Казнить нельзя помиловать: Рецензия на сериал «Дыши»

В столичной империи естественных родов правит Лера (Марина Александрова), акушерка с внушительным стажем и идеальной репутацией. Но отнюдь не без проблем в семье – муж уже год как почил, оставив на ее хрупких плечах троих трудных подростков. Так недолго зарыться в алкоголь и работу, только бы очередные роды вдруг не обернулись трагедией. Ее новая пациентка – любовница влиятельного воротилы Маша (Даша Верещагина) – наотрез отказывается от кесарева, а в самостоятельную родовую деятельность, гладко идущую под контролем акушерки, бесцеремонно вмешивается главврач. Что, к несчастью, совсем не чурается жестких методов, потенциально опасных для здоровья ребенка.

Киношная стигма на теме родов и возможных рисков, идущих с ними рука об руку, однозначно становится все прозрачнее и прозрачнее. Педантичная Светлана Иванова, например, еще с десяток лет назад спасала жизни рожениц в народном «Тесте на беременность». Который, надо признать, при относительной реалистичности внутрибольничных эпизодов все еще робко обходил стороной все самое чудовищное, что, увы, действительно случается в стенах роддомов. Не побоялась заступить на дорожку горькой правды бравая Анна Кузнецова, ученица Бориса Хлебникова и Алексея Попогребского, в 2022-м очаровавшая фестивальную публику меланхоличным драмеди на грани фола «Каникулы».

В своем сериальном дебюте постановщица решилась впервые поработать не со своим сценарием, а со сложносочиненным материалом за авторством Светланы Штебы («Поехавшая») и Ильи Маланина («Просто представь, что мы знаем») и дебютантки Елены Кондратьевой. Что, в общем-то, немудрено, ведь новизна задумки и хитросплетений остросоциальных проблематик, поднятых трио с пером, и впрямь изумляет. И если в западном каталоге уже имелась крепкая зарисовка на тему непоправимых осложнений во время естественных родов, – суровые «Фрагменты женщины» с Ванессой Кирби и Шайа ЛаБафом – то на отечественном киноландшафте чего-то столь отрезвляющего было прежде не видать.

Так, ставки на многосерийную драматическую бомбу от Кузнецовой и команды были сделаны не в пример серьезные. И не сказать, что в случае «Дыши» возвышенные ожидания разбиваются о беспощадные камни реальности. Тем не менее за чередой последовательных вдохов и выдохов подавленных героев сериала его многоуровневая сюжетная конструкция сама же начинает дышать на ладан. А фокус с, казалось бы, ключевого мотива, что есть безнаказанность насилия над роженицами и его шокирующая обыденность, то и дело смещается на другие, пусть и не менее насущные и неотложные вопросы. Которые в совокупности бескомпромиссно давят на зрителя своим неоспоримым многообразием.

Злободневная драма о медицинской халатности по кривой перетекает в русло то понурой черной комедии о дисфункциональной семье с элементами трагедии взросления, то остросюжетного полицейского процедурала о расследовании больничных афер. Где нагромождение тем и междустрочных посылов – оптика Кузнецовой пробегается по пугающему множеству безрадостных материй, включая безотцовщину, школьный буллинг, женский алкоголизм и другую хлесткую социальщину, – скорее мешает всем сердцем прикипеть к пострадавшим и вступить в диалог о том, о чем не принято говорить вслух. Ведь на экране этот диалог в итоге комкается в угоду десятку других повествовательных линий.

Стоит, однако, отметить, что «родовой» аспект «Дыши» все еще представляет собой опыт поистине уникальный как в разрезе российского кино, так и среди мировых сериальных хитов о медицине. Хоть Кузнецова и не преследует цель изобразить процесс рождения ребенка, практически убиваемого врачами, максимально достоверно, обстановку она накаляет как следует.  В чем постановщице охотно помогает и ручная камера Романа Малышева, не упускающая ни единой морщинки и ни единой капли пота на лицах тех, кто собрался в той роковой палате. И невероятно убедительная Даша Верещагина, перещеголявшая в выразительности даже Марину Александрову.

В роли мужающей на глазах жертвы обстоятельств хрупкая звезда «Сто лет тому вперед» будто дерзко заявляет: играть подростков она больше не намерена. Адская трансформация Маши в ее исполнении завораживает и задевает те струны души, что сначала, возможно, внимали героине со скепсисом. Мрачный сказ о совсем молодой и якобы прикрытой богатеньким папиком (играет его, к слову, брутальный режиссер «Бумера» Петр Буслов), а на деле беззащитной матери, чей мир рассыпается в прах по вине резких врачей до самого финала остается самым тревожным и оттого прелюбопытнейшим сюжетным движком, а сама Маша – наиболее рельефным и человечным жильцом родильного дурдома.

На ее фоне александровская Лера выглядит героиней на порядок неоднозначнее, причем не в лучшем смысле слова. Пускай, по всей видимости, ее нездоровые отношения со спиртосодержащими напитками и с собственными детьми, вынужденными повзрослеть чересчур рано, – лишь хитрый прием сценаристов, намеренно избавляющихся от трафаретно положительного и в своей невинности плоского протагониста. Только бы от этого не страдал драматизм то абсурдно редких, то, напротив, неоправданно продолжительных сцен, которые документируют ее терзания об уголовном деле. Деле, грузом нависшем над ее буйной головой, что практически полностью игнорирует дела семейные.

Что до истории, собственно, подрастающей части семьи Леры, неожиданно занимающей добрую половину хронометража сериала, то перед нами, увы, предстает клише на клише. Согласно Кузнецовой, типичный бунтующий зумер выражает себя посредством покраски волос в едкий розовый и зеленый, а также устраивая одиночные пикеты и обнажаясь перед одноклассниками под Алену Швец. А, ну и пуляясь в сторону обидчиков громкими словами вроде харассмента и газовым баллончиком. Что выглядит особенно неловко на контрасте с действительно современным, пусть и успевшим набить оскомину «Переходным возрастом», что не прыгает с одних нарративных рельсов на другие, теряясь на перепутье.

Драма заметно смущает и тем, что при всем засилье наболевших вопросов, раскрытых в разной степени удачно, на суд публики не предлагается ни одного мало-мальски приятного мужского персонажа. Подлый главврач (Иван Агапов), то бишь главный виновный в деле о трагичных родах, следак-мизогин (Никита Григорьев), чей каток обходит главгада во имя мужской солидарности и злоупотребления властью, смазливый милфхантер (Артемий Мильграм), водящий за нос женскую часть семьи. Да даже их младшенький Юра (милейший Константин Денисов) – все эти образы хоть и грамотно транслируются актерами, но кажутся довольно безликими в притеснении более пестрых дамских портретов.

Подавляющему большинству здешних персонажей, как ни парадоксально, просто не хватает пространства, чтобы вздохнуть полной грудью и заиграть на поле макро- и микродилемм, сплетенных сценаристами в тугой узел. А проходя через женскую призму постановки, узел остросоциального и резонансного не раскладывается на спектр подтем и поджанров, дышащих в унисон с новаторским лейтмотивом. И, как это ни прискорбно, пульс назидательной составляющей «Дыши», так необходимой аудитории ввиду замалчивания проблемы акушерского насилия, вот-вот грозит остановиться вместе с крошечным сердцем ребенка, павшего жертвой леденящих кровь и стесняющих легкие обстоятельств.