«Американские граффити»: Внезапный хит, без которого бы не было «Звездных войн»

В 1977 году Люк Скайуокер познал Силу и бросил вызов Дарту Вейдеру в «Звездных войнах: Эпизоде 4». После «Новой надежды» кино, фантастика, поп-культура перестали быть прежними, а Джордж Лукас превратился в живую легенду. На волне этого триумфа многие забывают, что вообще-то Лукас переписал историю кинематографа и четырьмя годами ранее. Когда его скромная подростковая трагикомедия «Американские граффити» неожиданно ворвалась на «Оскар» с пятью номинациями, заработала кучу денег и позволила Джорджу стать тем, кем он вскоре стал.

К полувековому юбилею замечательной картины, которая до сих пор вызывает самые нежные чувства, рассказываем, как ее съемки чуть не свели Лукаса с ума, сблизили его с актером-талисманом в лице Харрисона Форда и подарили нам шедевр о спасительной силе ностальгии, без которого известное нам молодежное кино было бы совершенно другим.

«Я ненавижу этого парня!»

Эту фразу произнес 21-летний Стивен Спилберг после просмотра короткометражки «Электронный лабиринт THX 1138 4EB» (1967), которую Джордж Лукас снял в бытность свою студентом университета Южной Калифорнии. «Этот парень настолько лучше меня», – сетовал Спилберг, который заявит о себе лишь в 1972-м, когда дьявольский бензовоз погонится за карамельно-красным «Плимутом» в «Дуэли». Лукас же до этого переконвертирует «THX» в полнометражку, скорешится с Фрэнсисом Фордом Копполой и получит от него пачку ценных советов. Тот настаивал, что уважающий себя режиссер должен быть и толковым сценаристом. А писать Лукас не любил, хоть и отдавал работе все силы.

Фантастическая антиутопия «THX 1138» о порабощенных компьютерами людях вышла в прокат в марте 1971-го и заставила критиков со зрителями недоуменно пожать плечами: кассовым хитом здесь не пахло. Основанная Лукасом и Копполой студия Zoetrope переживала не лучшие времена. Публика посчитала «THX 1138» чересчур отстраненным, да и «Апокалипсис сегодня», над сценарием которого тогда корпел Лукас, обещал погладить зрителей против шерсти. Джорджу надоело заниматься мрачными, негативными проектами. Он понял, что посетителям кинотеатров не достает положительных эмоций, приятных картин о простых, но важных вещах. И решил: пора возрождать оптимизм.

Подростки в автомобилях

«THX 1138» налепил на Джорджа Лукаса ярлык законченного гика, но он спешил доказать, что таланты его на самом деле куда многограннее. Вообще ему всегда нравилось наблюдать за людьми. Особенно за молодежью, которая на заре 1970-х была помешана на автомобилях: все эти драйв-ины, закусочные для автомобилистов, гонки и торопливые любовные игры в тесных салонах буквально впитались в национальную ДНК.

Чем-то подобным по молодости лет маялся и Лукас, родившийся и выросший в небольшом калифорнийском городке Модесто. Поэтому он пересмотрел «Маменькиных сынков» Федерико Феллини, историю пятерых парней, застрявших в аналогичном местечке, и засел за рассказ о взрослении под названием «Американские граффити».

На дворе август 1962-го. Из динамиков наяривает Rock Around The Clock, симпатичные официантки на роликах развозят газировку, а юнцы вовсю занимаются круизингом – рассекают по улицам и кадрят девчонок. В такой обстановке мы и встречаем компанию приятелей, которые заканчивают среднюю школу и вот-вот разъедутся по разным уголкам Штатов. Но если Керта (Ричард Дрейфусс) и Стива (Рон Ховард) ждет колледж, то будущее безбашенного гонщика Джона (Пол Ле Мэт) окутано выхлопными парами неизвестности. В их распоряжении всего одна ночь последнего лета юности, и они намерены запомнить все лучшее, что та готова им подарить.

