История «Кабаре» – революционного мюзикла о нацизме и любви

50 лет назад в американский прокат вышел этапный мюзикл Боба Фосси «Кабаре». Сейчас мы привыкли к тому, что мюзиклы могут быть не менее беспощадными, чем классические драмы. «Ла-Ла Ленд» Дэмьена Шазелла, «Аннетт» Леоса Каракса, «Тик-так… БУМ!» Лин-Мануэля Миранды…

Эти и многие другие произведения доказали, что можно прекрасно рассуждать на серьезные темы, не жертвуя при этом зрелищностью музыкальных и танцевальных номеров. Но так было не всегда. В нашем материале рассказываем, как создавалось «Кабаре», и объясняем, почему в свое время картина Фосси стала для всех настоящим откровением. Не переставая, впрочем, являться им и по сей день.

Истоки. Литература и Бродвей

История «Кабаре» начинается с романа Кристофера Ишервуда «Прощай, Берлин» (1939), во многом автобиографического. На его страницах британец Ишервуд описал свою жизнь в Германии 1930-х – работу преподавателем английского, романтические связи и гнетущую политическую обстановку. Важную роль в происходящем играла певица и танцовщица кабаре Салли Боулз, подруга и любовница Ишервуда, девушка весьма раскованных нравов.

После прихода к власти национал-социалистов Салли и Кристофер эмигрировали (и продолжали тесно общаться до смерти Боулз в 1973 году). Покинув Германию, Ишервуд жил в Китае, Англии и США. Книгу «Прощай, Берлин» же тепло приняли критики. О ней восторженно отзывался Джордж Оруэлл. Произведение и правда оказалось блестящим – яркий, колоритный, трагичный портрет увядающей Веймарской республики.

В 1951 году роман лег в основу пьесы английского драматурга Джона Ван Друтена «Я – камера»: это название опять-таки взято из книги. «Я – камера с открытым объективом, совершенно пассивная, не мыслящая – только фотографирующая». С подобных слов рассказчик начинает свое повествование. В ноябре того же 1951-го из пьесы выросла успешная бродвейская постановка, которая выдержала 214 спектаклей. На сцене блистали Джули Харрис и Мэриэн Уинтерс, завоевавшие премии «Тони».

А в 1966-м появился еще один хит Бродвея на основе все той же пьесы – теперь под названием «Кабаре». Главные роли исполнили другие артисты, но на популярность постановки подобные перемены ничуть не повлияли. Даже наоборот – количество спектаклей перевалило за тысячу.

Впоследствии «Кабаре» не раз возвращалось на театральные подмостки: режиссурой версии 1993 года, например, занимался оскароносный Сэм Мендес, а ключевые роли в разные времена доставались множеству звезд. Нил Патрик Харрис, Мишель Уильямс, Эмма Стоун, Сиенна Миллер, Эдди Редмэйн – длинный получится список.

В игру вступает кинематограф

Нельзя просто так взять и не перенести хитовую бродвейскую пьесу на экран. И кинематографисты подсуетились весьма оперативно – уже в 1955 году в Великобритании вышла драма «Я – камера» режиссера Генри Корнелиуса. Джули Харрис вернулась к роли Салли Боулз, а звезда британского кино 1960-х Лоуренс Харви сыграл самого Кристофера Ишервуда. По сюжету, между молодыми людьми завязываются сперва дружеские, а затем и романтические отношения, которые проходят проверку на прочность массой неблагоприятных обстоятельств.

С коммерческой точки зрения картина оказалась удачной, хотя ее просмотр был запрещен для лиц моложе 16 лет. Создатели отчаянно пытались уменьшить количество провокационных эпизодов без вреда общему смыслу, но избежать рейтинга X не удалось. Критики же разгромили «Я – камера» в пух и прах.

Последний гвоздь в крышку гроба этого фильма вбил Кристофер Ишервуд, назвавший его «позорным и шокирующим недоразумением». Изначально заняться сценарием предлагали самому писателю, но он был вынужден отказаться из-за обязательств по другому проекту. Без него история развалилась на части, и даже Джули Харрис не смогла помочь, поскольку режиссер – цитируя Ишервуда – «неверно ее направлял».

Попытка номер два

До следующей экранизации дело дошло в 1968 году, после того как бродвейская постановка «Кабаре» стала настоящей сенсацией. За производство нового фильма взялись студии Allied Artists и ABC Pictures. Первая отвечала за вестерны, мелодрамы и хорроры не самого высокого пошиба. Вторая, дочерняя компания телевизионной сети American Broadcasting Company, была создана в 1967 году и периодически выпускала отличные картины – «Ад в тихом океане», «Загнанных лошадей пристреливают, не так ли?» и «Соломенные псы» до сих пор не утратили привлекательности.

