«Нюрнберг»: Емкое изложение главного судебного процесса всех времен

«Нюрнберг» Николая Лебедева принадлежит к той категории фильмов, которые делаются не на потеху кому-либо, а с определенными серьезными целями. В данном случае цель – напомнить как можно более широкому кругу зрителей о Нюрнбергском процессе. Что в нынешних условиях по ряду причин особенно актуально. Потому как суть Нюрнбергского процесса состояла не столько в наказании нацистских преступников, сколько в осмыслении самой кровопролитной войны в истории человечества. Следовало зафиксировать, что именно произошло, почему и по чьей конкретно вине, раз и навсегда.

Но так уж устроен мир, что раз и навсегда в нем ничего не бывает. Все неумолимо пожирает энтропия, память стирается, взгляды на те или иные события меняются в силу новых обстоятельств или по чьему-то корыстному умыслу, непреложные истины подвергаются сомнениям и пересмотру. Поэтому необходимо время от времени повторять то, что вроде бы уже давным-давно пройдено. Вот и до повторения пройденного на Нюрнбергском процессе дошло. В силу как раз обстоятельств, корыстных умыслов, сомнений и пересмотров. А то все это за последние годы слишком расплодилось и усугубилось.

Николай Лебедев в своем фильме не стал подробно пересказывать все, что происходило во Дворце юстиции города Нюрнберга и окрест в течение почти целого года (с конца ноября 1945-го по октябрь 1946-го), ограничившись емким конспектом с основными тезисами и наглядными иллюстрациями. А тезисы примерно такие: нацисты развязали войну, творили чудовищные злодеяния, потом русская армия всех спасла. Звучит вроде бы очевидно, как дважды два. Но тогда это было очевидно далеко не всякому. Поскольку хитрые нацисты, даже будучи побежденными и посаженными на скамью подсудимых, имели шансы выкрутиться и избежать наказания, развернув дискурс в прямо противоположную сторону. И это тоже тезис, не последний по значимости.

Непосредственно реконструкции Нюрнбергского процесса посвящена хотя и небольшая (сильно меньше трети), но в смысловом отношении центральная часть общего хронометража «Нюрнберга», представляющая собой богато оформленную судебную драму. В ней Сергей Безруков в роли гособвинителя от СССР Романа Руденко разит пламенными речами, невыносимые документальные кадры нацистских зверств отпечатываются на лицах онемевшей публики, а датский артист Карстен Нергор («Список смертников») поражает внешним сходством с Германом Герингом. Которого он, собственно, и играет весьма убедительно. Всего этого уже достаточно для того, чтобы констатировать: в рамках поставленных задач «Нюрнберг» как проект просветительский – в историческом и политическом плане – справедливо считать полностью удавшимся.

Соответственно, почти все остальное, что есть в фильме «Нюрнберг», побочно и второстепенно. Вспомогательно, если точнее. Необходимо исключительно для того, чтобы лучше усваивались вышеизложенные тезисы. И поэтому решено в формате нарочито простенькой телемелодрамы про шпионов. В которой главный герой, бравый офицер разведки (Сергей Кемпо), прибывает в Нюрнберг на поиски брата и ходит среди развалин, то и дело натыкаясь на Любовь Аксенову в красном берете и с идеальным каре. А также на осуждающие – нечего потому что шататься зазря – взгляды усатого Евгения Миронова. Брата, к слову, он так и не найдет, но это и не важно. А важно то, что и здесь некоторые злободневные для нас установки продвигаются, но уже не прямым текстом, а слегка завуалированно, прозрачными намеками.

Пускай нацисты и были разгромлены много лет назад, но идеология их до сих пор окончательно не искоренена. Олицетворением тому служит карикатурный антагонист в исполнении Вольфганга Черни – увлекающийся изобразительным искусством командир подпольного отряда диверсантов, замышляющих масштабный реванш. Тем самым фильм опять же напоминает: зло никогда не дремлет. К тому же оно чертовски опасно, несмотря на нелепый порою внешний облик, и всегда поэтому следует быть начеку. Параллельно «Нюрнберг» наводит метафорический мост из прошлого к настоящему, на понятных примерах разъясняя, что именно сейчас вокруг творится и почему врагов нужно уничтожать до конца. Доходчивее формулировки, кажется, и не придумать.