Бен Стиллер: «Страшно представить, что бы я написал у себя в фейсбуке в 15 лет»

— «Пока мы молоды» — это кино про осознание возраста. Вы сами его чувствуете?

— После сорока у меня начали появляться разные боли в теле и всякое такое. Пришлось начать следить за питанием, делать зарядку и ходить к врачам. Вдруг в моей жизни стали появляться вещи, о которых я за 40 лет никогда не думал. Что тут поделать! Случится все, что должно случиться, нужно просто заботиться о себе. Старение может вызывать страх, и наблюдать, как стареют родители, нелегко. Жизнь может быть очень страшной. Но при этом она может быть и невероятной. С возрастом учишься ценить ее гораздо больше. Мне кажется, я чувствовал себя молодым, пока не начал встречать действительно молодых людей. Все относительно, потому что и в 40 или 50 мы молоды по сравнению с нашими родителями. В общем, после 40 уже пора признать, что ты взрослый. (Смеется.) Осознание этого факта — главная тема фильма, согласен. Общаясь с молодой парой, наши с Наоми герои начинают замечать поколенческие и возрастные различия.

— И в чем разница?

Современная молодежь отличается от молодежи 1990-х — целое поколение выросло под влиянием цифровых технологий и социальных сетей. Мое же поколение не успело настолько ими проникнуться, хотя у меня почти сразу появлялись компьютеры и мобильные телефоны. Помню, как камеры Super-8 начали сменяться видеокамерами с кассетами и дисками. Медиа меняются все быстрее и быстрее. Следующее поколение даже не будет знать, что это все такое.

— Звучит прям как бумер. Чем поколение ваших детей (у Стиллера дочь и сын от бывшей жены Кристин Тейлор, – КР) отличается от вашего?

— У нынешнего поколения есть доступ к любой информации в интернете. Сейчас все постоянно перерабатывают старые идеи и выдают их за свои собственные. Это почти что плагиат! (Смеется.) Ладно-ладно, огромное количество произведений искусства выросло из других произведений искусства — все перерабатывается и переизобретается. Мне даже нравится, что люди вспоминают о вещах 20-летней давности и приписывают им статус «крутых». Классно, что даже фильм сейчас можно снять на телефон, смонтировать на компьютере и выложить онлайн. За считаные минуты происходят процессы, которые раньше занимали недели и месяцы. А вообще меня поражает, сколько в современной молодежи уверенности в себе. Мне вот страшно представить, что бы я написал в своем профайле, если бы твиттер или фейсбук существовали, когда мне было лет 15. Надобность себя репрезентировать в таком возрасте — это огромное давление.

— Ну вот ваш партнер Адам Драйвер не очень уверен в себе даже сейчас — не любит смотреть на себя на экране.

— Не знаю почему! Он по-настоящему талантливый парень, искренний, милый и щедрый. Он очень органичный актер — просто не умеет фальшивить. При этом он не сразу пришел в профессию, у него за плечами военный опыт. Я, наоборот, вырос в мире шоу-бизнеса и с 10 лет знал, чем хочу заниматься.

— Какое ваше совместное приключение было интересно снимать?

— Наверное, наши сцены в Бруклине, потому что сейчас он превратился в экзотичное место с хипстерами и хасидами.

— На вашу работу соцсети не влияют?

— Я в них бываю, чтобы отвлечься. Они отлично помогают, если занимаешься скучными делами. Наверное, пещерные люди также отвлекались на наскальные рисунки, когда им нужно было идти на медведя охотиться. Но за этим легким способом отвлечься скрывается большая опасность. Люди столько всего интересного делали, пока не пришло телевидение. Есть, конечно, компьютерные волшебники, которые могут спокойно работать в такой среде, но всех остальных соцсети отвлекают от креативных процессов.

— Тяжело было понять, что вы уже не молоды?

— Просто вдруг осознаешь, что ничто не вечно. Кто-то сталкивается с этой реальностью раньше, кто-то — позже. Это часть жизни, и нужно побыстрее решить, что тебе в ней важно, и принять это. Я нашел плюс в том, что начал наслаждаться вещами, которые раньше принимал как данность.

— С возрастом не стали иначе одеваться?

— Знаете, одежда и музыка должны соответствовать возрасту. Я люблю, конечно, и новую музыку, но все равно больше слушаю всякий гранж. Видимо, песни 1990-х стали для меня теперь «золотыми хитами». Музыкальные предпочтения моего отца (Джерри Стиллер скончался в возрасте 92 лет 11 мая этого года, —  КР) также остановились где-то в начале 1960-х. То же самое и с одеждой. Я по-прежнему преимущественно ношу любимые черные джинсы. А вообще моду определяет не сама одежда, а то, кто и как ее носит. Мой герой, например, носит шляпу. Поверьте мне, в конце концов я снял «Образцового самца».

— Вы часто работаете с Ноа Баумбаком. Чем он вам нравится?

— Ноа — режиссер, который снимает очень личные истории. Не скажу, что все, что он вкладывает в свои работы, взято из его собственной жизни, но его по-настоящему интересует реальность. Он вообще очень разносторонний. У него отличное чувство юмора, хотя в своих фильмах он не пытается шутить или идти на поводу у массовой аудитории.

— Говорят, он не разрешает актерам импровизировать.

— И это отлично! Потому что можно просто произносить его великолепные диалоги и не думать об импровизации.

Трейлер фильма Ноа Баумбака «Истории семьи Майровиц», где Стиллер сыграл с Адамом Сэндлером и Дастином Хоффманом

— Зато, наверное, много репетировали с Наоми.

— Кстати, нет. У нас был относительно маленький бюджет и не было времени на репетиции. Иллюзию настоящего брака нам с Наоми пришлось отрепетировать за 3–4 дня.

— Ну и напоследок! Ваш герой удивляется, когда ему диагностируют артрит. Вас самого что-нибудь удивляет в процессе старения?

— Да, артрит! (Смеется.)