Я всегда с собой беру видеокамеру: История формата «найденной пленки»

«Ведьма из Блэр», явившаяся миру 25 лет назад (как раз в мае 1999-го состоялся показ на Каннском фестивале), навсегда изменила мировой кинематограф, продвинув в массы относительно инновационный на тот момент формат «найденной пленки». Изменила, пожалуй, не в лучшую сторону, но что уж тут поделать. Фарш невозможно провернуть назад. Однако проследить историю развития этого формата весьма интересно.

Для начала стоит определиться с терминологией. «Найденная пленка» или, если по-простому, found footage – это имитация любительской или документальной съемки. Не стоит путать с мокьюментари: разница состоит прежде всего в том, что «найденная пленка» подразумевает исключительно субъективную подачу. То есть мы наблюдаем за всем, что на экране творится, как бы глазами оператора. Соответственно, перед нами якобы сырое, не отредактированное видео. В то время как мокьюментари притворяется уже готовым, обработанным продуктом – фильмом или телепередачей. При этом мокьюментари зачастую содержит в себе элементы «найденной пленки», что абсолютно нормально и естественно. А вот наоборот – это уже что-то из области редких девиаций.

Хотя истоки формата «найденной пленки» следует, очевидно, искать в экспериментах Дзиги Вертова, итальянском неореализме и cinéma vérité (а если копать еще глубже – в эпистолярном жанре литературы), настоящими пионерами в этой области стали внезапно американские битники, причем еще в конце 1950-х – начале 1960-х. Драматург Джек Гелбер сочинил пьесу «Связь», а постановщица Ширли Кларк сняла по ней одноименную картину, снискавшую культовую славу в узких кругах. В 1961 году «Связь» вне конкурса презентовали в Каннах в присутствии целой толпы видных деятелей бит-поколения.

Фильм представляет собой социальную драму про маргиналов, преимущественно наркозависимых, проживающих в квартире-притоне. К ним приходят режиссер-документалист с оператором и необходимой аппаратурой, чтобы запечатлеть их любопытное бытование. И вот они там тусуются, беседы ведут о тонких материях и всяком насущном, какие-то люди приходят и уходят, все слушают и играют джаз, в конце режиссер тоже употребляет и сам становится частью сообщества изгоев, отрекаясь от мирской жизни. Отснятый материал он предоставляет в распоряжение оператора, который в целом напоминает «На дне» Горького в версии Уильяма Берроуза. Весьма экстраординарный артефакт.

Разумеется, никто тогда еще не догадывался, к чему в конечном счете этот опыт Ширли Кларк приведет. Непосредственно после выхода «Связи» заигрывания с псевдодокументалистикой прочно входят в моду: в последующие годы на экранах появляются битловский «Вечер трудного дня» (1963), «Военная игра» Питера Уоткинса (1966), «Хватай деньги и беги» Вуди Аллена (1969), «Клоуны» Федерико Феллини (1970) и так далее. Однако к «найденной пленке» это все отношения не имеет. Первый по-настоящему заметный фильм, в котором присутствовали элементы found footage, вышел в 1980 году и назывался «Ад каннибалов».

Заметный – это мягко сказано. «Ад каннибалов» – без преувеличения один из самых скандальных фильмов в истории. Достаточно сказать, что его запретили в нескольких десятках стран (где-то, по слухам, запрет до сих пор не снят), а режиссер Руджеро Деодато подвергся уголовному преследованию. Ему даже пришлось в суде доказывать, что он никого в действительности не убивал, на пальцах растолковывая уважаемым присяжным, как устроена магия кино. И все из-за шокирующе правдоподобных сцен насилия над людьми и животными.

В центре внимания – группа молодых документалистов (тех еще отморозков, как далее выяснится), устремившаяся в дикие джунгли на поиски особо скрытного племени каннибалов и сгинувшая без следа. В первой части фильма отснятые ими пленки находит экспедиция, которую специально снарядили с целью выяснить, что с отважными искателями людоедов приключилось. Во второй части фильма нам демонстрируют то, что на тех пленках записано, и многие зрители тогда действительно приняли это за чистую монету, резонно возмутившись увиденным. Сейчас-то всем очевидно, что ничего такого в «Аде каннибалов» нет, только спецэффекты и искусная работа синьора Деодато. Но смотреть его все равно чертовски некомфортно – именно благодаря той самой субъективной подаче и искусной стилизации под реальное видео.

Наконец, в 1999 году окончательно установила строгие правила формата, которыми далее будут руководствоваться бесчисленные идейные последователи, «Ведьма из Блэр». Но про «Ведьму из Блэр», в общем-то, и так все знают, чего про нее лишний раз рассказывать. А вот что про «Ведьму из Блэр» знают не все – так это что сама она является в некоторой степени эпигонством по отношению к другому произведению, ныне крепко-накрепко и несправедливо позабытому. Называется оно «Последняя трансляция», и премьера этой замечательной картины датируется 1997 годом.