Такая вот у Лукаса имелась идея. Привлекательная, бесспорно, но подпорченная его репутацией странного режиссера «не для всех». Тем не менее, ему удалось выбить у United Artists $10 тыс на сценарий, который Джордж взялся полностью переделывать за соавтором Ричардом Уолтером. Но его версию начальство отвергло, поскольку структура с клубком переплетенных сюжетных линий а-ля Роберт Олтмен тогда была в диковинку. Лукас паниковал, влезал в долги и даже на собственный фильм «THX 1138», который крутили в Каннах, пробирался тайком: на билет не хватало. Проект умирал, еще толком не родившись.

Ребята из соседнего подъезда

Немало проблем Джордж Лукас создавал себе сам. Отказывался, например, от предложений снять фильмы, которые позднее станут культовыми: «Томми» и «Волосы». Вдобавок запутывал продюсеров, продвигая «Американские граффити» как мюзикл (из-за обилия рок-хитов на саундтреке), но при этом уточняя, что на экране никто не поет и не танцует. Хорошо, что удача частенько сопутствует дерзким. Вот и Джордж в 1972-м добился аудиенции у одного из руководителей Universal Неда Танена, не понаслышке знакомого с круизингом и обожавшего «THX 1138».

Лукас страстно изложил ему свои представления об «Американских граффити», включая на фоне композиции Бадди Холли и The Beach Boys. И Танен понял то, что почему-то не доходило до других денежных мешков, давших «Граффити» от ворот поворот: эта история – абсолютно о всех, кто когда-то был молод или является молодым сейчас. Об обычных ребятах из соседнего подъезда, которые точно так же, как и вымышленные персонажи, хотят в школу, напиваются в стельку, устраивают уличные гонки, грезят о недосягаемых красавцах/красавицах и не очень понимают, что делать с надвигающейся взрослой жизнью. Поэтому потенциальная аудитория у ленты весьма обширна.

Так Нед Танен впервые продемонстрировал дальновидность, которая поможет ему заполучить «Челюсти», «Смоки и Бандита», «Охотника на оленей», «Братьев Блюз», «Инопланетянина» и прочие хиты 1970–1980-х. Он выделил $750 тыс на съемки, а в число продюсеров записался Коппола, только-только выпустивший «Крестного отца». Ему полагалось $25 тыс разовой выплаты плюс 10% от сборов. Лукасу причиталось $50 тыс гонорара и 40% от прибыли. Права финального монтажа, однако, ему не предоставили, что потом чуть не сыграет с ним злую шутку.

…и пришел Харрисон Форд

По сюжету, действие ленты разворачивается в родном лукасовском городе Модесто. Но съемки проходили в другом местечке, Сан-Рафаэле, который отличался более винтажным обликом. Чтобы дополнительно его состарить, режиссер объявил кастинг среди автовладельцев, пообещав платить им за появление в кадре в машинах 1962 года выпуска. По-настоящему изнурительным же оказался кастинг актеров, растянувшийся на пять долгих месяцев. Джордж искал свежие лица, которые должны были чем-то затронуть его чувства: ведь герои «Американских граффити» являлись собирательным портретом его самого.

Умником Кертом в итоге стал легендарный в будущем Ричард Дрейфусс («Челюсти», «Слежка»), загадочным объектом его вожделения – менее известная красотка-блондинка Сюзанн Сомерс, гиком Терри – Чарльз Мартин Смит («Неприкасаемые»), бунтарем Джоном – Пол Ле Мэт (дважды лауреат «Золотого глобуса»), кертовским другом Стивом – Рон Ховард, ныне прославленный постановщик («Игры разума», «Аполлон 13», «Ангелы и Демоны»). А лихачом Бобом, бросающим вызов Джону, заделался плотник по имени Харрисон Форд: бытовала даже занятная байка, что он получил роль, когда устанавливал двери в лукасовском кабинете.

