Непривычно трогательный Колин Фаррелл в научной фантастике с человеческим лицом.
Жила-была в недалеком будущем вполне обычная семья. Папа Джейк (Колин Фаррелл), мама Кира (Джоди Тернер-Смит), их приемная дочурка Мика (Малеа Эмма Тьяндравиджая) и симпатяга Янг (Джастин Х. Мин), ее названный братик. Вот только Янг этот – не человек вовсе. А хитро сконструированный андроид. Миссия его заключалась в том, чтобы знакомить Мику с ее китайскими корнями, будь то отдельные слова, традиции или исторические факты. Но в будущем высокие технологии тоже выходят из строя. Однажды Янг засыпает и больше не просыпается. Теперь вся надежда на папу Джейка, который должен найти способ починить андроида и вернуть девочке друга.
«После Янга» (в российском прокате с 16 февраля) – очередной незаурядный проект в копилке студии A24, знаменитой хитами на любой вкус, и вторая полнометражка загадочного Когонады. 10 лет назад он прославился как талантливый видеоэссеист – любителям классики стоит ознакомиться с его работами о Стэнли Кубрике, Жан-Люке Годаре и Терренсе Малике. А режиссерский дебют Когонады «Колумбус» (2016), изящная архитектурная элегия, покорил «Сандэнс» и критиков, единодушно включивших его в массу списков лучших картин года. При этом никому не известны ни подробности биографии Когонады (знаем лишь, что в детстве он переехал в Штаты из Южной Кореи), ни даже его реальное имя: псевдоним отсылает к японскому сценаристу Кого Наде, соавтору великого Ясудзиро Одзу.
«Я читал, что сейчас в мире больше одиноких людей в возрасте от 30 до 40 лет, чем когда-либо за всю историю человечества, – отмечал Когонада в интервью. – Не думаю, что подобное нужно непременно считать проблемой. Независимость достойна похвалы. Однако при всем расцвете технологий, которые вроде бы связывают нас друг с другом, растет ощущение общей некоммуникабельности. И мы по-прежнему стремимся к тому, чтобы по-настоящему воссоединиться с кем-то еще».
Об этой-то некоммуникабельности сразу на нескольких уровнях и рассуждает Когонада в нежной драме «После Янга», чья трепетность обезоруживает, а одухотворенная красота окрыляет. Во внешне спокойной семье Джейка и Киры не все гладко. Мать сгорает на какой-то абстрактной работе. Для сюжета совершенно не важно, чем конкретно она занимается. Главное – ей редко выпадает свободный вечерок с домочадцами. Поэтому Джейк может показаться чуть ли не отцом-одиночкой: именно он вынужден заботиться о сломанном андроиде и таскать его по мастерским. Где, правда, мужчине дают от ворот поворот. Янга предлагают утилизировать, сдать на переработку, превратить в голосового помощника – никто не относится к нему как к живому существу.
Никто, включая поначалу и самого Джейка. Лишь зоркий глаз ребенка смог увидеть в андроиде нечто больше, чем высокотехнологичную машину, заточенную под выполнение определенных команд. Но и Джейк понемногу приобщается к его тайнам: узнает, например, что на карте памяти Янга хранятся воспоминания о пребывании в другой семье. Каждый день андроид записывал видео на несколько секунд, выхватывая из повседневности драгоценные фрагменты. Помимо изображений прежней хозяйки Янга, Джейк видит и ускользнувшие в вечность мгновения из собственной жизни. Связанные в первую очередь с Кирой, чье взросление он едва не пропустил, взвалив ее воспитание на плечи гувернера.
Но недаром «После Янга» деликатно учит примиряться с утратой. Гусенице тоже кажется, что она умирает, – хотя она просто превращается в бабочку. Девочка горюет из-за потери товарища и наставника, однако с ней навсегда останется свет, которым тот – пусть и недолго – озарял ее путь. Джейк отдалился от дочери и жены, растворившись в полутемных интерьерах своего магазина чая, но теперь ему выпал шанс наверстать упущенное. Так меланхоличная, местами даже скорбная лента вполголоса (громче нельзя) воспевает позабытую человечность, что крадется по комнате на кошачьих лапках и в итоге замирает теплым клубком на диване. А улыбчивый Янг, к виду Homo sapiens вообще-то не относящийся, оказывается более одушевленным, чем персонажи-люди.
Эфемерно прекрасное будущее Когонада запечатлевает руками оператора Бенджамина Лоба, который в 2017-м погряз в инфернальном безумии «Мэнди», а в последнее время переключился на симпатичные инди-драмы вроде полнометражной пробы пера Джесси Айзенберга. Мягкий монтаж, согревающий свет, изысканные общие планы, на которые можно медитировать под успокаивающую восточную музыку… В ожесточенном мире бушующего хаоса Когонада далек от спешки и нервов. Всеми доступными средствами, от свободных костюмов до плавных, будто ласкающих воздух движений камеры, он призывает замедлить бег и задуматься – мечтают ли андроиды об электроовцах?
«После Янга» – уникальное в своей чуткости кино, которое не стремится пробить на слезу дешевыми голливудскими приемчиками, но предлагает вслушаться, вглядеться, вникнуть в детали: вдруг одна из них дарует неожиданное откровение? Блуждая по просторному жилищу Джейка и Киры, мы физически ощущаем их одиночество через мастерски спроектированные, но такие печальные интерьеры. Для раскрытия героев взаимодействие с окружающей средой не менее важно, чем контакты друг с другом, и поддерживать в этом пространстве шаткое равновесие – нелегкая задача. Для многих, но не для Когонады, который соткал из тишины, пустоты и золотых искорок, отпечатков угасшего сознания андроида, произведение редкой хрупкости и чистоты.
Комментарии