Большая маленькая ложь: Фильмы, снятые по принципу Расемона

Кинематограф часто подкидывает нам загадки, которые не так просто разгадать. Особенно когда у каждого персонажа есть своя правда, а у хитрого режиссера – задача подольше поводить зрителя по лабиринту тайны. Одним из первых таких хитрецов стал мэтр японского кино Акира Куросава, явившийся в наш мир 115 лет назад. Ведь именно благодаря ему арсенал киноприемов пополнился принципом, названным в честь его эпохальной драмы «Расемон». К юбилею режиссера вспоминаем, как его творческое видение породило занятный киноэффект, и объясняем, в чем же все-таки его суть.

«Расемон» (1950)

В центре сюжета бессмертного шедевра Куросавы – расследование убийства самурая и надругательства над его женой. В котором показания дают покойный, дух которого вызывает медиум, его оскорбленная супруга, разбойник, главный подозреваемый по этому делу, и дровосек, что обнаружил труп. Только вот незадача – их истории во многом друг другу противоречат. Становится очевидно, что кто-то нагло врет или же утаивает часть полезной для следствия информации. Но правда, конечно, может быть только одна, хотя каждый из четверых мог по-своему ее воспринять. Что раскрывается по ходу повествования, накаляющегося все сильнее и сильнее.

75 лет назад Куросава стал первым постановщиком, кто так мастерски показал одну и ту же историю с разных точек зрения, – со слов так называемых ненадежных рассказчиков. Поэтому «Расемон» считается важной вехой в истории и кинематографа, и исследования человеческой природы. Он любопытен не только как глубокая драма с напряжением триллера, но и как психологический анализ того, как в памяти человека отражаются те или иные события. А также как оценка работы правосудия в условиях вездесущей, к сожалению или к счастью, субъективности. Именно в честь этой ленты, собственно, киноприем и получил свое название.

«Герой» (2002)

Помимо американского ремейка «Расемона», вестерна «Гнев» 1964 года, среди фильмов, использующих подход Куросавы, особенно выделяется китайский уся-боевик «Герой». Причем выделяется в буквальном смысле слова – постановщик Чжан Имоу символично окрашивает три противоречащих друг другу новеллы в контрастные цвета. Тем самым еще сильнее подсвечивая то, как одна и та же история может по-разному играть при субъективной расстановке акцентов или перевирании фактов. Где финал – самый светлый акт, в котором наконец раскрывается правда.

«Герой» представляет сказ о безымянном наемнике (Джет Ли), который по приказу императора устраняет троицу, засланную убить его величество, – врагов, названных Сломанным Мечом, Летящим Снегом и Небом. Вступительная «красная» новелла рассказывает историю героя Ли с его стороны – тот лжет и выставляет себя мудрее, чем он есть на самом деле. Император справедливо ему не доверяет и предлагает свой взгляд на события в «голубом» акте, что тоже далек от правды. Зато окрашенная в белый развязка раскрывает все карты через откровения наемника и завершает его путь к истине.

«Правдивая история Красной Шапки» (2005)

Казалось бы, ну как вообще можно подать настолько известную историю, как сказка о Красной Шапочке, под расемоновским соусом? Оказывается, очень даже любопытно и искрометно. Современная интерпретация европейской народной сказки выполнена в жанре полицейского процедурала, вдохновленного, по всей видимости, не только «Расемоном», но и тарантиновским «Криминальным чтивом», а то и вовсе нелинейным шедевром Кристофера Нолана «Мементо». Да, смесь гремучая, но, поверьте нам, результат вас поразит. Шарлю Перро и братьям Гримм такое точно не снилось!

Так как же здесь поиздевались над Шапкой? Дело в том, что местного инспектора-лягушку вызывают на дело – возможен криминал! – о злом волке и девочке, которую он хотел съесть. Мы выслушиваем версии случившегося от самой Красной Шапочки, волка, дровосека, залетевшего на огонек почти случайно, а также бабушки, оставшейся в этой адаптации живой и невредимой. Их ответы показывают, что каждому из них есть что скрывать. И наводят инспектора на подозрения, что вся эта шайка-лейка как-то связана с делом о Пирожковом Воре, который закошмарил весь район. 

