Чарльз Буковски и кино: Дикий, но дивный союз

105 лет назад, 16 августа 1920 года, на свет появился Генри Чарльз Буковски – певец отверженных, бродяг, алкоголиков и прочих маргиналов, в чьем неприкаянном существовании нет-нет да и проскакивали намеки на отчаянную тоску по красоте и обычному человеческому теплу.

При всей грубости и нарочитой непричесанности проза Буковски невероятно кинематографична, хотя сам он к лучшему из искусств относился скептически (но уважал, например, «На Западном фронте без перемен» 1930-го и «Голову-ластик» Дэвида Линча). Произведения Хэнка экранизировались нечасто, но картины эти вышли достаточно любопытными, чтобы мы собрали их за стойкой и рассказали, чем они примечательны.

«Истории обыкновенного безумия» (1981)

Первая экранизация Буковски вдохновлена его дебютным опубликованным сборником рассказов «Эрекции, эякуляции, эксгибиции и вообще истории обыкновенного безумия». Один критик метко назвал его «анархистской сатирой в пластиковом мире». За режиссуру взялся другой знаменитый анархист Марко Феррери, любитель экспериментов и парадоксов, снявший хулиганские трагикомедии «Большая жратва» с Марчелло Мастроянни и «Прощай, самец» с Жераром Депардье (и опять-таки Мастроянни).

Альтер-эго Буковски, Чарльза Серкинга, изобразил фактурнейший Бен Газзара, талисман Джона Кассаветиса. Его пассию из рассказа «Самая красивая женщина в городе», давшего название отдельному сборнику, сыграла суперзвезда Орнелла Мути – она только прогремела с челентановскими хитами «Укрощение строптивого» и «Безумно влюбленный».

«В собаках может быть больше стиля, чем в людях», – вещает со сцены небритый Газзара в темных очках, прихлебывая из бутылки в пакете. После публичных чтений странствующий поэт возвращается в родной Лос-Анджелес, где возобновляет давний роман с улицей и спит со всеми подряд, предпочитая дамочек незаурядных. И если одна – просто не в меру похотливая особа, то другая, Кэсс (Мути), прокалывает щеки гигантской булавкой и отличается суицидальными наклонностями. Спокойное бесстыдство – так можно описать перегарный дух фильма, героя которого мотает от постели до кутузки, от кабака до печатной машинки. При этом газзаровский бродяга с фингалом выглядит более злым и опасным, чем книжный двойник Буковски Генри Чинаски. И потому ядовитое одиночество Серкинга, «потерянного и больного, как мир», в финале уничтожает.

Хэнк, правда, фильм невзлюбил и впоследствии назвал «куском дерьма».

«Я был в зале на премьерном показе – пил и орал на экран. Какой-то тип все время орал на меня в ответ, так что в итоге я заявил: «Братан, я имею право это ненавидеть, ведь я все это накропал», – вспоминал Буковски. Высмеял он и заявление Газзары, что на премьере тот якобы перепил самого писателя.

«Безумная любовь» (1987)

Спустя 6 лет после «Историй» за Буковски взялись бельгийцы – дебютант Доминик Дерюддер позднее замахнется на «Оскара» с музыкальной сатирой «Все знамениты». В основе «Безумной любви», изначально носившей название «Любовь – это адский пес» в честь одноименного стихотворения, – отчасти полуавтобиографический роман взросления «Хлеб с ветчиной», отчасти рассказ «Совокупляющаяся русалка из Венеции, штат Калифорния», в котором двое бухариков решили развлечься специфическим образом. Один из бухариков – главгерой Гарри Восс, на экране запечатленный в детстве, юности и зрелости, по мере того как его подростковый идеализм вытесняется цинизмом, а сам он ищет утешение в нетривиальных местах.

