К 100-летию Театра сатиры

Театр сатиры празднует сразу два юбилея: 100 лет с момента открытия и 40 – с присвоения почетного звания «академический». «КиноРепортер» решил разобраться, как за этот век поменялось понимание жанра, который обеспечил коллективу народную славу. А заодно вспомнил важные вехи истории сцены и ее режиссеров и актеров.

Изобличение пороков

Театр сатиры открылся 1 октября 1924 года в подвальном помещении дома №10 в Большом Гнездниковском переулке. Раньше там располагался театр-кабаре «Летучая мышь», где показывали миниатюры Серебряного века, а чуть позже – камерный театр «Кривой Джимми», которым руководил актер, драматург и известный конферансье Алексей Алексеев.

Алексеев и стал первым художественным руководителем Театра сатиры. Среди тех, кто стоял у его истоков, также были драматург Виктор Типот, режиссеры Давид Гутман и Георгий Холмский, который взял на себя обязанности директора театра, а также сатирики, писавшие для журналов «Красный перец» и «Крокодил».

Советом, который они все образовали, было принято и первое важное решение – назваться Театром сатиры, хотя одним из вариантов был Театр комедии. Но это был тот случай, когда бытие определило сознание: творцы решили, что на сцене должны показываться постановки, изобличающие политические и бытовые пороки.

«Смеяться над тем, что смешно, бичевать все мерзкое, тупое, косное, все, что уродливым наростом торчит из нового советского быта» – так звучал первый лозунг Театра сатиры.

Сюжеты для первых спектаклей искали в быте простых горожан: дебютом стала постановка «Москва с точки зрения», созданная силами Виктора Типота и Николая Эрдмана – того самого драматурга, чей «Самоубийца» позднее попал под сталинскую цензуру и подвергся долгому забвению.

Но в 1920-х пародийные обозрения находили горячий отклик у публики: они смеялись над жадностью, разгульным пьянством, развратными нравами и остро стоящим квартирным вопросом, который не просто так обессмертил в своем великом произведении Булгаков. В Большом Гнездниковском переулке постоянно толклись перекупщики, публика шла бесконечным потоком. «Давно так весело не было в театре», – писал о «Сатире» того времени авторитетный критик Владимир Блюм.

До поры до времени поддерживало такой подход и государство: сатира стала передовым инструментом пропаганды, направленной против того, что откровенно не нравилось большевикам. К 1930-м театр переехал на Старую Триумфальную площадь. Сатирические обозрения и мимолетные анекдоты к тому моменту начали терять свою силу. И если раньше Давид Гутман говорил, что Театр сатиры «только обнаруживает симптомы болезни», а лечить их предлагал «большим и серьезным театрам», то теперь в репертуаре появились более целостные произведения.

Однако направленность их была прежней – бытовая комедия расцвела еще сильнее: «Мелкие козыри» Виктора Ардова продержались на сцене 10 лет, а «Чужой ребенок» Василия Шкваркина стал настоящим хитом. Моду быстро подхватили и региональные театры: только в 1933-м – в год создания и премьеры – эта пьеса была поставлена более 500 раз! Царство сатиры поддерживали водевили и комедии зарубежных авторов – от Мольера и Карло Гольдони до Бернарда Шоу.

Военное время

В военные годы актерские бригады выезжали со спектаклями на фронт. Не все возвращались обратно – кто-то, как артисты Рафаил Корф и Яков Рудин, погиб от рук фашистов. Или попал в плен, как Валентина Токарская и Рафаил Холодов, выступавшие перед русскими военнопленными уже в Германии. Некоторые драматурги и артисты ушли на фронт добровольцами. Другие изобличали врага в своих работах.

При этом интерес к Театру сатиры сохранялся даже во времена эвакуации – сначала труппа переехала из Иркутска во Владивосток, а оттуда в Магнитогорск и Хабаровск. Основная сложность заключалась в том, что действующий худрук Николай Горчаков остался в Москве, где возглавил вновь созданный театр драмы.

