Смертельные детские игры на острове завоевали мир абсурдом и нарядами.
Совершенно неожиданно главным хитом этой осени стал сериал «Игра в кальмара», который уже больше недели бьет рекорды по просмотрам во всем мире. Его конвертируют в мемы и ролики на TikTok, отчего популярность растет пуще прежнего, и не видно этому конца. Примерно так же было в конце 2020-го с «Ходом королевы», но вокруг «Игры в кальмара» сейчас ажиотаж даже, кажется, похлеще.
Если в двух словах, речь там вот о чем. Погрязших в долгах неудачников собирают на секретном острове и устраивают меж ними состязание. Оно проводится в шесть этапов, участие сугубо добровольное. На каждом этапе какое-то количество участников отсеивается, победитель забирает внушительный денежный приз. Как реалити «Последний герой», только проигравшие не домой едут, а на тот свет отправляются. Посредством пули в лоб или каким-нибудь другим образом.
Концепция избитая, вдоль и поперек изъезженная. Не далее как в том году по меньшей мере два подобных сериала мы видели: нашу «Игру на выживание» и японскую «Алису в Пограничье». Последний, кстати, как и «Игра в кальмара», выходил на Netflix. И оба эксплуатировали эту концепцию гораздо изобретательнее. В «Алисе», например, целая постапокалиптическая антиутопия разворачивалась, а «Игра на выживание» радовала увлекательной жанровой чехардой. Но где сейчас они и где «Игра в кальмара».
Корейцы (сценарист и режиссер Хван Дон Хек, в частности) ничего такого экстраординарного не выдумывали. Взяли знакомую любому с детства игру «Тише едешь – дальше будешь», где надо бежать в сторону ведущего, пока тот стоит спиной, и замирать, когда он оборачивается. Взяли – и слегка модифицировали, добавив в нее снайперов и гигантскую куклу со встроенным датчиком движения.
Потом еще другая есть забава: взрослые дяди и тети сидят на увеличенной в размерах детской площадке – с гигантской горкой, гигантскими качелями и всяким таким – и выковыривают иголками из сахарных кругляшков фигурки. У кого фигурка сломается, того моментально расстреливают.
Сочетание жути и абсурда в этих двух сценах, чего уж там, действительно цепляет. А дальше и сам принцип приедается, и следуют ему не так строго (прыжки по стеклам над пропастью как-то не очень похожи на детское развлечение), да и фантазия заметно истощается. Но треть сериала к тому моменту уже позади.
Чем еще сериал берет, это работой художника-постановщика и художника по костюмам. Все, что касается декораций и реквизита, без вопросов круто: как будто кто-то раскрасил цветными фломастерами и оживил оптические иллюзии Маурица Эшера. С костюмами же ситуация несколько неоднозначнее. Судя по всему, людям почему-то просто нравятся яркие комбинезоны с капюшонами и маски.
В «Бумажном доме», который ранее тоже внезапно на Netflix громко выстрелил, герои ходили в красных комбинезонах и масках с лицом Сальвадора Дали (и про желтые комбинезоны с противогазами из Breaking Bad в контексте резонно вспомнить). Тут же злодеи ходят в розовых комбинезонах и масках с изображениями геометрических объектов. И различные интернет-ресурсы, естественно, в ответ на соответствующий запрос публики тут же массово кинулись советовать, где такие можно купить.
Хорошо, к слову, раскупают и зеленого цвета с белыми полосками комплекты спортивных брюк и курток, которые носят все основные персонажи. Мало нам, грешным, было кошмарной моды на трикотаж в клеточку, спровоцированной «Джентльменами».
И вот уже складывается понимание того, чем обусловлена бешеная культовость «Игры в кальмара». Всякими броскими, запоминающимися штуками, тут и там разбросанными. В ту же категорию записываем особо выделяющихся второстепенных действующих лиц: отмороженного бандита с татуировкой на шее и трогательно беззащитного дедулю. Первый отвечает за деконструкцию маскулинности (это нынче в тренде), второй – за сентиментальность и слезовыжимание.
Вообще за сентиментальность и слезовыжимание каждая вторая более-менее заметная фигура так или иначе отвечает, хлебом всех не корми – дай на жалость подавить. Для чего душераздирающих историй и сложных моральных дилемм в изобилии насыпано. Но у дедули все самое душераздирающее и самое сложное. И вид у него нарочно самый жалкий.
При этом характерно, что рыдать предлагается в конечном счете по конкретному поводу. А именно – по поводу несправедливого устройства капиталистического общества, в котором плохие богатые издеваются над несчастными бедными. «Что же с этим делать? Есть ли хоть какая-то надежда? Доколе нам, товарищи, это терпеть?» – сокрушаются создатели, раз за разом пережевывая единственную на весь сериал мысль и тщательно размазывая слезы с соплями по эпизодам. «Ух, ну точно как «Паразиты», ты погляди», – восхищается в ответ благодарная публика.
Тем временем одна побочная сюжетная линия, про торговлю органами, ведет в никуда; вторая, с корейским клоном Мадса Миккельсена (Ли Бен Хон), завершается высосанным из пальца и ничего не меняющим твистом; а все остальное тонет в нытье, мыльной воде и навязчивом пошлом морализаторстве. Все, кроме броских, запоминающихся штук.
Комментарии