Сюжет следующий. Двое ведущих стремительно теряющего популярность телешоу в попытке вернуть былую славу и рейтинги организуют поход, цель которого разыскать Дьявола из Джерси (такое мифическое существо наподобие чупакабры или снежного человека), транслируя весь процесс онлайн. С собой они берут специалиста по звукозаписи и чудаковатого парня-экстрасенса. Но что-то идет не так, и все участники похода погибают. Все, кроме чудаковатого парня. Его обвиняют в убийстве и сажают в тюрьму, где он умирает при невыясненных обстоятельствах. А потом всю эту загадочную историю берется расследовать профессиональный документалист.

Таким образом, формально «Последняя трансляция» принадлежит к категории мокьюментари. Но внутри заключена «найденная пленка». Можно даже без кавычек: в фильме буквально фигурируют как вещественные доказательства найденные пленки (плюс одна кем-то подброшенная). Почти как в «Аду каннибалов». Не будет, пожалуй, сильным преувеличением заявить, что «Последняя трансляция» служит своего рода связующим звеном между «Адом каннибалов» и «Ведьмой из Блэр». Где от первого взята, грубо говоря, структура, а от второй – все остальное.

Вернее, наоборот: это «Ведьма из Блэр» от «Последней трансляции» все взяла. Начиная с истории про людей, ушедших в лес охотиться за потусторонней сущностью, да так и не вернувшихся, и заканчивая методами продвижения – через интернет, посредством создания мистификации. Авторы «Ведьмы из Блэр», само собой, уверяют, что все совпадения случайны, и вообще они свое драгоценное детище задумали еще раньше, в 1993-м. Что звучит, признаться, не слишком убедительно, учитывая прямо-таки бросающуюся в глаза схожесть.

Почему же тогда «Последняя трансляция» при всех своих достоинствах не выстрелила? Наверное, не повезло. Ну и еще по ряду причин. Не последняя из них – абсолютно нелепая, не пришей кобыле хвост, развязка, перечеркивающая все, что было до этого, и оставляющая с чувством глубокого разочарования. С другой стороны, «Ведьма из Блэр» тоже разочаровывает нехило. Если судить объективно, в ней же почти всю дорогу не происходит ровным счетом ничего сколько-нибудь интересного. Одна сплошная ходьба по унылым пейзажам и пустая болтовня. Потом что-то все-таки происходит непонятное, и начинается суматошное неразборчивое мельтешение впотьмах. Камера неистово трясется, в конце концов падает на землю, и мы понимаем, что всем настала бесповоротная хана.

Как ни парадоксально, но вышеописанная нехитрая схема превратилась в стандарт для фильмов формата «найденной пленки», по которому их исправно штампуют вот уже на протяжении четверти века. Какие-то вариации и отклонения допустимы, но в основном все found-footage-хорроры выглядят как ремейки друг друга. Меняются лишь антураж, состав действующих лиц, субжанр (кино про зомби, призраков, маньяков etc.), а также уровень профессиональных качеств создателей. Что резко снижает вероятность возникновения среди этой гомогенной массы чего-то хорошего. Но не до нуля. Прекрасные жемчужины, пускай и крайне редко, но все же время от времени возникают.

Расцвет «найденной пленки» пришелся на конец нулевых. «Паранормальное явление» (2007), «Репортаж» (2007), «Монстро» (2008) собирали в прокате внушительные суммы и порождали целые франшизы. Особенно «Паранормальное явление» бурно разрослось, даром что оно из всех названных самое скучное, – аж до восьми фильмов, включая неофициальный японский спин-офф «Ночь в Токио» (2010).

Обидно, что при этом по-настоящему будоражащий фильм «Пленки из Поукипзи» (2007) прошел практически незамеченным: его без объяснений изъяли из графика релизов и убрали на полку. Лишь когда его спустя несколько лет все же выпустили, он обрел заслуженный культовый статус. Вещь, сразу предупреждаем, не для слабонервных. В отличие от всех прочих хорроров в формате «найденной пленки», здесь камерой управляет не свидетель или будущая жертва того или иного проявления зла, а само зло в лице наглухо отбитого, но чертовски умного серийного убийцы.

К началу 2010-х мода на «найденные пленки» добралась и до наших широт. Одно из первых российских зомби-муви, «Зима мертвецов: Метелица» (2012), частично в этом формате было решено. Телевизионный оператор там бегал по безымянному провинциальному городу, на который обрушились разом снегопад и зомби-апокалипсис, вместе с местным суровым олигархом. Пока не настиг его – оператора – фатальный кусь. А затем и топор.