Режиссерское кресло грядущей ленты стремился занять Боб Фосси. Сейчас без его главных работ, будь то «Ленни» или «Весь этот джаз», представить мировой кинематограф просто невозможно. Однако на закате 1960-х он имел за плечами лишь проходной мюзикл «Милая Чарити» с Ширли Маклейн и приоритетной кандидатурой на пост режиссера отнюдь не являлся. То ли дело – Билли Уайлдер или Джозеф Лео Манкевич.

Но за Фосси вступился продюсер Сай Фойер, отметивший несомненный талант Боба в постановке музыкальных номеров. Картине предстояло не просто воссоздавать сцены из романа Ишервуда – она должна была сверкать и грохотать. Студийные боссы посовещались и решили дать Фосси шанс.

Звезда родилась

«Я – женщина-загадка из неизвестной страны».

Задолго до того, как Боб взошел на борт фрегата под названием «Кабаре», фильм обзавелся главной звездой. Роль Салли Бойлз, на которую претендовали Фэй Данауэй и Барбра Стрейзанд, получила Лайза Миннелли, дочь режиссера Винсента Миннелли («Жажда жизни» с Кирком Дугласом) и знаменитой актрисы Джуди Гарленд (Дороти из «Волшебника страны Оз»).

Ранее Миннелли пыталась добиться роли Салли и в бродвейской пьесе, но потерпела неудачу. Артистку сочли недостаточно опытной, несмотря на премию «Тони» за мюзикл «Флора Красная угроза». Забегая вперед, скажем, что кинозвездой Миннелли станет еще до триумфа фильма «Кабаре» – благодаря роли неприкаянной студентки в драме «Бесплодная кукушка» (за нее актриса впервые номинируется на «Оскара»).

По совету опытного отца при работе над ролью Лайза вдохновлялась образом Луизы Брукс, танцовщицы, актрисы, секс-символа 1920–1930-х. Отсюда – броский макияж, характерная прическа, соблазнительный вызов, таящийся в каждом ее движении.

Еще одним актером, приглашенным в «Кабаре» до появления Фосси, стал Джоэл Грей, исполнитель небольшой, но невероятно важной роли загадочного конферансье. Он играл ее в постановке 1966 года, завоевал «Тони» и охотно согласился воплотить знакомый образ на экране, вслед за Миннелли придумав себе узнаваемый грим.

А уже сам Фосси привел в картину протагониста – Майкла Йорка (среди прочих кандидатов числились Тимоти Далтон, Джереми Айронс и Малкольм МакДауэлл). Он же – Тибальт из «Ромео и Джульетты» Франко Дзеффирелли. Дерзкий брат Джульетты стал скромным учителем английского по имени Брайан Робертс.

Кстати, Йорк был одним из немногих членов съемочной группы, не понаслышке знакомых с жизнью в Западной Германии – ФРГ (съемки проходили именно там). Он ездил туда с 13 лет и позднее в интервью заявил, что голливудский фильм «Кабаре» благодаря аутентичному сеттингу выглядел совсем не по-голливудски.

Революционный мюзикл

А как же, собственно, выглядело «Кабаре» и почему ему удалось впрыснуть в увядший жанр свежую кровь? Для американского кинематографа конца 1960-х сам факт существования хитового мюзикла был чем-то из ряда вон выходящим. Казалось бы, публика, восторгающаяся шедеврами Нового Голливуда вроде «Выпускника» и «Бонни и Клайда», ни за что не клюнет на очередную бесконечно длинную и кричаще пеструю ленту с песнями и плясками. К тому же после сокрушительного фиаско мюзикла «Хеллоу, Долли» с Барброй Стрейзанд на фоне лент уровня «Беспечного ездока» такие произведения казались беспомощным пережитком славного прошлого.

Боб Фосси изведал всю «прелесть» подобного провала на опыте «Милой Чарити». Поэтому он извлек из совершенных ошибок бесценные уроки и облек литературный оригинал в грязную, прокуренную, предельно приземленную и ни капли не глянцевую новоголливудскую эстетику. Она идеально сочеталась с самим материалом, чья провокационность тоже была в новинку публике, воспитанной на «Поющих под дождем» и «Мэри Поппинс». Откровенные танцы, гомосексуальные отношения, беспорядочные половые контакты, аборт… Это вам не поющие зверушки и жизнерадостные ковбои.

Каждая из частных историй героев по-своему драматична. Салли стремится стать известной актрисой («если не доконают вино и секс»), без зазрения совести спит с продюсерами в погоне за ролью мечты, однако считает себя пустым местом из-за пренебрежения со стороны отца и в итоге избавляется от нежеланного ребенка. Брайан по части отношений с девушками совершенно не опытный, спит одновременно с Салли и ее ухажером-бароном (Хельмут Грин).

Приятель Брайана Фриц (Фриц Веппер) влюбляется в еврейку (Мариза Беренсон), но сближаться с ней опасается. Национал-социалисты все больше укрепляют свои позиции, а в такой обстановке над теми, кто сопереживает евреям, нависает угроза. Но ключевой компонент гениальности «Кабаре» – в том, что отдельные сюжетные линии, будучи убедительными, логичными, пронзительными, не отвлекают от главного.