Сейчас об этом фильме мало кто помнит, но в свое время его поклонником заделался Фрэнсис Форд Коппола, способствовавший американскому релизу. Из-за провокационной тематики «Безумная любовь» оперативно исчезла с радаров, но немногочисленные зрители успели приписать ей чуть ли не культовый статус, и в их памяти она осталась одной из недооцененных жемчужин 1980-х. Фанаты Буковски считают «Любовь» едва ли не лучшей его экранизацией, отразившей ту смесь робкой надежды и горького отчаяния, что отличала творения Хэнка. Прежде всего, упомянутый «Хлеб с ветчиной» про юного Чинаски, который страдал от отцовского деспотизма, угревой сыпи (в фильме изображенной с гротескным натурализмом, прекращая его чуть ли не в боди-хоррор) и тотального игнора со стороны прекрасного пола.

Буковски «Любовь» приглянулась. Настолько, что из всех киноверсий он назвал ее наиболее отвечающей своему духу и после просмотра крепко обнял Дерюддера со слезами на глазах. В 1990-х все та же «Совокупляющаяся русалка» вдохновит «Холодную луну» за авторством Патрика Бушите, актера с солидным послужным списком, который буквально пару раз заигрывал с режиссурой. Опыт не менее своеобразный, еще и в ч/б: рискнете устроить себе эксцентричный двойной киносеанс?

«Пьянь» (1987)

Возможно, «Безумную любовь» никто не заметил, потому что в тот же год вышла известнейшая (хоть и провальная по деньгам) из экранизаций Буковски, с ним же в качестве сценариста: «Пьянь» Барбета Шредера с лучшей ролью плохиша Микки Рурка. Начинается все с того, что Чинаски жестко огребает на задворках кабака от младшего брата Сталлоне (бармена) в присутствии забулдыг-завсегдатаев, мигом обеспечивающих фильму нужный колорит.

Все эти потасканные проститутки, помятые кирюхи, прочие отбросы и верховодящий ими Микки с подбитым глазом, бахвалящийся тем, что у него кишка не тонка, – чисто хэнковское окружение; недаром и сам он мелькает в камео, естественно, за барной стойкой. Чуть позже Чинаски встретит в соседнем кабаке «печальную богиню» Ванду с хмурым лицом Фэй Данауэй, и вскоре закрутится-завертится лавстори меж парой чудил, которым покой не по карману.

Работу над «Пьянью» Буковски в красках описал в романе «Голливуд», где-то, конечно, приврав, но в целом аутентично отразив съемочное закулисье с присущим ему абсурдом и хаосом, не упустив шанса подколоть артистов, продюсеров и, например, Жан-Люка Годара, выведенного в образе болтуна по имени Джон-Люк Модар. Сценарий был готов еще в 1979-м по заказу Шредера. Им заинтересовались Деннис Хоппер и Шон Пенн. В итоге все собрались у Хэнка дома, и после этих посиделок, где наверняка было слишком много выпито и сказано, Пенн с Хоппером отвалились (Шон посвятит «Постового на перекрестке» «своему другу, Генри Чарльзу Буковски мл.»). Ведущую роль забрал Рурк, а постановщиком остался Шредер, который по контракту не мог менять ни слова сценария без одобрения автора. Если требовалось что-то согласовать, тому звонили прямо ночью, терпеливо дожидаясь возвращения с ипподрома.

Буковски считал Микки «малек странным, но вообще-то отличным парнем», и его пьяный класс Рурк изобразил точнее любого из конкурентов. Как он сверкает щербатой ухмылкой, флиртует с девицами, перемещается из бара в бар с грацией хмельного слонопотама – его действия и реплики отмечены такой добродушной расслабленностью, что фильм прекрасно обходится и без секс-сцен, хотя для Хэнка они были неотъемлемой частью жизни. К тому времени, правда, 66-летний Буковски в относительном спокойствии жил с третьей женой Линдой и по злачным местам почти не таскался, признавшись в интервью Роджеру Эберту, что слишком от них устал: «Теперь я поднимаюсь наверх с бутылкой и пишу в одиночестве. Это самая подходящая компания. Просто включаю радио и печатаю».

