«У меня мечта – сделать из своих учеников голливудских звезд»: Интервью с Романом Курцыным

В апреле 2018 года, получая от нас премию «Аванс» как самый перспективный актер года, Роман Курцын сделал сальто через себя. С тех пор он не раз проделывал разные трюки с собственной жизнью и карьерой, демонстрируя все новые грани своего таланта. Из эксклюзивного интервью «КиноРепортеру» мы узнали, зачем Роман ел червей, поправлялся на 20 кг и скрывал свою семью.

Ром, почему, несмотря на всю свою занятость и популярность, ты продолжаешь жить в родном Ярославле?

— Я обожаю маленькие, но развитые города. И Ярославль для меня – место силы, как выдаются выходные – я сразу туда. Там атмосфера совсем другая, неторопливая, и люди из провинции – без шелухи, что ли… В Москве вообще ничего не успеваешь, а там можно и на тренировку сходить, и бизнесом заняться, и с друзьями встретиться. Чем еще хороши маленькие города – все друг друга знают и помогают. Насколько там проще снимать кино, например! Пробок нет, несколько объектов за один съемочный день – не проблема. Приезжайте снимать в Ярославль или Кострому – мы поможем! (Смеется.) Во второй у меня своя кинокомпания.

А как и где ты в Москве обитаешь?

— Там я в экспедиции. Прописываю в договоре гостиницу так близко к павильону, чтобы можно было добраться в течение 10 минут. Я вообще не люблю Москву – мне тут тяжело, суета, и когда удается вырваться домой, буквально набираюсь там сил для следующей поездки.

Неожиданно. Обычно слышишь от переехавших в столицу, что они уже не видят смысла возвращаться в родные пенаты, потому что делать там больше нечего. А ты, наоборот, построил дом для семьи, еще и бизнес там свой открыл.

— У меня в Ярославле школа каскадеров, карате, актерского мастерства – всего около двухсот учеников. Там огромная площадка для тренировок и кафе Kurtsynfood. Еще открыли тренажерный зал. Очень удобно – все в одном месте. Пока дети тренируются, родители идут в качалку.

Да ты серьезный бизнесмен!

— (Смеется.) Для меня куда важнее денег то, что мои ребята заняли второе место на чемпионате мира по карате. Всего за 3 года наша школа вошла в число лучших в стране. У нас вообще какая концепция: берем детей, учим карате, дальше отправляем в школу каскадеров и натаскиваем в актерском мастерстве. У меня мечта – сделать из своих учеников голливудских звезд и олимпийских чемпионов. Чтобы получились суперактеры экшен-жанра, которые все могут сами.

Как ты? Ты же член Гильдии каскадеров.

— Да, у меня есть международная квалификация, я имею право выполнять и ставить трюки, но я не зациклен на трюковом кино – мне нравится меняться. На «Все или ничего» (комедия 2018 года, – КР), где я играл ботаника, все думали, что я растолстел, а у меня был специальный толстящий костюм, плюс я поменял пластику тела. Монтажеры, полностью собрав фильм, увидели мое имя в финальных титрах и спросили: «А где Курцын-то?» Но ради стоящей роли я готов и по-настоящему поправиться или похудеть. Запускали один проект с Петром Бусловым, и он попросил меня сбросить мышечную массу. Притом что в «Огне» из меня какой-то Терминатор получился, а для «Успеха» (фильм Павла Руминова 2019 года, – КР) я худел на 10 кг.

Нет опасения, что твоя мощная фактура мешает разглядеть твой драматический талант?

— Так я же не играю исключительно в легких жанрах. Драма «Жажда», в которой у меня одна из главных ролей, в 2013-м собрала массу призов. Лично у меня на данный момент тоже много наград, включая «Кинотавр», фестиваль в Онфлере и, конечно, ваш приз  «Аванс». Даже если я берусь за комедию, то стараюсь развернуть ее в какую-то совершенно иную сторону. У меня сейчас 8 сценариев на почте, и основная задача – выбрать классную историю, не похожую на то, в чем я уже играл. Удивлять зрителя – это же самое крутое! И кстати… Мало кто знает, что на фестивале «Амурская осень» я получил приз за лучшую роль второго плана в конкурсе антреприз, хотя до этого вообще никогда в театре не играл. Ребята, с которыми я играл в спектакле «Любимая женщина Дон Жуана», смеялись, что десятилетия на сцене, и ничего, а тут первая роль – и сразу приз. Ну что тут скажешь? Талант! (Смеется.)

Скажи честно, вся эти рельефы у тебя под футболкой – для себя или для девочек?

— Для себя… и иногда для девчонок. (Смеется.) А вообще, ты не поверишь, но мужчин у меня в социальных сетях больше. Мне в директ пишут отцы: «Спасибо, мой сын был хулиганом и наркоманом, а потом посмотрел фильм с тобой, пошел заниматься карате, и сейчас ему 22, он служит в спецназе и вообще стал настоящим мужиком и классным парнем, который заботится о своей семье». Я такое получал не один, и не два, и даже не пять раз! Для меня то, что мы меняем судьбы людей, – главный плюс актерской профессии. В 2011-м я снялся в сериале про пограничников, и после его премьеры на 20% выросла запись в погранвойска: молодые пацаны просились туда потому, что посмотрели наши «Стреляющие горы». Мне тогда за эту роль медаль ФСБ вручили. Уверен, после «Огня» многие захотели стать пожарными.