В 1944 году театр вернулся в столицу. А в 1951-м «Сатира» снова переехала на Малую Бронную. Самым популярным спектаклем того периода была «Свадьба с приданым» (1949) с Верой Васильевой и Виталием Дорониным, которые наравне с автором пьесы Николаем Дьяконовым были удостоены за свою работу Сталинской премии.

Активно ходили и на Татьяну Пельтцер, также задействованную в постановке. Актриса отдала легендарной сцене 30 лет жизни, пополнив галерею своих героинь такими яркими образами, как Фрекен Бок, Марселина и Мамаша Кураж.

Аншлаги были такие, что в 1953-м свет увидел одноименный фильм-спектакль, снятый на «Мосфильме». Тогда же с новой силой заговорили и о самом театре. В первую очередь благодаря спектаклям по мотивам Владимира Маяковского. За постановки «Баня», «Клоп» и «Мистерия-буфф» отвечали Валентин Плучек, по молодости игравший в этих пьесах у самого Всеволода Мейерхольда, и Сергей Юткевич. Много лет спустя Плучек объяснял бешеный успех спектаклей гениальностью поэта и его пророческим даром, но не заметить его собственный талант было невозможно.

Эпоха Плучека

В 1957-м Валентин Плучек, начинавший как внештатный постановщик театра, стал художественным руководителем «Сатиры». О его первых в новой должности спектаклях «А был ли Иван Иванович?» (1957) и «Дамоклов меч» (1959), впоследствии закрытый министром культуры Екатериной Фурцевой, говорила вся Москва. Ажиотаж такой, что входы в театр охраняет конная милиция.

Еще два переезда спустя, в 1965 году, Театр сатиры переселили на Триумфальную площадь, где он и существует до сих пор. Именно там прогремели «Теркин на том свете» по Александру Твардовскому (1966) и «Доходное место» Александра Островского (1967). Первый – с Анатолием Папановым в главной роли – поставил сам худрук. Второй – Марк Захаров, разглядевший в Андрее Миронове идеального Жадова.

Обе постановки в итоге сняли с репертуара. И если в первом случае сработала общая тональность и репутация «запретной поэмы», то во втором – снова гнев Фурцевой, назвавшей постановку «деградацией». Изобличение пороков советской действительности обернулось против самих создателей. Впрочем, Плучек не сдавался, а регулярные запреты лишь подогревали интерес публики. Теперь пытались попасть на премьеру, пока спектакль не сняли.

Среди других громких скандалов, связанных с цензурой, фигурирует уже упомянутый «Самоубийца» по пьесе Эрдмана, которого в 1930-х руководство партии запретило ставить в МХТ – не помогло даже вмешательство Константина Станиславского. Валентину Николаевичу удалось добиться лучшего результата: в 1982-м он выпустил премьеру, за работу над которой взялся лично.

Но два года спустя спектакль исчез из репертуара. Валентин Николаевич не сдавался, и в 1986-м возобновил показы. Телевизионную версию перевыпуска, кстати, можно и сегодня увидеть онлайн – как и многие другие легендарные постановки театра.

Зона роста

Особое внимание, конечно, заслуживает «Золотая коллекция спектаклей», которая вобрала в себя все сатирические оттенки – от философских до подлинно трагических. За многие из них тоже ответственен Плучек, успевший за десятилетия художественного правления выпестовать целую плеяду звезд: Анатолия Папанова, Андрея Миронова, Георгия Менглета, Михаила Державина, Александра Ширвиндта, Спартака Мишулина, Веру Васильеву, Ольгу Аросеву и многих других.

Именно на подмостках «Сатиры» сложились и многие творческие тандемы, чья слава вышла далеко за пределы театра. Работали с ведущими артистами и другие режиссеры: например, Марк Захаров (с 1967-го по 1973-й) и Маргарита Микаэлян, поставившая ярчайшие детские спектакли «Малыш и Карлсон, который живет на крыше» (1968) со Спартаком Мишулиным и «Пеппи длинныйчулок» (1973).