Тень грядущих потрясений

Рассказывая о треволнениях симпатичных молодых людей, Боб Фосси не забывает о магистральной идее, прошивающей фильм насквозь. Его картина – исчерпывающая иллюстрация того, как нацисты пришли к власти в Германии. Пришли будто бы ненавязчиво, чуть ли не случайно – так же ненавязчиво зрителю подается и соответствующая информация.

В формате звучащих на фоне новостных сводок. Коротких кадров с обагренным кровью асфальтом. Эпизодических появлений на экране людей в униформе со свастикой: если в начале ленты одного из них выталкивают взашей из клуба Kit Kat, то в финале зал буквально кишит ими. Причем изображение показано в зеркале, рифмуясь со вступительной сценой, когда конферансье с дьявольской ухмылкой – шут, мудрец, проводник – тоже появляется в отражении, словно гость из королевства кривых зеркал.

Музыкальные номера здесь служат не вишенками на сладком торте, а мощнейшими сюжетными двигателями, толкающими действие вперед, придающими ему невероятный надрыв. Особенно в кульминационной сцене, где герои отправляются на загородную прогулку и сталкиваются с компанией отдыхающих, которые с пугающим энтузиазмом поют гимн Tomorrow Belongs to Me (солирует мальчик-нацист с лицом белокурого ангела). Впоследствии эту песню возьмут на вооружение многие ультраправые группировки.

«Вы надеетесь справиться с ними?» – иронически спрашивает Брайан у барона. Тот считает, что нацисты полезны, ибо помогают избавиться от коммунистов. А когда это произойдет, загасить их движение не составит труда. Однако на вопрос Брайана он не находит ответа. Следом конферансье пробивает четвертую стену, по обыкновению улыбается и медленно кивает. Но то – улыбка мертвеца. Он-то понимает, что страна обречена. Как бы прочие персонажи ни тешили себя ложными надеждами на светлое будущее.

Мюзикл для тех, кто ненавидит мюзиклы

Именно таким произведением оказалось «Кабаре», несмотря на то, что и здесь порой поют и танцуют. В основном в форме буффонады, с гримасами, паясничанием, переодеванием конферансье в женское платье. Он сразу заявляет, что жизнь в кабаре прекрасна и восхитительна. Отбоя нет от эффектных девушек, музыканты в оркестре наяривают без передышки, и вообще никаким житейским проблемам сюда не просочиться.

Конечно, реальность все равно бесцеремонно врывается в эту идиллию и наводит в ней свои порядки. Так и «Кабаре» ворвался в заплесневевший жанр мюзиклов, нагло выбив из него пыль и собрав аж 8 «Оскаров»: за лучшую режиссуру, женскую роль (Миннелли), мужскую роль второго плана (Грей), работу оператора, декорации, звук, монтаж и музыкальную адаптацию.

Из 10 номинаций картина проиграла лишь в двух – лучшим фильмом признали «Крестного отца», он же забрал статуэтку за лучший адаптированный сценарий. Впечатляли и кассовые результаты творения Боба Фосси: $42,8 млн сборов при бюджете $4,6 (примерно $272 млн и $29 млн по современным меркам).

Безусловно, нашлись те, кто упрекнул «Кабаре» в исторической недостоверности. Одни вспоминали словосочетание «блеск и нищета» и сетовали, что о нищете-то Фосси позабыл: в берлинском обществе 1930-х, дескать, социальные проблемы стояли на повестке дня гораздо острее. А писатель Кристофер Ишервуд, которому, судя по всему, было нереально угодить, углядел в бисексуальности Брайана комичные (а потому оскорбительные) нотки.

Отдельные личности привязались и к антифашистской тематике фильма, расценив ее прямо противоположным образом. В прокат ФРГ «Кабаре», и без того получившее рейтинг X, вышло в урезанном виде, без упомянутой сцены с исполнением Tomorrow Belongs to Me. Персонажи пели ту песню с таким рвением, что разделяемая ими нацистская идеология могла смутить немецкую публику, еще не забывшую об ужасах времен Адольфа Гитлера.

Аналогичным образом прицепились и к сатирической сцене с участием обезьяны и конферансье. «Если бы вы увидели ее моими глазами, она бы не выглядела еврейкой», – заявляет паяц. Горькую иронию заметили не все, и на Фосси обрушились упреки в антисемитизме.

Большинство посмотревших, впрочем, сошлись во мнении, что режиссер прыгнул выше головы и сделал практически невозможное. Не только воскресил жанр мюзикла из пепла давно истлевших иллюзий, но и создал живое, кровоточащее, страшное и страшно увлекательное произведение об одной из главных трагедий XX века. Которое до сих вызывает такое восхищение, что сбиваешься со счету, сколько раз за 2 часа экранного времени приходится ловить челюсть у пола. Жизнь – это кабаре, дружок. Играй, сияй и не забывай: рано или поздно занавес все равно упадет.