Марьяна Спивак: «Себя продавать, презентовать не умею и не люблю совершенно»

После выхода драмы «Нелюбовь» друзья в шутку называли ее «заслуженная стерва Российской Федерации». Но, хотя образ тогда прочно приклеился к Марьяне Спивак, она быстро сумела охватить самые разные амплуа и жанры – от комедии до триллера. За это время Марьяна и сама изменилась внешне до неузнаваемости. В нашей съемке актриса предстала в романтическом образе и продемонстрировала потрясающую форму, хотя в интервью призналась, что так худеть, как она, никому не советует.

Один из самых обсуждаемых сериалов осени – «Черное облако», где вы сыграли главную роль. Нет опасения, что не всякий зритель способен разобраться в хитросплетениях его сюжета?

— Есть, конечно! Когда снимали, сами еле-еле продирались. Слава богу, автор сценария и шоураннер проекта Даша Грацевич практически постоянно находилась на площадке, и мы все время с ней сверялись: «А это было до или после?» Там же постоянные флешбэки и повторы, которые все больше запутывают.

Да, действие там максимально нелинейное. Как, уверен, и процесс съемок!

— Мы старались соблюдать хронологию, но лишь в пределах локации. То есть, например, сняли последовательно все сцены в институте, потом все сцены у психолога, в полиции и так далее… Меня, кстати, всегда веселят комментарии зрителей, которые пишут: «Такое ощущение, что вначале у них был запал, а потом они выдохлись и уже не знали, чем закончить». Ребят, вы серьезно? (Смеется.)

А вы сразу поняли, что «надо брать»?

— Первая реакция по ходу чтения была скептическая: «Ну понятно, опять полиция…» А когда там все покатилось совершенно в другую сторону, сидела и буквально повторяла: «Да ладно?!» Это первый сценарий, который я перечитала сразу же, как только добралась до финальной точки. И первый проект, когда я специально ничего не взяла параллельно, – иначе у меня бы мозг просто взорвался.

А «опять полиция» – это вы про «Жуков»?

— На заре моей карьеры еще были «Напарницы» (детективный сериал 2016 года, – КР), но, конечно, все эти проекты нельзя сравнивать – разные и жанры, и характеры. Да и не переживаю по поводу совпадений. Я, кстати, вчера провела полдня в отделении полиции – оформляла справку по поводу пары царапин на машине для каско. Бродила по коридорам и думала: «По телевизору все неправда!» (Смеется.) Вспомнился красивенький кабинет следаков в «Облаке» и стало смешно, глядя на все это обшарпанное наследие советских времен. Там как раз была женщина-следователь. Она сидела, слушая потерпевших, и даже не пыталась скрыть, как ей скучно. Вообще, очень занятно было наблюдать – сцена как из комедийного сериала.

Кстати, редкий для вас жанр!

— Ой, помню, был период, когда меня заваливали сценариями про разведенных стерв с детьми. И вот после очередной смены в «Эпидемии», где умирала, страдала, лазала по сугробам, я стояла в душе, смотрела в потолок и молилась: «Господи, пожалуйста, можно мне какую-нибудь комедию?» И видимо, этот запрос в космос сработал! Я фанатка первых сезонов «Жуков», и когда прислали предложение, увидела название и, даже не читая, сказала: «Бегу!» Потом был невероятный кайф на съемках, и я рада, что будет продолжение. Отдых души для меня! Такая светлая, добрая, легкая история с прекрасными людьми и в кадре, и за кадром. Причем «Жуками» отработка моего запроса не ограничилась. Потом еще я снялась в пилотах еще двух комедийных сериалов – «Мамонты» и «Странная фамилия», надеюсь, что будет продолжение.

Если бы все было так легко! Послал запрос в космос – и готово!

— Увы, не поспорю. Меня с детства родители настраивали на то, что наша работа – это абсолютная лотерея, стечение обстоятельств, и ты можешь быть супер-гипер-талантливым, но, если не везет или звезды не так сошлись, будешь со своим талантом сидеть на лавочке и ждать очень долго. Большинство так всю жизнь и сидит.