«Буковски» (2003)

Хэнку посвящено не так много документалок, как могло бы, что, впрочем, и художественных адаптацией касается. В 1973-м Тейлор Хэкфорд, который в дальнейшем снимет «Адвоката дьявола» и женится на Хелен Миррен, проследовал за Буковски из Лос-Анджелеса в Сан-Франциско на чтения, организованные видным битником Лоуренсом Ферлингетти, и посвятил им 46-минутный док «Буковски». В 1985-м Шредер выпустил четырехчасовой фильм-разговор «Интервью Чарльза Буковски» с длинными монологами писателя обо всем на свете – с особым акцентом, понятно, на женщинах и выпивке. А в 2003-м вышел «Буковски» Джона Дуллагана, по хронометражу (примерно 2 часа) и содержанию – идеальный вариант для тех, кто желает узреть Чарльза во плоти и составить представление о том, чем он жил.

Открывается док воспоминаниями Хэкфорда о тех самых чтениях во Фриско и кадров из его фильма, где Хэнк сравнивает ощущения перед выступлением с настроением перед боем. Далее он продолжит читать и пить, пригрозит вышвырнуть из зала шумного слушателя, нахамит интервьюеру, всплакнет над собственным стихотворением и будет много размышлять о поэтической форме, писательстве и комплексе неполноценности, который пытался побороть экстремальным образом (побывав за ночь в постели с шестью мамзелями подряд), чего вскоре устыдится и в качестве рефлексии напишет «Женщин». Но куда сложнее ему было сочинять «Хлеб с ветчиной», хоррор в интерпретации Буковски, узнавшего все, что нужно знать о боли, от отца, нещадно лупившего его ремнем.

Положим, фанаты и так знали, как Хэнк скитался по Штатам, мыкался по низкооплачиваемым работенкам и еженедельно строчил по пять рассказов, которые никто не печатал. Но одно дело – читать об этом на бездушной бумаге, и совсем другое – слушать из уст самого Буковски и его ближайшего круга, представленного Томом Уэйтсом, Шоном Пенном, Боно, Линдой, издателем Джоном Мартином (плюс избранные стихи зачитывает Гарри Дин Стэнтон). Такой же грубоватый, живой, искренний док, как и его звезда.

«Фактотум» (2005)

Занятно, что все картины по книгам Буковски появлялись на свет в разных странах. «Истории обыкновенного безумия» – это Италия, «Безумная любовь» – Бельгия, «Холодная вода» – Франция, «Пьянь» – США, причем режиссер Шредер родился в Тегеране от швейцарца и немки. «Фактотумом» по одноименному роману, где нашлось место и стихотворным вставкам, занимались компании из Норвегии и Франции, а кресло постановщика занял норвежец Бент Хамер, изучавший киноискусство в Стокгольме. При этом во главе каста – сплошь американцы. Раздолбая Чинаски, меняющего места работы, как цыган коней, сыграл Мэтт Диллон. Его подруг – Лили Тейлор и Мариса Томей.

«Фактотум» – одно из самых смешных произведений Буковски, который в образе Чинаски безуспешно пытается трудоустроиться, но каждый новый оффер оказывается еще более дурацким, чем предыдущий. В фильме, что нередко, к сожалению, происходило с экранизациями Хэнка, юмором особо не пахнет – это вам не «Пьянь» с ее разбитным обаянием. Да и Диллон, пусть и расставшийся со статусом секс-символа, все равно слишком красив для роли проспиртованного лоботряса. Хотя положенные коленца он честно откидывает. В основном – прогуливает работенку, куда едва успел устроиться, предпочитая ей посиделки за стойкой. А также наконец-то спит с женщинами, что в интерпретации Шредера осталось за кадром.

Ценность этой экранизации в том, что она подчеркивает меланхоличность мировоззрения Хэнка, по духу приближаясь скорее к печальным драмеди Аки Каурисмяки, чем к оригинальной прозе Буковски. Вдобавок сопродюсер Джим Старк долгое время сотрудничал с Джармушем («Вне закона», «Кофе и сигареты», «Таинственный поезд», «Ночь на Земле»). Поэтому не смущают ни гладкий визуал, ни комфортный сеттинг, где развратные подворотни LA сменил более ухоженный Миннеаполис: перед нами все тот же Генри Чарльз, только помывшийся и слегка протрезвевший. 

