Как менялся образ ведьмы на экране

Это не новая идея, как и тот факт, что последние два эпизода из семи, по словам кинокритика Алана Сильвера, реинтерпретируют основную фрейдистскую теорию о том, что излишнее воздержание порождает сексуальную одержимость. Но пока фильм был под запретом, идеи Фрейда на пару с феминистическим посылом с историей о ведьмах разошлись.

Эволюция ведьм

В 1910–1920-х облик ведьмы был обрисован нечетко, зачастую его просто переносили из книг на экран, а основой служили легенды и «Молот ведьм». Книга-руководство по разоблачению колдуний была второй по популярности после Библии во времена инквизиции – этим трудом и воспользовался Кристенсен, создавая своих «Ведьм».

Однако в 1930-е ситуация изменилась: пробил час классических злодеек с магическими силами. Бал правили Мачеха из «Белоснежки» (1937) и Злая ведьма Запада или Бастинда из «Волшебника страны Оз» (1939) – они порождали детские кошмары не один десяток лет. Надо отдать должное Диснею: благодаря его мультфильму между злой женщиной и ведьмой долго стоял знак равенства. А добрые волшебницы тем временем вместо охоты за красотой и юностью выбирали сохранение домашнего очага – как трио из «Спящей красавицы» (1959) или даже миссис Уизли из франшизы о Гарри Поттере.

С другой стороны, в 1937-м вышла и романтическая комедия под названием «Девушка Салема», где, по сюжету, героиню от инквизиции спасает прекрасный авантюрист. Выбор жанра говорит о том, что тему салемской охоты на ведьм не воспринимали так серьезно, как сейчас: тогда это была ироничная история о ложном обвинении и спасительной силе любви. При этом волшебница все-таки играет главную роль, а не второстепенно колдует над чьим-то проклятием.

В 1942-м появляется фэнтези «Я женился на ведьме», вдохновившее сериал 1960-х с Элизабет Монтгомери, ромком 2005 года с Николь Кидман и другие сюжеты о любви колдуньи и смертного. Однако эта картина лишь отчасти была шутливой историей о ведьмах – основной повесткой стала сатира на предвыборные гонки в США.

С конца 1950-х по начало 1970-х кинематограф переживал новый всплеск интереса к волшебницам. Один за другим использовались комедийные и драматические сюжеты – в фильме «Колокол, книга и свеча» (1958), мультфильме «Спящая красавица» (1959), ситкоме «Моя жена меня приворожила» (1964–1972). Ведьма по-прежнему в главной роли, и теперь она – в образе, к примеру, домохозяйки – сталкивается с типичными бытовыми трудностями.

Были, конечно, и дьяволопоклонники, которых в 1968 году смешали с ведьмами в фильме Романа Полански «Ребенок Розмари» (мелькнула там одна книга). Но сатанисты – это совсем другая история.

После 1970-х облик колдуньи – как злой, так и доброй, – стал заметно меняться. В триллере Джорджа Ромеро «Время ведьм» (1972) домохозяйка обращается к магии от скуки и тоски, «Иствикские ведьмы» (1987) иллюстрируют настоящую женскую дружбу, а «Ведьмы» (1990) демонстрируют современный вариант злодейки. Образ ведьмы становится глубже, а мотивация – четче.

К 1990-м ведьмы в кино и сериалах окончательно очеловечились, расширив свою целевую аудиторию и охватив тинейджеров. «Сабрина – маленькая ведьма» сталкивается с трудностями в школе, как и любой подросток, а «Зачарованным» не везет в любви – как и многим неволшебным девушкам. Зрители настолько прониклись этими сюжетами, что вышеупомянутых ведьм пытались воскресить и переосмыслить в 2010-х.

Получалось, правда, с переменным успехом: если хоррор-Сабрина оказалась более или менее симпатичной, то история трех сестер в духе новой этики вышла жутко скучной, а магия между актерами была минимальной. Излишне сексуализированные колдуньи на экране тоже не прижились.

Про ведьму без ведьмы

На границе двух веков вышел хоррор, который сильно повлиял на жанр. В том числе – благодаря продуманному пиару, заставившему зрителей верить, что происходящее на экране случилось по-настоящему. Речь о фильме «Ведьма из Блэр» (1999), впервые показанном на «Сандэнсе». И тут имеет место метаистория: компания The Haxan Films, которая выпустила «Ведьму из Блэр», названа в честь того самого хоррора «Ведьмы», то есть Häxan. Что характерно, и лента 1922 года, и мокьюментари 1999-го оказались новаторскими.

Проект Дэниела Мирика и Эдуарда Санчеса (дословно: The Blair Witch Project) – не про саму ведьму, а про то, что «около»: фильм-пленка изображает интенсивные переживания группы студентов, но не показывает, что конкретно с ними происходит. Все действо – в их диалогах, криках, шепотах, стонах и ужасе, застывшем в глазах, это фильм-ощущение в чистом виде. Жанр мокьюментари стал популярен именно с подачи «Ведьмы из Блэр», а она, в свою очередь, появилась благодаря картине Кристенсена.

