«Наполеон» Стэнли Кубрика: Величайший неснятый фильм или грандиозная авантюра?

Стэнли Кубрик снял немало шикарных картин. Но мог снять еще больше. Участники группы The Beatles, например, мечтали, чтобы он сотворил свою версию «Властелина колец» – с Полом МакКартни в роли Фродо и Джоном Ленноном в образе скользкого Голлума. Сам Кубрик планировал экранизировать «Жгучую тайну» Стефана Цвейга и выточить нового «Пиноккио», вариацией на тему которого впоследствии стал «Искусственный разум» (за авторством Стивена Спилберга и оригинальной идеей Кубрика).

Самой же грандиозной задумкой из всех, что Стэнли не смог реализовать, единогласно признается «Наполеона». Поэтому, пока на экранах гремит одноименный блокбастер Ридли Скотта, давайте вернемся в прошлое и погрузимся в историю того амбициозного, монструозного, во всех отношениях любопытного проекта, которому по ряду причин так и не удалось увидеть свет.

В 1968 году на мир обрушилась «Космическая одиссея». И мир к этому определенно не был готов. Философское полотно о тайнах, прячущихся среди холодно мерцающих звезд, поняли и приняли далеко не все. Недаром Джеймс Нэрмор в каноничной биографии Кубрика назвал ее «самым медлительным высокобюджетным научно-фантастическим фильмом в истории жанра». Пока одни зрители и критики плевались, а другие восхищались, автор шел дальше. И замахивался на проект мечты, давно не дававший ему покоя.

Биография Наполеона манила Стэнли еще с юности – жизнь выдающегося полководца он сравнивал с эпической поэмой. «Он был одним из тех исключительных людей, которые двигали вперед историю, формируя не только облик своего времени, но и судьбу поколений грядущих», – заявлял Кубрик. Все проблемы, связанные с деятельностью Бонапарта, он считал актуальными и во второй половине XX века: будь то милитаризм, злоупотребление властью или взаимоотношения личности и государства. В равной степени режиссера привлекала и частная жизнь Наполеона. Прежде всего, его связь с Жозефиной де Богарне, «одна из величайших навязчивых страстей всех времен».

Кубрик уверял, что публику ждет не унылая историческая реконструкция, а уникальное произведение как бы на стыке эпох. Взгляд в прошлое, через которое можно лучше понять настоящее. Он не желал концентрироваться на отдельных аспектах биографии Бонапарта, а хотел охватить все, везде и сразу, не пугаясь явно внушительного хронометража. Зрители, дескать, могут запросто смотреть кино три с половиной часа, если оно их достаточно интригует. «Унесенные ветром» тому вернейшее доказательство.

На препродакшене Кубрик отсмотрел все существовавшие фильмы о Бонапарте. Включая пятичасовой эпик Абеля Ганса 1927 года с революционным на тот момент киноязыком и «Войну и мир» Сергея Бондарчука, где образ одиозного императора воплотил Владислав Стржельчик. Причем ни одна лента Стэнли не удовлетворила. «Наполеон» Ганса, технически впечатляющий, Кубрик счел грубоватым с точки зрения исполнения и сюжета. «Войну и мир» просто назвал разочарованием. Уточнив, правда, что виноват в этом не столько Бондарчук, сколько Лев Толстой, чей взгляд на Наполеона далек от исторической достоверности.

В погоне за достоверностью Кубрик обратился к книгам. И прочел не одну сотню исследований – как работы столетней давности, так и более свежие труды. Специально собранная библиотека помогала ему фиксировать любые мелочи, проходные для рядового обывателя, но жизненно важные для того, кто собирался создать исчерпывающую сагу о Наполеоне. Стэнли бережно подмечал, например, какая погода стояла в день конкретной битвы. Или какие яства Бонапарт предпочитал на обед (позднее он сам повторял его рацион). Значимым подспорьем стала поддержка оксфордского профессора Феликса Маркэма, который изучал наполеоновское время 35 лет и охотно проливал свет на темные пятна.

