Вечное возвращение: «Берегись автомобиля» – 55 лет

С момента выхода комедии Эльдара Рязанова «Берегись автомобиля» прошло 55 лет. Одно за другим менялись поколения, генеральные секретари и президенты, мода и стандарты, но этот фильм не устарел и не покрылся пылью времени, а стал классикой, которую можно бесконечно изучать, так и не разгадав секрета ее бессмертия.

«К сожалению, юмор стареет и умирает» – так режиссер Эльдар Рязанов начал свои мемуары «Неподведенные итоги». К его фильмам это не относится: стареет и умирает только сиюминутный юмор, тяжелый и злой. Рязановский же, особенно в лентах, созданных вместе с Эмилем Брагинским, не просто легкий, но слегка смущенный, как будто не до конца уверенный, что ему тут рады.

Основа картин Рязанова – Брагинского – трогательная и иногда раздражающая гордость небольших людей, «винтиков», живущих ради чего-то настоящего. Они робко бунтуют против фальши, в их мире царит высшая справедливость. Они немножко дети (как сейчас модно говорить, «кидалты») – и поэтому выглядят так беззащитно, а иногда и инфантильно.

55 лет назад в советской лирической комедии впервые появился «честный вор» Юрий Деточкин, слегка не от мира сего. Немножко юродивый, немножко преступник, немножко святой.

О картине «Берегись автомобиля» тысячи раз рассказывали и авторы, и участники, и милиционеры, и пассажиры троллейбусов. Кажется, уже все знают, как съемки фильма запретили или как Ольга Аросева училась водить троллейбус, а ее коллега по театру решила, что Аросеву уволили, и она теперь вынуждена работать шофером.

Как каскадер Александр Микулин выполнял сложнейшие трюки, посадив в машину самого Рязанова, а режиссер хоть и боялся до ужаса, но пощады не просил. Как большие артисты Евгений Евстигнеев, Донатас Банионис, Георгий Жженов и Любовь Добржанская работали над «маленькими ролями» (так их персонажи названы в титрах).

Как после премьеры Иннокентий Смоктуновский стал лучшим актером 1966 года по опросу читателей журнала «Советский экран». Как машина «Волга», одна из героинь фильма, потом появилась в качестве такси в «Трех тополях на Плющихе»… Похоже, об этой ленте известно все. До сих пор непонятно лишь одно: как картина получилась настолько живой и почему она до сих пор не постарела и не изменилась.

Ушли ее создатели – в 1998 году умер Эмиль Брагинский, в конце 2015-го не стало и Эльдара Рязанова. Ушла эпоха. Ушел легкий юмор советских лирических фильмов. Многие рязановские комедии сегодня смотрятся совсем не так, как раньше: в «Иронии судьбы» пьет и дебоширит не смешной интеллигент, а инфантильный маменькин сынок, не способный на серьезные отношения.

«Служебный роман» – не история любви, а рассказ о женском царстве, где все героини делают вид, что сильные, а сами только и мечтают, чтобы кто-нибудь все решил вместо них. «Берегись автомобиля» остался таким, как был: не слепком эпохи, а притчей о вечном возвращении, о герое, вобравшем в себя черты Робин Гуда, Дон Кихота и Иванушки-дурачка.

Картина, которая сначала должна была называться «Угнали машину», – первый совместный сценарий Эмиля Брагинского и Эльдара Рязанова. Соавторы познакомились в начале 60-х и решили, что «вдвоем сподручнее острить». Им показалась интересной городская легенда о преступнике, который угонял машины, перепродавал их, а деньги переводил в детские дома.

Эту историю рассказывали им в разных городах, но Юрий Никулин считал, что именно он познакомил сценаристов с сюжетом. Правда, в его версии герой был не совсем Робин Гудом, а скорее честным мстителем: воровал автомобили только у тех жуликов, которые упекли его в тюрьму, и когда наконец попался – на 13-й украденной машине! – на суде рассказал все о своих обидчиках. Рязанов и Брагинский написали другую историю, и в главной роли видели именно Никулина. Ему это было не очень интересно, к тому же великий клоун собирался в заграничную командировку и на съемки времени не оставалось.

Рязанов решил пойти в комитет Совета Министров СССР по кинематографии и попросить отменить никулинские гастроли ради съемок в фильме. Прочитав сценарий, министр Алексей Романов вообще «законсервировал» картину.

«Кино обладает большой заразительной силой, – сказал он Рязанову. – Я боюсь, что после вашей картины население начнет повально воровать машины друг у друга».

Отказываться от сюжета соавторам не хотелось, и они написали одноименную повесть. В финале они нежно издевались над тем, как министр воспринял их сценарий: герои собирались в Управлении художественного свиста и выслушивали, какие «пустяковые измененьица» надо внести в историю. Рязанов и Брагинский применили свое главное оружие:

«На недобрых людей не только важно указать пальцем, важно их обезвредить, сделав смешными».