«Точка обстрела» (2008)

Даже слоган ленты Пита Трэвиса отсылает к тому самому принципу – «Восемь очевидцев. Восемь версий. Одна истина». В центре внимания оказывается покушение (или лишь попытка покушения, кто знает) на президента США, приехавшего в Испанию на саммит по борьбе с терроризмом. Восемь раз мы возвращаемся в одну и ту же точку до события X и наблюдаем за развитием ситуации со стороны новостного редактора (Сигурни Уивер), агента американской секретной службы (Деннис Куэйд), местного полицейского, случайного туриста, террористов-смертников… и не только!

Трэвис уходит в сторону от замысла Куросавы, показывающего неуловимость правды через разные прочтения одного и того же, и использует эффект Расемона, напротив, для воссоздания полной картины происходящего. Рассказы очевидцев дополняют друг друга, и на каждом новом сюжетном повороте мало-помалу собираются недостающие обрывки истории. Шокируя зрителя постепенным накалом страстей и адреналиновым финалом, срывающим маски. И, наконец, продолжая ход экранного времени, сдвигая его с роковой точки.

«Патруль времени» (2014)

Еще дальше от строгости схемы Куросавы отходит сай-фай триллер братьев Спириг. По сюжету, в прекрасном будущем изобретают машины времени, с помощью которых можно предотвращать преступления прошлого. Одним из тех, кто занимается восстановлением исторической справедливости, является полицейский времени в исполнении Итана Хоука. Его отправляют на задание чрезвычайной важности – вернуться в Нью-Йорк образца 1975 года и предотвратить взрыв, унесший тысячи жизней. Миссия не из простых, но правда, которая открывается агенту, еще сложнее.

Главная фишка «Патруля времени» – замысловатый обман зрительских ожиданий (в наилучшем смысле слова). Обманывают нас так, что вплоть до самого конца кажется, что мы наблюдаем за историями совершенно не связанных друг с другом людей, чтобы постепенно распутать клубок загадок. А в сердце этого клубка нас поджидает крышесносный финал, доказывающий, что заигрывания в стиле «Расемона» здесь только для отвода глаз. Что, черт возьми, работает, а мы и сами обманываться рады. 

«Исчезнувшая» (2014)

Дэвиду Финчеру тоже приглянулся концепт ненадежного повествования, что отлично вписался в его экранизацию бестселлера Гиллиан Флинн. На всякий случай напомним завязку – мутного Ника (Бен Аффлек) обвиняют в убийстве якобы идеальной жены Эми (Розамунд Пайк). И вроде как первый акт картины, фокусирующийся на благоверном, за ручку подводит нас к тому, что тот, гад, виновен. Но далее Финчер резко переключается на демонстрацию происходящего глазами Эми, чье пальтишко оказывается не таким уж и белым.

Хотя бесчестных рассказчиков в «Исчезнувшей» всего двое, следить за расхождениями в восприятии ситуации, сложившейся в их браке, все еще по-расемоновски интересно. И тайны уголовного характера, всплывающие на пути к правде, поражают своей скверностью. Финчер будто подсаживает публику на эмоциональные качели – отношение к героям меняется не только от одного акта к другому, но и в пределах рассказов одного из супругов. Чему способствуют и шокирующие свидетельства второстепенных персонажей, и первоклассный саундтрек Трента Резнора и Аттикуса Росса.

«Последняя дуэль» (2021)

Одним из последних кинематографистов, приблизившихся к наследию Куросавы, стал сэр Ридли Скотт. Который берет за основу своей эпической драмы реальные хроники последнего судебного поединка в истории Франции. И рисует портреты участников событий далекого 1386 года – рыцаря Жана де Карружа (Мэтт Дэймон) и его соперника Жака Ле Гри (Адам Драйвер), обвиненного в изнасиловании жены Жана Маргариты (Джоди Комер). Первые два акта – идущие вразрез друг с другом рассказы де Карружа и Ле Гри, где оба ни во что не ставят чувства и мнение жертвы ситуации.

Душераздирающий финал представляет собой откровенный рассказ Маргариты, которая с самого начала знала, где собака зарыта. И была единственным надежным рассказчиком в этом судебном разбирательстве. Тонкий подход, схожий с тем, что давным-давно присутствовал в «Расемоне», сначала оставляет зрителя в смятении, лишая его понимания, кто прав, а кто виноват. А потом резко сталкивает с неутешительной правдой, которая, как и в вышеупомянутых лентах, так и в жизни, может быть только одна. Несмотря на корыстные мотивы некоторых персонажей и причудливость их восприятия мира.