Далее был «Шопинг-тур» (2012) Михаила Брашинского – остроумный привет все тому же «Аду каннибалов». Мать с сыном (а сын – с телефоном, оборудованным видеокамерой) едут из Питера в Финляндию за покупками и на месте неожиданно выясняют, что у граждан этой дикой страны, оказывается, существует традиция: раз в год – в день летнего солнцестояния – устраивать всеобщую охоту на иностранцев и есть их. «Солнцестоянию», до которого еще семь лет, тоже, кстати, привет.

И в том же 2012-м в Якутии на экраны вышел «Паранормальный Якутск» – любовный оммаж (назовем это так), сами догадайтесь какой серии, с густым национальным колоритом. Исполнен оммаж был притом вполне компетентно, смотрелся ничуть не хуже оригинала. Оно, в общем, и немудрено. «Найденная пленка» ведь привлекает кинематографистов – преимущественно начинающих – прежде всего тем, что не требует ни крупных денежных затрат, ни большого ума. Нужна только камера, пара друзей и ближайший лес или иная произвольная локация.

Оттого и расплодились «найденные пленки» обильно, словно борщевик по средней полосе. И по сей день плодятся неустанно. Нет, разумеется, как уже было замечено, достойные, небанальные экземпляры иногда все же попадаются. «Охотники на троллей» (2010) Андре Эвредала – та же «Ведьма из Блэр», но с симпатичным уклоном в скандинавскую мифологию. «Ублюдок» (2014) – практически монофильм, где актер Марк Дюпласс в одно лицо учиняет феерию, изображая чрезвычайно обаятельного непредсказуемого психа (правда, сиквел вышел уже заметно слабее). Злобно-ироничный «Визит» (2015) М. Найта Шьямалана о конфликте поколений зумеров и бумеров. Прошлогодний «Фрогмен» – снова та же «Ведьма из Блэр», но вместо ведьмы крутая мутантская лягуха. Это так, навскидку, список далеко не исчерпывающий.

Тем не менее откровенно проходных и просто никудышных фильмов в формате «найденной пленки» в разы больше. Взять вон хотя бы «Адскую пасть Мохаве», угодившую в рейтинги лучших хорроров 2023 года от профильных изданий, даром что смотреть эту претенциозную чепуху совершенно невозможно. Но есть и хорошие новости: прогресс не стоит на месте. В частности, благодаря последним достижениям в области компьютерной графики более-менее любой энтузиаст теперь может создавать фотореалистичные интерактивные миры. Что фактически окончательно размыло грань между кинематографом и видеоиграми. И как-то сразу выяснилось, что для взаимной интеграции идеально подходит именно формат «найденной пленки».

Строго говоря, еще в Outlast 2013 года игрокам предлагалось исследовать заброшенную психиатрическую больницу, кишащую буйными пациентами, с камерой в руке. Не говоря уже о Michigan: Report from Hell, выпущенной на PlayStation 2 аж в 2004-м. Однако в последние годы все чаще появляются проекты, которые позволяют всем желающим в максимально полной мере ощутить себя в роли того самого оператора, который оказывается в нехорошем месте, где его по пятам незримо (или вполне себе зримо) преследует нечто. Наиболее впечатляющий из них – Don’t Scream (2023), где надо бродить по темному страшному лесу, регулярно натыкаясь на стратегически расставленные повсюду джампскейры, и по возможности стараться не кричать (для игры требуется подключенный к ПК микрофон).

Но, пожалуй, нагляднее всего иллюстрирует смычку разных видов искусства феномен веб-сериала Backrooms, который основан на городской легенде – плоде коллективного творчества пользователей анонимного имиджборда 4chan. Если вкратце, то Backrooms, или Закулисье, – это жуткое безлюдное место, расположенное где-то в параллельном измерении, за пределами рационального, и представляющее собой бесконечный лабиринт из пустых офисных помещений.

Вдохновившись описанной концепцией, американский школьник по имени Кейн Парсонс сделал цикл не связанных напрямую между собой короткометражек о том, как кто-то, вооружившись камерой, попадает в это самое Закулисье (нечаянно или целенаправленно) и шастает там, опасливо озираясь. Как оказалось, лиминальные пространства (погуглите) и VHS-фильтр – сочетание убойнейшее, гарантированно вызывающее у наблюдателя неясное, но стойкое чувство тревоги.

Сериал Парсонса тут же принялись конвертировать в видеоигры, которых к настоящему моменту вышло по меньшей мере с десяток. Чуть ли не целый отдельный жанр сформировался, в котором есть как совсем халтурные, на коленке слепленные вещи, так и приличные, годные. Из последних отдельно стоит выделить The Complex: Expedition (2023) и The Complex: Found Footage (2022) от независимой студии pgWave, которые опыт прогулок по Закулисью с олдскульным видеоаппаратом лучше всего передают. Ну а в будущем – ближайшем, хочется верить – нас ждет полноценный полный метр по Backrooms от достославной конторы A24 с самим Кейном Парсонсом у руля. И не исключено, что за этим последует новый виток эволюции «найденной пленки».