Повесть напечатали в журнале «Молодая гвардия», она имела успех. Теперь можно было предложить ее в производство. К экранизациям в Управлении художественного свиста – то есть, простите, в Комитете по кинематографии – относились гораздо лучше, чем к оригинальным сценариям, и фильм запустили.

Это должен был быть «комедийный автомобильный вестерн», однако вестерн неоднозначный, чтобы герои не делились на безусловно «плохих» и безусловно «хороших». Никулин снова уезжал на гастроли и сниматься не мог, другие актеры не очень подходили. Пробовали Леонида Быкова, но, по словам Рязанова, «получался народный мститель с украинским акцентом».

Леонид Куравлев представал «пролетарским мстителем с Красной Пресни, который ненавидел богатеев и был готов выворачивать булыжники из мостовой». Претендовал на эту роль и Олег Ефремов, в результате сыгравший следователя Подберезовикова. По меткому замечанию художника картины Бориса Немечека, он был похож на «волка в овечьей шкуре».

Рязанов не побоялся заявить, что пока не найдет нужных исполнителей, снимать не начнет. Пробы Иннокентия Смоктуновского оказались не вполне удачными, пришлось ехать в Ленинград, прямо в Смольный, где снимался фильм «На одной планете». Смоктуновский там выступал в роли Ленина и ежедневно тратил только на грим по четыре часа. Но даже ужасные пробы убедили Рязанова, что «благородного жулика» должен играть только он.

История о том, как Рязанов сквозь дождь и бурю добрался до дачи больного Смоктуновского и заставил дать расписку, что тот снимется в картине «про автомобиль», сама могла бы стать фильмом. И режиссер не прогадал: актер не просто стал на экране страховым агентом с острой тягой к справедливости, но и повторил две свои знаковые роли.

«Ты идиот?» – спрашивает Ольга Аросева у Деточкина с лицом смиренного князя Мышкина из знаменитого спектакля БДТ. В самодеятельном же театре угонщик участвует в постановке «Гамлета», за роль которого в экранизации Григория Козинцева Иннокентий Михайлович получил Ленинскую премию за год до съемок у Рязанова.

Кстати, Смоктуновский признавался, что не любит пьесу Шекспира. Принц Датский для него – неживой человек, ходульный, заумный, глупый, чего-то хочет, а чего – непонятно.

«Мой Гамлет унаследовал от Мышкина незначительную часть глобальной человечности… и только поэтому получился хорошо».

Один из секретов «Берегись автомобиля» как раз кроется в этой «глобальной человечности», которую Деточкин унаследовал от персонажа Достоевского.

К высшей справедливости стремится не только сам герой и его антагонист следователь Подберезовиков. Хапуга-священник (один из немногих фильмов, где Баниониса не переозвучили и он говорит с акцентом, как в жизни), бодрый гыгыкающий отставник в исполнении Анатолия Папанова, элегантный делец Семицветов (Андрей Миронов) – калейдоскоп карикатур оправдывал Деточкина, доказывал, что «он, конечно, виноват… но он не виноват!»

На фоне мелких людишек Деточкин и Подберезовиков вдвоем противостояли целому миру жуликов, воров, да и просто лжецов. Безобидный зануда, руководитель народного театра (Евгений Евстигнеев), врет окружающим и самому себе, что способен быть режиссером. В то время как сам обожает футбол и считает, что Ермолова «играла бы лучше вечером, если бы днем работала у шлифовального станка». Покупательница заграничного магнитофона (Галина Волчек) живет в лживом мире, где все делается по звонку «Олега Николаича, приятеля Леонида Осипыча».

И вот против такого мира выступают два героя. Они наизусть знают Шекспира и понимают, что такое настоящая дружба. Они готовы простить ошибки, но не ложь. Они знают, что система несовершенна, а люди прекрасны.

Середина 1960-х – время выхода фильма – самый излет «оттепели», начало долгой брежневской поры. По картинам Брагинского и Рязанова сегодня изучают эпоху застоя. Деточкин же принадлежал другой системе координат. Рыцарь дурацкого образа, он не был символом или примером для подражания, он не выражал время, а жил вне эпох и правил. Именно поэтому «Берегись автомобиля» – такой умный, «не от мира сего» фильм, в котором почти хичкоковские сцены соседствуют с безмятежной советской кинолирикой, а герой одновременно оказывается безумцем и святым.

Брагинского с Рязановым объединяло одинаковое представление о том, что комедия должна «нести людям свет надежды». И она его несла. Один проход Смоктуновского по улице, один крупный план Ефремова, одна фраза, произнесенная Любовью Добржанской, затмевают сотни нынешних актерских работ. В картине звучала трогательная и тревожная музыка Андрея Петрова, ставшая классикой.

Но главное — в ней была притягательная странность, безусловная любовь авторов к своему герою, детективный сюжет, не требующий разгадки, и злодеи, которых не надо было бояться. История любви человека и мира, грустная притча о том, как человек снова и снова стучит в стекло и говорит: «Здравствуй, Люба, я вернулся». А мир его не впускает.