История эта, увы, далека от истины. Зато доподлинно известно, что Форд отказывался стричься и требовал прибавки в размере аж 15 баксов, поскольку, дескать, плотником зарабатывал куда больше. Лукас уступил. И разрешил Харрисону сниматься в ковбойской шляпе, придававшей его герою зашкаливающую крутость. Так сложился изумительный каст, каждый участник которого воплощал те или иные черты юношеских переживаний: от мечтательной романтичности и глуповатой наивности до открытого мятежа и страха за завтрашний день.

Дорога в ад

Съемки, проходившие исключительно на натуре, обернулись для Лукаса кошмаром наяву. На все про все ему выделили двадцать восемь дней. А поскольку события ленты разворачиваются ночью, снимать можно было лишь с девяти вечера до пяти утра. Отставания от графика начались моментально – в основном из-за проблем с техникой. Потом из-за протестов местных жителей городские власти отозвали разрешение на съемки. Вдобавок помощника оператора сбила машина. Короче, в Сан-Рафаэле «Американские граффити» приняли в штыки. Практически не спавший, грипповавший Лукас перенес съемки в близлежащий городок Петалума. Еще и качество материала его не удовлетворяло.

Только после корректировок освещения Джордж смог, наконец, заняться режиссурой, а не улаживанием технических неполадок. С актерами он почти не общался, предоставляя им творческую свободу. В кадре это приводило к естественному, без пяти минут документальному эффекту, однако за кадром молодые люди пьянствовали и беспределили. Пуще всех буйствовал Харрисон Форд, который даже побывал в кутузке за драку: в итоге ему запретили даже приближаться к пивным бутылкам. Всеми правдами и неправдами съемки завершились в августе 1972-го, вымотав Лукаса до предела. Еще и гостиничный номер его кто-то спалил.

«Мучительно. Ужасно. Физически плохо, – описывал бедняга собственный опыт. – Невероятное напряжение. Душевная боль. Но я все равно буду этим заниматься – потому что люблю».

Удар исподтишка

Итак, работа на площадке подошла к концу. Пора было приступать к монтажу. Особое значение Лукас придавал звуку и песням: саундтрек «Американских граффити», помимо хитов рок-н-ролла 1950–1960-х, обволакивали передачи Вулфмена Джека – известного ведущего, который по просьбе Керта зачитывает в эфире послание для таинственной блондинки. Причем дополнительного финансирования для приобретения авторских прав не выделили – поэтому, например, пришлось отказаться от бархатного голоса Элвиса. Как бы то ни было, лукасовская версия полностью сложилась. И на пробном показе в Сан-Франциско произвела фурор: кинотеатр ходуном ходил от восторга.

Тем удивительнее, что студийным воротилам во главе с упомянутым Недом Таненом фильм категорически не зашел. Несмотря на заступничество Копполы, Танен считал результат катастрофическим и конфисковал у Лукаса пленки, воспользовавшись правом финального монтажа. Джордж рвал и метал. В жертву принесли лишь четыре минуты общего хронометража, но это противостояние художника и бюрократов он не забыл. Хочешь иметь полный контроль над произведением – снимай его на свои кровные. Таков важнейший для дальнейшей карьеры Лукаса урок, который он извлек из сражения за «Американские граффити».