Ведьмы в кино XXI века

В новом веке на смену классическим историям о злых ведьмах и простым очаровательным ситкомам приходят переработанные в соответствии с современной повесткой сюжеты. Злая ведьма уже давно превратилась в карикатурного персонажа, и образ колдуньи – настоящей или ложно обвиненной – исследуется теперь с точки зрения мученичества, личной драмы, стереотипов или феминистической повестки.

История про Спящую красавицу превращается в фэнтези «Малефисента» (2014), где ведьма таки получает главную роль. И это не просто центральный персонаж: мадам с рогами в порыве негативных эмоций отравляет принцессу – и сама же ее спасает. Все, принц со своими поцелуями больше не нужен.

Сериал «Салем» (2014–2017) переносит зрителя в XVII век, но ведьмы действуют не в угоду дьяволу, а ради собственной безопасности или чтобы освободиться от власти мужчин. В первую очередь речь идет об отчаявшихся женщинах, противостоящих патриархальному обществу в худших его проявлениях. Этим колдуньям – даже при условии, что они ради любви и свободы обращаются к дьяволу, – трудно не сочувствовать. А на сочувствии можно неплохо заработать, особенно если добавить волшебных «фокусов».

К слову, о зарабатывании на облике ведьмы: если раньше это была страшилка, то в наше время – лишь пластиковая «пугалка» для Хеллоуина. Режиссер Роберт Эггерс думал именно об этом, когда брался за свой полнометражный дебют «Ведьма» (2015). Ведь в прошлом вымысел или, если угодно, фантазия была неотделима от реальности: люди выдавали страхи и россказни за действительное – так обвиненные в «колдовстве» женщины и были истреблены в Средневековье.

Но для Эггерса идея создания хоррора о ведьме была связана с реальным страхом: ему снились кошмары о ведьмах, оттуда и родился интерес к вопросу. А началось все с классической киносказки «Волшебник страны Оз». Что интересно, страшные сны Роберт видел и в зрелом возрасте. Однако стоило ему покончить с «Ведьмой» и выпустить ее в прокат, как жуткие грезы закончились.

В одном из интервью режиссер признался: «Звучит так, будто я изгнал этот ужас, но ведьминских кошмаров у меня не было с тех пор, как я закончил этот фильм».

Режиссер представил миру новый формат ведьмовского нарратива, а заодно и прекрасную Аню Тейлор-Джой во всем великолепии. По его словам, главная героиня столкнулась с «наследуемым кошмаром». Пуритане, как и крестоносцы, запросто истребляли людей, стоило им только заподозрить кого-то в неподобающих мыслях. Мысли были преступны. И к преступлениям приводили. Когда героиню Джой несколько раз обвинили в колдовстве, она сама в это поверила – буквально стала ведьмой и с ходу посчитала свои гипотетические силы злом.

По словам Эггерса, «феминизм сейчас восходит на вершину истории, и хотя мы уже не в пуританском обществе, тени прошлого продолжают жить с нами».

В триллере «Тельма» (2017) Йоакима Триера сила ведьмы напрямую связана с ее эмансипацией. Причем тут даже не о силе речь: девушка-подросток поступает в колледж и покидает чрезвычайно религиозных родителей. Однако соблазны большого города что-то в ней пробуждают… Что-то, чего она сама не может объяснить. И в данном случае осознание своих способностей вкупе с отказом от родительской гиперопеки не является выбором «пути зла».

Это всего лишь принятие себя, без навязанных извне ограничений, без страха быть не той, кого хочет видеть общество на месте любой 17-летней девушки. Это также означает принять свое темное «я», вторую половину, которую современные психологи настойчиво рекомендуют игнорировать, ведь так важно быть позитивным.

«Тельма» – такая миллениальская история, которая тем не менее проводит любопытные параллели с социальными проблемами и в аспектах «пуританства» вторит «Ведьме» Эггерса.

Происхождение ведьм, природа их сил сейчас исследуется еще активнее, чем раньше, – отчасти это связано с возможностями современной культуры и особенно кинематографа. Отличный тому пример – «Дашра» (2018), тунисский фильм ужасов, который охватывает и проблему пропадающих в стране детей, и легенду о ведьмах. Или «Она будет» (She Will, 2021) – атмосферный британский триллер, где место сожжения ведьм в шотландской глуши стало целебным для души и тела источником.

Есть и другая история: фэнтези-хоррор индийского происхождения «Призрак в кронах деревьев» (2020) реинтерпретирует старую народную сказку на современный лад. Несмотря на то что сюжет разворачивается в XIX веке, повестка оказывается более чем актуальной. В центре сюжета – трагедия красивой девушки, которая пострадала из-за страсти мужчины. И пострадала не раз.

Жестокое отношение кого угодно превратит в призрака, демона или колдунью. И обязательно найдется группа людей, которая покажет пальцем, закричит «Ведьма!» (или «Сама виновата!») – и отправит женщину на метафорический костер.