Костюмы, оружие, элементы интерьера планировалось скрупулезно скопировать с картин и письменных свидетельств той эпохи. Над их прототипами трудился целый штат из двадцати человек. А ориентироваться в колоссальном многообразии деталей позволяла картотека из 15 тыс изображений. Для воссоздания батальных сражений Кубрик намеревался задействовать 40 тыс пехоты и 10 тыс кавалерии и расстраивался из-за того, что многие места реальных битв оказались недоступны для съемок из-за плотной гражданской застройки. Поэтому погрузить публику в происходящее он хотел посредством в том числе закадрового текста, анимированных карт и фотографических снимков.

«Важно донести до зрителей суть этих сражений, ибо всем им присуще эстетическое великолепие. Почти как в выдающемся музыкальном произведении или безупречной математической формуле, – полагал Кубрик. – Именно эти качества я надеюсь передать. Параллельно отразив грубую реальность тех столкновений».

Режиссер не собирался клянчить у студии Metro-Goldwyn-Mayer баснословные суммы на съемки. И пытался, как мог, минимизировать издержки. Дабы сэкономить на статистах, он обратился к правительствам Румынии и Югославии. И те предоставили ему… собственные вооруженные силы! По цене 2$ и 5$ в день на человека. А одна фабрика из Нью-Йорка изобрела способ печати на плотной бумаге цветных элементов солдатской униформы, благодаря чему один ее комплект стоил менее 4$. На общих планах, как показали пробы, эти бумажные мундиры смотрелись вполне прилично, от настоящих не отличить. Также Кубрик договорился об аренде старинных дворцов в Италии и Франции за несколько сотен в день, вместо того чтобы строить декорации с нуля за огромные $6 млн.

Еще одним способом сэкономить был выбор скромной, но многообещающей звезды, которая не стала бы гнуть пальцы веером и требовать завышенный гонорар. Главным кандидатом на роль Наполеона считался Джек Николсон – к тому времени он успел не только сняться в кучке неказистых ужастиков и вестернов категории B, но и засветиться в хите контркультуры «Беспечный ездок», заслужив первую в карьере оскаровскую номинацию. Остается лишь сетовать на то, что мы так и не насладились Джеком в столь интригующей роли, и утешаться тем, что они с Кубриком хоть разок поработали вместе. В образе Жозефины же Стэнли видел Одри Хепберн – специфический бы вышел дуэт, ничего не скажешь.

Режиссер оптимистично полагал, что натурные съемки в Европе удастся завершить в течение трех месяцев. Чтобы снимать допоздна при естественном освещении, он даже нашел особые объективы. Но для начала предстояло закончить сценарий. В его основу легла книга упомянутого Маркэма, на которую Кубрик заблаговременно приобрел права. Попутно он использовал аспирантов профессора для конструирования замысловатой персонажной паутины: на базе множества карточек с датами и событиями показывалось, как ключевые герои взаимодействовали друг с другом, где находились и чем занимались в то или иное время.

Сам Бонапарт на страницах сценария представал сложной, многогранной фигурой: и просвещенным правителем, и жестоким тираном, и любовником, и романтиком, и кем только не. Пристальное внимание уделялось как зрелищным баталиям, так и тщательной подготовке к ним. С кропотливой бумажной работой и математическими вычислениями с целью определить, достаточно ли войскам продовольствия. Общий тон текста, о чем пишет тот же Нэрмор, весьма пессимистичен: «Люди неисправимо порочны, и даже в основе прогрессивного общества лежит сублимированное насилие и жажда власти». Кругом царит коррупция, а император одержим идеей мирового господства.

Занятно, что при подобной въедливости и желчности важная роль в ленте отводилась эротическим эпизодам. В духе прощального шедевра Кубрика «С широко закрытыми глазами» Бонапарт встречался на улице с проституткой и оказывался на странном мероприятии, где все друг с другом совокуплялись. Вдобавок их с Богарне спальню украшали зеркала, на фоне которых герои предавались плотским утехам. «Они умножали эротические образы Наполеона и Жозефины во время занятий любовью», – как говорится в описании одного эпизода. Никто из них не хранил верность своей половинке, а адюльтеры придавали дополнительную пикантность сценарию с неприкрытым сексуальным подтекстом (до «Калигулы» оставалось примерно десять лет). При желании, кстати, любой может с этим трудом ознакомиться.

