Сериал Дарьи Мороз оказался куда более чинным и благородным, чем можно было ожидать по названию.
На финишную прямую вышел альманах Дарьи Мороз «Секс. До и после», в котором снялись несколько десятков российских звезд – куда проще перечислить, кого в сериале с провокационным названием нет. Задумка сама по себе нетривиальная: показать, о чем говорят люди до и после полового акта. Поскольку оный остается за кадром, вариативность любых маневров резко ограничивается.
Во-первых, зритель точно знает, что зашедшие в кадр посетители ресторана «Лед», которым заправляет властная Дарья Алексеевна (Мороз), рано или поздно окажутся в одной постели. Во-вторых, из-за щадящего хронометража это случится скорее рано, чем поздно. В-третьих, действие будет камерным – разговоры «до» герои ведут либо за столиком, либо за барной стойкой (в женский туалет следуют самые отчаянные вроде стендапера без комплексов). Беседы «после», разумеется, проходят преимущественно под простынями. Хотя иногда обходится и без них.
«Секс. До и после» начинается с апломбом: первая же серия носит название «В начале было слово». Поначалу слово остается и самым смелым оружием авторов: максимум – герои обсуждают секс втроем и шутят про оральный секс. В конце концов, все взрослые люди: если перефразировать одну из героинь, после таких тем можно обсуждать что угодно. Чувством юмора, кстати, герои пользуются не так часто, как можно подумать. И с переменным успехом: тот самый стендапер (Григорий Калинин) пытается обворожить понравившуюся пассию (Анна Снаткина) шутками про ром и пиратов (девушка носит протез), а затем, как это у комиков водится, смущает людей на другом конце телефонной линии.
У героя Олега Гааса очарования побольше: паяц и балагур быстро завоевывает девушку-веганку (Дарья Верещагина). Впрочем, в какой-то момент и он перегибает палку. И хотя его спутнице, за нагромождением взглядов и принципов которой неожиданно проявляется человеческая натура, такие шутки приходятся по нраву, часть зрителей вполне может усмотреть в них нечто оскорбительное. Возможно, поэтому создатели тут же напоминают, что главное в таких делах – самому не очень душнить.
Возрастные рамки тоже затрагиваются. Однозначная победа – эпизод «Сорок пять», в котором неожиданно выясняется, что Евгения Дмитриева – настоящий ураган, а Яну Цапнику к лицу тревожная нерешительность. Она критикует его робкий флирт («Какой в жопу Чехов!») и ссылается на порно. «Это кино, там монтаж», – парирует уязвленный кавалер, налегая на текилу (произносится через «е»). Даже безнравственная, казалось бы, подоплека в эпизоде обыгрывается удачно, не придраться. А вот после просмотра «Трио» (ну никакой фантазии у людей, в самом деле) хочется просто пожать плечами. У людей за 45 тоже есть секс? Понятно, спасибо. Будем знать.
Лучше всего сериал работает в эпизодах, где герои не пытаются друг другом манипулировать и выходят на честный, пусть зачастую и неприятный разговор. А еще не занимаются подменой понятий, выдавая за большое и чистое чувство психологические уловки и старые триггеры. Так, персонажи Артема Быстрова и Ксении Тепловой, чье знакомство начинается с взаимных упреков, неожиданно быстро находят общий язык. И даже помогают друг другу прокачать профили в приложении для знакомств. Ну, мужчины с Марса, женщины с Венеры, вы в курсе. Свою позицию по поводу равноправия и уважения вполне внятно растолковывает Марине (Александрова) Игорь (Верник) в «Феминизме». Без стереотипов, конечно, не обходится, но начало положено – да и в крошечной новелле особо не развернешься.
Не менее интригующими выходят эпизоды, где герои ко всяческим обманным приемам прибегают, но искусно их скрывают. Иногда прикрываясь кристальной честностью: к Никите (Кологривый) старая подруга (Мария Лапшина) напрямую обращается со словами «Я хочу от тебя ребенка». Тот меняется в лице, но не сбегает, а просто идет за чем-то покрепче. Возвращается с бутылкой джина и начинает решать проблемы – как идеальный мужчина.
Манипуляция в квадрате случается в «Пяти вопросах», где герои Сергея Горошко и Ангелины Стречиной добиваются друг от друга нужных действий, дергая за ниточки и осознанно раня эго потенциального партнера.
При всей неоднородности контингента (возраст, пол, темперамент, взгляды) происходящее раз за разом сводится к одному и тому же финалу. И поскольку схема не меняется и сбоев не дает, спустя некоторое время хочется обращать внимание на что-то выбивающееся из заявленного паттерна. Вариантов не так много, хотя несколько симпатичных решений находится.
Например, из-за полукруговой съемки в «Пяти вопросах» создается впечатление, что мира вокруг увлеченных беседой героев не существует. К игре с цветом, как ни странно, прибегают не так часто: глянцевая картинка меняется всего пару раз – на багровые тона («Сорок пять») и ч/б («Если друг оказался вдруг»). В последней новелле отлично подключается и звуковой ряд – как вербальный (то, как Наталья Кудряшова и Антон Кузнецов проявляют чудеса нецензурной эквилибристики, можно послушать в версии 18+), так и музыкальный.
В остальном выбор треков вызывает вопросы: «Друг в беде не бросит» и «Вечеринка» Децла, допустим, еще пробуждают какую-никакую ностальгию, но порой встречаются совершенно паранормальные экземпляры, которые уместнее бы звучали в каких-нибудь «Телепузиках». Вроде «Ты когда-нибудь смотрела в глаза креветке? Я веган, я не ем мясо, я не ем рыбу, я не ем яйца и молочные продукты».
Здесь же стоит помянуть классическую претензию про «страшно далеки от народа» – поначалу значительная часть персонажей разбрасывается деньгами и думает, кого бы снять на ночь. А еще сильно полагается на алкоголь – он здесь льется такой бурной рекой, что больше хочется считать чужие деньги, а не вникать в сюжетные перипетии. Но чем ближе к финалу, тем лучше впечатление.
Во-первых, в историях все чаще появляется интрига (иногда нелинейная), во-вторых, все элементы наконец начинают работать на финальный результат. Кроме того, интерес вызывает и горизонтальный сюжет – светловолосый гарем, который и не такое видал и творил (Роспотребнадзора на них нет), просто обязан себя проявить поярче.
Наконец, создатели провернули восхитительный трюк со снятием ответственности: ничего, кроме разговоров до и после, не обещалось? Нет. А они взяли и добавили пикантных сцен. За счет заведения.
Комментарии