«Блудливая Калифорния» (2007–2014)

Сериал «Блудливая Калифорния» напрямую не является экранизацией Буковски. Но Хэнк Муди, писатель, сценарист, блогер, бабник, калифорнийский лоботряс и романтик в глубине души – фактически реинкарнация Чарльза, о чем открыто заявляет его дочь Бекка, окрестив нерадивого батю «Буковски для бедняков» (а имя Чарли носит его закадычный друг и агент). По образу и подобию своего прародителя Хэнк презирает Голливуд, превративший его книгу «Бог ненавидит нас всех» в мелодраматичную ерунду. Ну а его возлюбленная Карен читает сборник стихов Буковски и называет Муди «старым козлом» (вспоминаем Notes of a Dirty Old Man).

Конечно, не Буковски единым: широкий круг поп-культурных интересов героя также охватывает Уоррена Зивона, Боба Дилана, The Rolling Stones, Black Sabbath и классический рок вообще, Хантера С. Томпсона, Эрнеста Хемингуэя, Джека Керуака и прочих культовых авторов, которые не отличались примерным поведением, но оставили нам в наследство стопку великих произведений. Однако именно Буковски в первую очередь вдохновил Хэнка на богемный и (само)разрушительный образ жизни, сводящийся к вечным тщаниям побороть одиночество за счет случайных связей, диких попоек и бессонных ночей наедине с ноутбуком.

«Женщины»

Экранизации одного из известнейших романов Буковски пока так и не случилось. Да и вряд ли случится в наш век, когда мизогиния (в чем Хэнка не упрекал только ленивый) неистово порицается. Но попытки оживить «Женщин» в кино предпринимались не раз. На заре 1990-х об этом всерьез помышлял Пол Верховен, намеревавшийся позвать на главную роль Ника Нолти. Но создатель «Основного инстинкта» был уверен, что ему ни за что не позволят быть в нужной степени откровенным. И права на адаптацию, которые он успел приобрести, отошли другой компании. После этого проект надолго заглох, и лишь в 2015-м всплыла информация, что экранизацией якобы займется Voltage Pictures, ответственная за «Похитителя бури», «Киллера Джо», «Убойные каникулы» и много чего еще. С тех пор, правда, дело с мертвой точки не сдвинулось.

А годом ранее в неприятную историю влип Джеймс Франко, планировавший перенести на экран «Хлеб с ветчиной». В 2009-м он заключил соглашение с правообладателем Сирилом Хамфрисом, однако уже в 2010-м его срок истек. Что нисколько не смутило необузданного творца, и в 2013-м он приступил к съемкам, взяв на роль Хэнка Джоша Пека из тинейджерского сериала «Дрейк и Джош», а на роль его отца – отличного характерного артиста Тима Блейка Нельсона, которого Франко снимал в экранизациях МакКарти («Дитя божье») и Фолкнера («Когда я умирала», «Шум и ярость»). Узнав о моторе, Хамфрис запросил детали проекта, на что автор ответил уклончиво – дескать, они с коллегами из Нью-Йоркского университета ваяли камерную вещицу по мотивам одной из биографий Буковски. Но источниками и сценарием Джеймс не поделился, как следовало из иска, выдвинутого Хамфрисом.

Пока продолжались разбирательства, Франко все благополучно доснял. А выпустить картину не смог. Подробности урегулирования скандала в прессу не просочились, да в принципе все и без них понятно. Очевидно, что шалость Джеймсу не удалась – суд принял сторону истца, и законченное по сути кино пришлось засунуть на полку. Как сказал бы сам Хэнк, «уж так паскудно устроен мир – куда бы вы ни посмотрели, всегда найдется кто-нибудь, кто готов вцепиться вам в глотку».