Увы, в конце концов Стэнли Кубрик столкнулся с горькой реальностью: студия MGM отказалась выделить фильму финансирование. На заре 1970-х на экранах вовсю гремели дерзкие и недорогие хиты Нового Голливуда, поэтому боссы резонно опасались, что громоздкий костюмный эпик – пусть и с живой легендой в режиссерском кресле – банально не выдержит конкуренции с нахальными выскочками а-ля «Выпускник». Кассовый провал «Ватерлоо» Сергея Бондарчука стал лишним доказательством нерентабельности этой затеи, хотя в касте той ленты, в отличие от кубриковской, сияло немало звезд (Орсон Уэллс, Кристофер Пламмер, Род Стайгер).

Расстроенный Кубрик переметнулся от MGM к Warner Bros., предложившим ему жирный контракт на три фильма. Мэтру гарантировалось право на финальный монтаж, финансирование проектов на всех стадиях и 40% выручки. В 1971 году Стэнли по полной программе воспользовался полученной свободой, встряхнув киноиндустрию скандальным «Заводным апельсином». Он не оставлял надежды вернуться к «Наполеону», вот только Джек Николсон уже не горел желанием играть Бонапарта. А другой кандидат Иэн Холм (он же Бильбо Бэггинс) подписался на съемки в забытом ныне мини-сериале с дурацким названием «Наполеон и любовь».

Чем дальше, тем сильнее увлечение Кубрика «Наполеоном» смахивало на манию. Во время работы над «Барри Линдоном» (1975), где, кстати, использовались некоторые наполеоновские заготовки, Стэнли заявил, что для реализации проекта-долгостроя ему понадобится порядка $60 млн. Сейчас это около $343 млн – сумасшедшая сумма даже по меркам современных блокбастеров, особенно с учетом их дружного фиаско в прокате. А когда дело дошло до «Сияния» (1980), Кубрик решил переконвертировать «Наполеона» в двадцатичасовой (!) сериал с Аль Пачино в ведущей роли. Даже знакомые режиссера не могли понять, шутит он или строит подобные планы всерьез.

В 1999-м Кубрика не стало. О «Наполеоне» благополучно позабыли, периодически вспоминая его в ностальгических материалах или интеллектуальных беседах на тему «ах, если бы…». А в 2023-м, как гром среди ясного неба, из-за океана прилетела шок-новость: «Наполеону» – быть! Спасибо Стивену Спилбергу, который вслед за «Искусственным разумом» собрался довести до ума другое начинание своего товарища и коллеги. В разгар Берлинского кинофестиваля Спилберг проговорился, что в течение последних семи лет под крылом HBO велась работа по реанимации «Наполеона» в формате сериала из семи эпизодов. В числе создателей, помимо 76-летнего Спилберга, – 91-летняя вдова Кубрика Кристиана и 86-летний продюсер его картин Ян Харлан. Воистину в бой идут одни старики!

Пока же еще один патриарх, 86-й Ридли Скотт, баламутит народ собственной вариацией на тему наполеоновских свершений. «Космическая одиссея» в свое время здорово повлияла на «Чужого», однако от сходств между двумя «Наполеонами» Скотт отмахивается. «Мой первый фильм был о Наполеоне, хотя сам он там отсутствовал», – утверждает при этом Ридли, имея в виду элегантных «Дуэлянтов». Они со Стэнли никогда не встречались, только по телефону общались. И Скотт, конечно, читал сценарий «Наполеона» пера Кубрика. Читал – и мягко критиковал. Примерно так же, как сам Кубрик осуждал другие ленты о Бонапарте.

Для любого постановщика личность знаменитого императора уникальна. Каждый стремится намекнуть, что предшественники где-то промахнулись, чего-то недосказали, и Наполеон вполне заслуживает свежего взгляда на свои достижения и прегрешения. Поэтому Скотт так ревностно защищает свою позицию от наездов историков, парируя их придирки беспроигрышным выпадом: «Вы что, жили в те годы? Нет? Ну и завалите хавальники». Идеально кубриковский ответ.