Вас же папа (актер Тимофей Спивак, – КР) вообще отговаривал становиться актрисой?

— Ну не то чтобы отговаривал. Он просто очень меня любил и, зная по собственному опыту, какая это жестокая профессия, хотел уберечь от тягот актерской жизни. Предлагал заняться журналистикой. Но в итоге стал моим самым большим фанатом. Когда он ушел (Тимофея Ивановича не стало 30 ноября 2022 года, – КР), остро ощутила, как же мне не хватает его поддержки.

У вас же вообще целая кинодинастия: бабушка Жанна Прохоренко – одна из главных красавиц советского кино, дедушка Евгений Васильев – оператор и режиссер, мама Екатерина Васильева – актриса, сыгравшая в культовом фильме «Вам и не снилось…». Как тут свернуть в другую сторону?

— Был у меня период юношеского максимализма, когда все родственники и друзья семьи говорили: «Ну ты-то, конечно же, тоже будешь артисткой!» И я презрительно фыркала: «Я?! Нет! Мне это вообще неинтересно!» Но к концу 11-го класса вдруг поняла, что это то
единственное, что я умею: все капустники и спектакли в школе всегда были на мне, и я от этого искренне кайфовала. Вообще, я была тогда совершенно без царя в голове и к поступлению относилась достаточно безответственно до последнего момента, когда перед конкурсом меня накрыла настоящая паника: а что будет, если не пройду? Вот тогда меня как раз догнало осознание того, что это лотерея. А главное, что я действительно хочу этим заниматься.

Вашему сыну Грише 8 лет пока. Как думаете, ему еще сложнее будет выбрать иной путь? Все-таки у него уже целых три кинопоколения за спиной.

— Он очень активный и артистичный. Когда в детском саду он играл главные роли вроде Незнайки, то делал это круто и с удовольствием. Но у него нет потребности все время что-то показывать. Я помню, мы с подругой в детстве каждое лето на каникулах снимали кино, делали какие-то спектакли… У Гриши такого нет. Мы с Антоном (актер Антон Кузнецов, муж Марьяны, – КР) даем сыну полную свободу заниматься тем, чем он хочет.

Школа-студия МХАТ, которую вы окончили, – случай или изначальная цель?

Я поступала во все театральные вузы. Была смешная история. В Щепке на предварительном туре мне сказали: «Девушка, ну-ка, улыбнитесь! О-о-о-о… Вы с такими кривыми зубами в артистки собрались?» Все! На этом прослушивание закончилось. Я подумала: а какая разница? Разве это видно со сцены? Но зубы мне исправили уже в «Сатириконе», когда на репетиции спектакля «Синее чудовище»… вышибли мне зуб железной цепью.

Ой!

— У меня клычки торчали, а два передних резца были немножко утоплены. А тут еще и кусок откололся – приплыли, и Константин Аркадьевич (Райкин, худрук театра «Сатирикон», – КР) дал мне своего стоматолога. Она сделала то, что есть сейчас – нормальные ровные зубы. Но, когда я посмотрела в зеркало, у меня была истерика: «Все, у меня испоганено лицо на всю жизнь!» Мне казалось, что я лошадь. (Смеется.)

Некоторые ваши коллеги поганят свое лицо совершенно добровольно…

— Я вообще за максимальную натуральность! Я в этом плане равняюсь на Жанетик – мою бабушку, которая всегда была против любых косметических процедур и очень возмущалась, когда видела по телевизору своих ровесниц с обколотыми и натянутыми лицами. Она говорила, что человек в каждом возрасте красив по-своему и должен стареть естественно.

Жалко только, когда женщина красивая, но… как бы это помягче выразиться? В общем, такая, как ваша героиня из фильма «Нелюбовь», который сделал вас по-настоящему известной.

