Курьез, перформанс или артхаус: Что такое «Брат 3» на самом деле?

В истории российского кино не было проекта скандальнее, одиознее и противоречивее, чем «Брат 3». Это вполне можно считать достижением. Сомнительным, но по-своему выдающимся. Даже «Матильда» Алексея Учителя, скромных достоинств костюмная мелодрама о порочной связи русского монарха с польской танцовщицей, также в свое время наделавшая немало шума, все же не так активно раздражала общественность своим присутствием в инфополе.

Хотя казалось бы: ну что такого? Подумаешь, «Брат 3». Но благодаря этому «Брату 3» выяснилось (вернее, стало предельно очевидным), что, оказывается, многих граждан нашей страны объединяет общая на всех священная корова. Причем таких необъятных габаритов и массы, что фигуру царя Николая II легко переплюнет. Имя этой священной корове – дилогия Алексея Балабанова, и неподобающе неуважительное к ней отношение вызывает у адептов культа имени Данилы Багрова такую бешеную ярость, что они готовы тратить гигаватты энергии на бесконечное и бесплодное сотрясание воздуха.

Того, надо полагать, и добивался создатель «Брата 3» Валерий Переверзев. Про которого необходимо понимать, что он никакой не режиссер, а современный художник. В самом широком и, опять-таки, одиозном смысле этого слова. В 2017 году он, например, организовал (совместно с бывшим мэром Архангельска) в Третьяковской галерее такой перформанс: несколько девушек в окровавленных трусах зашли в зал, где висела картина Казимира Малевича «Черный квадрат», и принялись ее многозначительно разглядывать. Все это было запечатлено на камеру и опубликовано в интернете. Зачем? Ради искусства, конечно. Перформативного. Коим, в теории, может быть что угодно.

То есть, строго говоря, для того, чтобы перформанс состоялся, нужны двое: художник и зритель. Художник совершает некое действие, но не просто так, а с каким-то хитрым, витиевато сформулированным умыслом. Зритель, в свою очередь, на него реагирует. И где-то между, в пространстве, определенном вышеозначенными координатами, по идее, и происходит искусство. Так вот, в свете сказанного «Брат 3» – не сам так называемый фильм, а весь феномен в целом, включая развернувшуюся вокруг него шумиху, – справедливо рассматривать именно как такой перформанс.

Соответственно, внутреннее содержание фильма «Брат 3» фактически утрачивает всякое значение, потому как в данном случае фильм не только не является объектом искусства, но и вовсе не претендует на этот статус, а служит всего лишь элементом перформанса. Что, в свою очередь, дает авторам этого фильма неограниченную свободу. Ведь раз содержание не имеет значения, то оно может быть произвольным. И оно такое и есть – максимально произвольное и вместе с тем необязательное, в традициях дадаистов, которым Валерий Переверзев в той или иной степени, сознательно или не очень, в своем творчестве наследует.

«Брат 3» представляет собой коллаж из разрозненных визуальных фрагментов, музыкальных и поэтических произведений, а также разных других вещей, объединенных несложным сюжетом криминально-романтического свойства. Про генерала, генеральскую дочку, ее возлюбленного, каких-то бандитов и золотые часы. Генерала играет Юрий Торсуев – он же Сережа Сыроежкин из «Приключений Электроника». Один из бандитов носит огромную зеленую кепку и очень любит сыр. Второй бандит говорит по-французски. Еще есть Эрик Робертс, который произносит единственную реплику: «Тамбовский волк тебе товарищ», а все остальное время щеголяет в шикарной белой шинели и ездит на шикарной белой «Волге».

Какая-то часть фильма снята древней советской камерой на пленку 8 мм. За кадром монотонно декламируются стихи Ахматовой и Бродского. Звучат композиции различных исполнителей (из личного плейлиста Валерия Переверзева, видимо), хотя и что-то достойное среди них порой попадается. В частности – два хита Александра Лаэртского: «Детства чистые глазенки» и про муравья. Поверх второго притом наложен комплексный анализ текста (художественные, структурные особенности и все в таком духе), надиктованный женским голосом. Мелькают отрывки документальной хроники, изображения арт-объектов, пейзажи, интерьеры и узнаваемые лица (включая звезду серии «Пила» Костаса Мэндилора), летают самолеты, стреляют автоматы, лежат на столе отрубленные руки, так далее, так далее.

В «Брате 3», словом, обнаруживается немало всякого неожиданного и подчас весьма любопытного. А кроме того, нелепого, смехотворного, безобразного, словом – абсурдного. Видно, что некоторые люди из числа причастных впрямь старались. Другой вопрос – для чего или кого они старались. Точно не для того, чтобы это кто-то смотрел. Из посторонних, по крайней мере. Потому что «Брат 3», при всех озвученных эпитетах, представляет собой на редкость невыносимое, утомительнейшее, унылое до невозможности зрелище. В нем явно просматривается заявка на культовое кино, но потенциал тонет в бесконечном потоке нечеловечески затянутых, перегруженных визуальным и звуковым мусором сцен. Из-за чего то, что могло бы стать любопытным опытом, оборачивается сущей пыткой.

Впрочем, кто знает, возможно, что так оно и задумывалось. Вполне вероятно, Валерий Переверзев как раз и ставил себе цель сотворить самый претенциозный и несмотрибельный в мире артхаус. Или же, наоборот, он возомнил себя великим режиссером-визионером, и эти два часа беспорядочной непотребщины суть не что иное, как затяжной акт прилюдного (псевдо)интеллектуального онанизма. Но в любом случае все же понимают, что о «Брате 3» скоро все забудут как о срамном курьезе. Да, собственно, уже практически забыли, судя по тому, что количество упоминаний в СМИ упало до нуля в считаные дни. Фантомный жупел растворился в воздухе сразу после премьеры, и всем нам от этого только полегчало.