Путь наверх

Как ни пытались скучные мужчины в дорогих костюмах похоронить «Граффити», ни черта у них не получилось. Слухи о том, что в распоряжении Universal оказался неожиданный хит, просочились за пределы студии. К счастью, ее начальству хватило ума не сбагривать творение Лукаса конкурентам. После предпремьерных показов, когда вокруг кинотеатров змеились длиннющие очереди, в начале августа фильм вышел в полноценный прокат и на волне сарафанного радио стал одним из самых обсуждаемых событий года. Большинство критиков не скупились на похвалы, а едва ли не лучше всех суть ленты выразил влиятельный Роджер Эберт:

«Когда я смотрел «Американские граффити» Джорджа Лукаса, весь этот мир – мир, что сейчас кажется бесконечно далеким и невероятно целомудренным – обрушился на меня в приливе чувств. Не просто ностальгических: я испытал настоящий культурный шок. Вспоминая свои школьные годы, я поразился, насколько мы были не готовы к потере невинности, случившейся в Америке после убийства президента Кеннеди», – писал он в рецензии для Chicago Sun-Times.

Джордж Лукас смог осуществить задуманное и запечатлеть наивный, обаятельный мир жителей провинциального городка, затерянных меж юностью, которая еще не успела им наскучить, и взрослой жизнью, которая одновременно манила их и пугала. Однако перемены нужно принимать с открытым забралом: даже если ради этого придется покинуть место, где ты родился и вырос, и расстаться с закадычными приятелями.

Подобные перемены происходили и в США – участие в войне во Вьетнаме, закат цветочной эры хиппи, агрессивная рок-экспансия The Rolling Stones (взамен уютных The Platters), вылившаяся в кровавую баню на Альтамонтском фестивале. Но люди не могли ничего изменить. Оставалось жить дальше. Дружить, любить, творить. И, конечно, ходить в кино.

Бессмертие

«Американские граффити» заработали в прокате порядка $55 млн. За счет всевозможных перевыпусков эта сумма постепенно выросла до $200 млн. Неслыханный, потрясающий успех, о котором ни Лукас, ни Коппола, ни бизнесмены из Universal не смели даже мечтать. На «Золотом глобусе» картина завоевала премию лучшему дебютанту (Пол Ле Мэт) и стала лучшей комедией/мюзиклом – не зря Джордж продвигал ее именно так! На «Оскаре», правда, удача от него отвернулась: пять номинаций, включая лучший фильм и режиссуру, – и ни одной победы. Слишком сильна была конкуренция «Аферы» Джорджа Роя Хилла, заграбаставшей аж семь статуэток. Впрочем, не в «Оскарах» счастье!

Для Лукаса оно заключалось в финансовой независимости. Расплатившись с долгами и вложившись в недвижимость, он обрел подушку безопасности, которая позволяла ему не заботиться о завтрашнем дне и с головой нырнуть в работу над следующим проектом, уже давно не дававшим ему покоя. И это не «Апокалипсис сегодня», хотя изначально Джордж замахивался именно на него: в результате они с Копполой не смогли уладить щекотливые денежные вопросики. А вьетнамским джунглям Лукас предпочел далекую-далекую Галактику, в которую он – и миллионы зрителей всего мира – вскоре махнули на крыльях «Икс-Винга».

Но и «Граффити» на фоне культа вокруг «Звездных войн» не были забыты. Насколько сейчас модно ностальгировать по 1980-м, настолько в 1980-е аналогичной популярностью пользовались 1950–60-е. Знаменитые молодежные комедии вроде «Шестнадцати свечей», «Выходного дня Ферриса Бьюллера», «Малышки в розовом» и более позднего бриллианта «Под кайфом и в смятении» во многом базировались на фундаменте «Американских граффити»: в них сквозили хрупкая искренность и романтичность, опошленная «Американским пирогом» и прочими (псевдо)тупыми комедиями нулевых.

Даже Дэвид Финчер отдавал должное шедевру Лукаса, использовав его как визуальный референс для «Бойцовского клуба». А белоснежный, словно игрушечный «Фордик», на который Керт бросает задумчивый взгляд сквозь иллюминатор самолета, и бескрайний хайвей, по которому тот мчится в неизвестность, навеки застыли в памяти символом дорог, что всем нам приходится пересекать… И олицетворением смутной надежды, что крохотным, едва заметным светлым пятнышком брезжит на горизонте.