— Знаете, мне столько раз говорили: «Такая она у тебя там тварь!» Но самое забавное, что, когда снималась, я абсолютно ее так не воспринимала и полностью оправдывала. Все, что она говорит и делает, – это защитная реакция на то, что происходит в ее жизни. У ее мужа любовница, между прочим, на сносях. Он ее предал, и она уже полгода живет, зная об этом. Несчастная, в сущности, женщина!

Ну оправдание своего героя – классический актерский подход. А вы чувствуете, когда у коллеги за спиной явно другая театральная школа?

— Дело даже не в школе. Главный принцип в нашей профессии – как в Маугли: «Мы с тобой одной крови – ты и я». У нас в театре, например, люди одной крови подобраны. В кино с этим намного сложнее, и поэтому, когда на площадке подбирается команда, которая даже не говорит, а чувствует на одном языке, – это отдельный кайф. Причем это касается всего, включая рабочую этику. Например, кто-то, несмотря на дикую усталость, готов на переработку, чтобы доснять сцену, а кто-то встает и говорит: «Извините, время, я пошел».

А что было с вашей кровью, раз вы оказались в «Сатириконе», а не в МХТ?

— На 4-м курсе меня вызывал к себе Табаков (Олег Павлович тогда возглавлял МХТ им. Чехова, – КР). Это был очень короткий разговор. Я пришла вся в адском зажиме, а когда я в этом состоянии, со стороны кажется, что мне все по фигу. И единственный вопрос, который он мне задал: «А что мы будем делать с речью? Как-то невнятно вы разговариваете…» «Ну значит, будем над ней работать», – нагло парировала я, и больше мы с ним не виделись. (Смеется.)

Райкина, надо понимать, ваша речь устраивала?

— Константин Аркадьевич тогда только что взял в театр весь свой курс, никого больше брать не собирался и просто по-дружески посмотрел наш показ. Тем не менее мной заинтересовался и предложил работу. Я подумала: ну неплохо, вот только «Сатирикон» на тот момент воспринимался мной театром, где поют и танцуют, а я не пою и не танцую совсем. Искала другие варианты, меня еще брали в РАМТ, но сказали, что в ближайшее время ролей не будет, – для такого сумасшедшего трудоголика, как я, не вариант. Райкин же обещал ввести меня минимум в три постановки… А потом я посмотрела в «Сатириконе» несколько спектаклей, влюбилась совершенно в этот театр, его атмосферу и людей, которые там работают, и подумала: чего я выпендриваюсь-то? Пошла и ни разу не пожалела.

Та самая лотерея, о которой вы говорили? Как и в случае с «Нелюбовью», как я понимаю?

— Да даже когда мы уже все отсняли, все еще не укладывалось в голове, что мне так повезло. Настолько, что я до последнего никому не говорила, что там снималась. Друзья, когда на каннской дорожке меня увидели, спросили: «Спивак, ты не офигела, а чего ты никому не говорила?» Я ответила: «Да я до сих пор еще не верю! Это реально со мной происходит?» (Смеется.)

История и правда как в кино: не была ни на одном фестивале – и сразу Канны!..

— Золушка натуральная! И ведь на той же самой дорожке почти за полвека до меня моя бабушка стояла, представляя «Балладу о солдате»!

Вы тогда повторяли, что не светский человек. Так и остается?

— Да-да, и не тусовочный, и не светский, и не люблю светить лицом… Я лучше ролями посвечу. (Смеется.) Себя продавать, презентовать не умею и не люблю совершенно.

Всенародно любимая ваша роль все же другая – Ирина в сериале «Шифр». Знаю, что ради нее вы учились писать правой рукой, потому что в СССР тогда левшей вроде вас переучивали. Вы теперь амбидекстр?

— По правде говоря, я всегда им была: мама рассказывала, что я в детстве рисовала на асфальте солнышко одновременно обеими руками. Но удобнее мне все было делать левой, а в школе, слава богу, не переучивали, так что в итоге я одинаково криво пишу что одной рукой, что другой. Однако на 1-м сезоне «Шифра» мне было сложно, потому что я пришла на пробы на последнем этапе, когда уже через неделю или две начинали съемки. У нас было несколько встреч с Верой Михайловной (Сторожевой, режиссером сериала, – КР), и она обратила внимание, что я делала пометки левой: «Так не пойдет! Давай переучивайся! У тебя есть два дня!»

