«Проклятие «Зов могилы»: Не страшный, но страшно колоритный ужастик из Южной Кореи

У зажиточной семьи корейских иммигрантов, ныне проживающих в Лос-Анджелесе, не все гладко. Новорожденный сынишка серьезно болен. Он балансирует меж жизнью и смертью, а врачи знай себе руками разводят. Тогда на помощь приходят шаманы и примкнувшие к ним спецы из сферы ритуальных услуг во главе с опытным Ким Сан-доком (Чхве Мин-сик из «Олдбоя» и «Я видел дьявола»). Похоже, в хвори мальчика виновен мстительный дух предка. Средство исцеления от напасти – перенесение его останков на новое место. Но все идет не по плану, поскольку под могилой предка обнаруживается другое захоронение, с которым явно что-то нечисто.

Креатив российских локализаторов когда-то смешил, потом стал бесить, а со временем наскучил. Сейчас мимоходом отмечаешь в прокатной сетке очередную вампуку с заголовком «Паранормальные явления» или «Синистер» и справедливо полагаешь, что ничего выдающегося тебя тут не ждет. Тем обиднее, что под ту же гребенку может попасть и кинофильм «Проклятие «Зов могилы», в оригинале носящий лаконичное название Pamyo (на английском – Exhuma, «эксгумация»). А ведь это, между прочим, самый посещаемый ужастик в истории южнокорейского проката, по количеству зрителей (11,9 млн) опередивший «Поезд в Пусан» (11,5 млн) и даже расхваленных «Паразитов» (10,3 млн). По сборам «Зов могилы» тоже без пяти минут рекордсмен – $97,2 млн против $98,5 млн у «Поезда». Откуда же у такого признания ноги растут?

Все просто: публика изголодалась по небанальным сюжетам. Что справедливо не только для ужасов, но и для других жанров, от комедий до супергероики. Но забивать гвозди в гроб вселенной Marvel мы не собираемся – лежачих пинать не принято – и не будем далеко уходить от хорроров. Тот же «Поезд в Пусан» в свое время здорово прогремел, поскольку ловко запихнул зомбарей в замкнутое пространство, превратил схватки с ними в энергичный аттракцион на высоких скоростях, добавил актуальный социальный комментарий и человечных героев вместе с классными артистами (Ма Дон-сок именно тогда стал суперстаром). Но зомби постепенно всех достали. Как и тот факт, что в каждом втором корейском триллере кто-нибудь непременно отправляется в пресловутый Пусан. Причем не столько в сюжете, где Пусаном порой и не пахнет, сколько опять-таки в «креативных» локализациях.

А теперь зомбарей потеснили шаманы, которые фигурировали, например, в незабываемом «Вопле» 2016 года, нагнетавшем вязкий кошмар на протяжении двух с половиной часов. Кассовой сенсацией фильм не стал, хотя поднял прилично – $51,5 млн при бюджете $8,5 млн. Зато «Зов могилы» оказался более сжатым, более звездным (один Чхве Мин-сик чего стоит), более понятным массовой аудитории, но при этом ничуть не менее экзотическим и колоритным. В ней-то, в экзотике, и кроется главный секрет популярности «Проклятия». Даже самим жителям Южной Кореи, думается, в диковинку странные обряды с ритуальными плясками, барабанами, свиными тушами и конвульсивными подергиваниями шаманов. Чего уж о прочих фанатах хорроров говорить, для которых «Зов могилы» прямо освежающий бальзам на сердце.

Здесь, как и в «Вопле», воссоздание шаманских практик максимально близко к реальности. Отчего и воспринимаешь происходящее как нечто инопланетное, с одной стороны, а с другой – как что-то вполне правдоподобное. Не то чтобы действительно веришь, будто из древней гробницы может восстать рассерженный дух. Но прекрасно понимаешь, что цивилизованность цивилизованностью, а суеверия, предрассудки, народная боязнь сверхъестественного до сих пор никуда не делись. В эти суеверия фильм и пускает корни, докапываясь не только до глубинных страхов конкретных людей, но и до призрака национальной катастрофы, связанной с оккупацией Кореи Японией в первой половине XX века. Что возвышает «Зов могилы» над уровнем захватывающего слоубернера и превращает в занятную рефлексию на тему исторических шрамов, визуализированных в форме громадного демонического самурая.

В «Проклятии» почти нет классических скримеров, да и броской кровавостью нынешних хоррор-фанов не удивить. Но едва ли где-то еще отыщется столь густая, выразительная, осязаемая, по-осеннему меланхоличная атмосфера хтонической жути, основанная на извечном конфликте: группа обычных (ладно, не очень обычных) граждан противостоит вселенскому злу. Не все любят ужасы, но «Зов могилы» способен околдовать даже тех, кто принципиально не включал ни одну часть условного «Изгоняющего дьявола» или «Хэллоуина». Фильм не шокирует, не провоцирует, не пугает до дрожи в коленках. Он делает некомфортно иначе. Просачивается под кожу с запахом мокрой земли, кашлем лисиц, холодными брызгами дождя и воскрешает дикую, неприрученную первобытную силу. Чьи тяжелые шаги в темноте за окном заставляют тянуться к настольной лампе. Или бейсбольной бите.

А еще, по словам режиссера и сценариста Чан Джэ-хена, у его истории вряд ли появится продолжение. И это радостно слышать. Потому что иные могилы лучше не тревожить. Потому что героям, одушевленным актерами и нашим воображением, нужно дать шанс на нормальную человеческую жизнь. И потому что подобного своеобразия, уникального и неповторимого, удается достичь лишь однажды. Ну а сиквелы – от лукавого, и никакие шаманы тут не помогут.