Ради такого можно даже и на жертвы определенные пойти! Ты ведь, как и в нашей съемке для журнала, реально горел в «Огне»?

— Да, причем этот трюк не имеет аналогов в России, а возможно, и в мире, потому что сделан вопреки технике безопасности. (Смеется.) Мой друг Сергей Ануфриев чудом привез из Голливуда специальную мазь, а русский человек, он как: сначала пробует и лишь затем читает инструкцию. Она там была толщиной, как у дорогого авто, и полезли мы туда, только когда я получил серьезные ожоги. (Смеется.) Выяснилось, что этот состав гарантирует три минуты безопасного горения, но исключительно в статичных кадрах – не должно быть ни движения, ни ветра. Иначе пламя перекидывается на незащищенные участки кожи. На живой коже такого даже профессиональные каскадеры не делали!

Ну, сейчас в павильоне мы соблюли все меры предосторожности! Кстати, еще ты в фильме дышал огнем и тушил ртом факел…

— Тяжело быть студентом! (Смеется.) Я же, когда учился в театральном институте, все четыре года подрабатывал факиром – сам придумывал и ставил всевозможные файер-шоу. Но это ерунда по сравнению со сценами пожара в «Огне». В павильоне было адское пекло, температура до 300 градусов доходила, а я в майке одной. У меня после каждого съемочного дня верхний слой кожи сходил, как если сильно на солнце обгореть. Я ванну из пантенола принимал. Конечно, волосяной покров весь сгорал, брови, ресницы. Но хотелось показать что-то яркое, что запомнилось бы зрителю и что никто ранее не делал. В первый же день съемок нас завели в павильон, а там перед нами стена огня – ни единого просвета. Стоим, смотрим друг на друга – ни у кого уже бровей нет, у всех в глазах ужас: «Мы что, туда пойдем?» И тут Хабенский прикрывает рот платком и прыгает в этот огонь. А мы молодые ребята, я говорю: «Пацаны, ну теперь западло не идти!» И за ним. Мы там где-то метров 60 просто по пламени бежали.

В фильме ты горишь на экране всего пару секунд. Оно того стоило?

— Все работает на образ! А мы на съемках вообще изрядно погеройствовали. Например, там есть эпизод, когда мы все прыгаем в воду. Снимали в Карелии в каньоне в горном парке Рускеала. Можешь себе представить, каково прыгать с высоты более двадцати метров? Было очень страшно! При этом в фильме сцена в темноте и на общем плане – меня там и не видно особо. А потом мы плескались минут двадцать, хотя на экране это несколько секунд. Вода ледяная – 6 градусов. Все в защитных гидрачах под одеждой, а я-то в одной майке – поддеть не подо что… Замерз так – словами не передать! А есть то, что вообще в монтаж фильма не вошло! Мой герой – спортивный парень и все время хочет есть, притом что у его команды сгорели все припасы. И я в шутку Нужному (Алексей Нужный, режиссер фильма «Огонь», – КР) говорю: «А давай он червяков будет жрать?» А он: «Точно! Чистый белок же!» И реквизиторы накопали целую банку червяков, которую мне надо было в кадре съесть. И я съел! Думаю, они еще какое-то время жили во мне, я практически чувствовал, как они копошатся в желудке, хотя после каждого дубля убегал блевать. И не скрою, было обидно узнать, что эта история в финальную версию картины не попала.

У твоего героя в «Огне» на запястье татуировка «мама». Дай угадаю: тоже ты придумал?

— Это было в сценарии изначально, но стало абсолютно точным попаданием в меня! Я очень люблю свою маму! Я считаю, мой характер – это ее заслуга. Она с детства вкладывала мне в голову много правильных вещей. Говорила: «Рома, за девочек всегда надо заступаться! Никогда не проходи мимо, если нужна твоя помощь!» Мой первый продюсерский проект – комедию «Самый Новый год!» – мы с командой посвятили нашим родителям, которые, несмотря на все невзгоды, пришедшиеся на 1990-е, воспитали нас хорошими людьми.

У вас с актрисой Анной Назаровой растет сын. Какой ты отец?

— Надеюсь, хороший. (Смеется.) Мой принцип – объяснять все на личном примере. Например, если ребенок чего-то боится, я рассказываю, как когда-то этот страх преодолел сам. Кстати, среди парней из нашей школы, получивших серебряные медали на чемпионате мира по карате, – и мой сын.

Как его зовут?

— Секрет, никто не знает! (Смеется.) Я обхожу стороной все, что касается личной жизни. Считаю, что самая большая ошибка наших артистов – в том, что они участвуют в, как я это называю, «мозгодерках», всевозможных ток-шоу, где «полощут нижнее белье». Звезды – такие же люди, как все, у них тоже полно проблем, но раньше обо всем этом никто ничего не знал, и потому все смотрели на своих кумиров как на икону. Поэтому их и называли звездами – до них было не дотянуться… А сейчас противно смотреть: ради сиюминутного хайпа многие готовы вывалить на всеобщее обозрение самое сокровенное. И это убивает всю магию актерской профессии!