А английский язык ради Yesterday Дэнни Бойла и французского сериала «Бюро» за сколько дней выучили?

— (Смеется.) Слава богу, я достаточно свободно говорю на английском, так что никаких проблем не было. Я даже французский со школы еще помню, но по-собачьи: все понимаю, а сказать не могу. С Бойлом, кстати, вышло смешно: во-первых, это был «гипертайный кастинг», о котором знала вся Москва, а во-вторых, роль и без того маленькая, так ее еще и почти всю вырезали. Но что меня порадовало: Дэнни прислал мне огромную эсэмэску: «Марьяна, вынужден с прискорбием сообщить, что мне пришлось вырезать сцены с вашим участием, но это не значит, что они были плохие. Просто для истории они были не нужны, но я был очень рад с тобой работать». Господи, ради таких слов Бойла – да хоть все вырезайте! Тем более что все равно это был бесценный опыт и четыре дня в Ливерпуле, городе битлов. Разве плохо?

То есть могли бы сняться в большой роли на иностранном языке, а потом саму себя озвучить в русском дубляже, тем более что опыт у вас в этом богатый! Вашим голосом в России говорили Шелли Дюваль в «Сиянии», Лора Дерн в «Парке Юрского периода», Энн Хэтэуэй в «Темном рыцаре» и еще полсотни персонажей. Обычно в дубляж приходят от нехватки работы, а вы не оставляете это занятие даже сейчас. Почему?

— Да, я занимаюсь этим постоянно, но в основном сейчас идут компьютерные игры, реклама, аудиосказки, автоответчики… Причем это та история, которая не приносит практически никаких денег. Мне просто это нравится, и я чаще всего даже не спрашиваю, сколько мне заплатят. Может получиться так, что такси до студии обойдется дороже.

Первой большой ролью была Ева Грин в «Мрачных тенях»?

— Да, на записи я стояла руки в боки, и, когда приехала домой, оказалось, что у меня кровавые ссадины – так сильно я впивалась себе в бока от зажима. Потом с волнением смотрела этот фильм и ужасно была собой недовольна.

Принцип озвучки компьютерных игр, насколько я знаю, намного сложнее. Мало того, что вы работаете там почти вслепую, без картинки, так еще и много технических звуков, повторяющихся фраз и прочего. Так даже интереснее?

— Еще как! Там чаще всего за время одной записи можно озвучить сразу нескольких персонажей – и бабульку, и кривлюльку, и какого-нибудь монстра, и мышку – это возможность нафантазировать себе что угодно. Прямо такая актерская вкусняшка. (Смеется.)

Хорошо, что это все-таки для вас скорее хобби, и работы на экране у вас в избытке, потому что вы сейчас потрясающе выглядите и сложно не заметить, что здорово похудели…

— Спасибо! Я довольна результатом и обратно возвращаться в свои плюс 15 кг не собираюсь, но рецепт моего похудения никому не рекомендую. Я специально не худела – у меня было эмоциональное и физическое выгорание и дикий стресс на протяжении долгого времени.

А изменение имиджа влияет на восприятие вас продюсерами и режиссерами? В «Черном облаке» же вы совершенно другая, нежели в «Шифре», например.

— То, как сложилось с «Облаком», – чистое везение. Я как раз в это время сильно похудела, и, когда пришла на пробы грима, вышла смешная история. Была идея сделать мне короткие волосы, гримеры погуглили мои фотографии в интернете, у них выпало луноликое нечто поперек себя шире во весь экран, и они очень переживали, что у меня будут торчать щеки со всех сторон. Прихожу на пробы, они не обращают на меня никакого внимания, а потом всматриваются: «Подождите, это вы? А мы ждали немножечко другого персонажа!» Не удивлюсь, если у вас, когда к съемке готовились, было то же самое! Простите, я не нарочно! (Смеется.)