Кроме того, со временем многие артисты сами начали ставить спектакли. Например, Ширвиндт как режиссер дебютировал в 1970-м, когда вместе с Захаровым поставил комедию венгерского драматурга Миклоша Дьярфаша под названием «Проснись и пой!».

Три года спустя вместе с Мироновым они выпустили «Маленькие комедии большого дома» (1973) – сборник из пяти новелл, в которых были задействованы артисты театра, также известные публике по телевизионному хиту «Кабачок «13 стульев» – Татьяна Пельтцер, Зиновий Высоковский, Михаил Державин и другие. Художественным руководителем постановки значился Плучек, но несколько лет спустя и Ширвиндт, и Миронов стали работать над спектаклями самостоятельно.

Визитная карточка

На Триумфальную площадь ходили за тем, чтобы увидеть любимых артистов. Чаще всего – на Андрея Миронова. Через несколько месяцев после премьеры «Женитьбы Фигаро» (1969) на молодого артиста окончательно обрушилась всесоюзная слава: всем хотелось увидеть, как неудачливый контрабандист из «Бриллиантовой руки» перевоплотится в плутоватого героя Бомарше.

А заодно посмотреть на дебют Александра Ширвиндта, игравшего графа Альмавиву, старт его растянувшейся на полвека карьеры в Театре сатиры. Добавьте к непривычным по тональности пикировкам яркий второстепенный состав, интерьеры в стиле рококо, музыку Моцарта и костюмы от «Красного Диора» Вячеслава Зайцева – и вы получите визитную карточку театра.

К сожалению, 18-летнюю историю успеха прервала трагедия: на гастролях в Риге Миронов потерял сознание прямо на сцене и через два дня скончался в больнице. Вводить нового артиста режиссер не стал, и спектакль ушел в вечность на пике славы, как и его главная звезда.

Блистал Андрей Миронов и в других постановках Плучека: за несколько десятилетий он сыграл Дон Жуана («Дон Жуан, или Любовь к геометрии» (1966), Хлестакова («Ревизор», 1972), Вишневского («У времени в плену», 1970), Чацкого («Горе от ума», 1976), Мэкхита («Трехгрошовая опера», 1980), Лопахина («Вишневый сад», 1983).

Разумеется, в этих спектаклях были задействованы и другие талантливые артисты, но Миронов всегда выделялся: «У него никогда не было такого: мол, ниже своей планки не могу опуститься, только большие площадки. И вот, казалось, что ему стоило отработать перед ткачихами на фабрике? Только выйти – и сразу овации! А он так готовился к каждому номеру, столько репетировал! Настраивал зрителя на такую волну, что нас потом принимали так же, как и его, – вспоминает Юрий Васильев. – Миронов так и остался у Плучека на первом месте. Он постоянно его вспоминал: все время у него проскакивало: Андрюша, Андрюша…»

Наследие

Валентин Плучек говорил, что «с театром уже простился, когда не стало Папанова и Миронова». В начале нулевых он передал бразды правления Александру Ширвиндту, оставив за собой должность председателя худсовета. «Это, конечно, потеря, – говорил Ширвиндт после смерти предшественника. – Плучек – это Театр сатиры, а театр – это Плучек».

И конечно, был прав: Валентин Николаевич регулярно бросал вызов не общественной морали, но человеческому страху, низости, безразличию. Он проверял на зрительскую прочность и классиков, и современников, действовал с размахом и всего за несколько десятилетий сумел превратить «Сатиру» в один из самых модных, в хорошем смысле недоступных театров, куда мечтали попасть все – с наплывом желающих не могли справиться никакие гастроли.

Ширвиндт, отдавший Театру сатиры более полувека творческой жизни, это интуитивное знание впитал. Под его руководством спектакли на легендарной сцене ставили Роман Виктюк, Сергей Арцибашев, Нина Чусова, Андрей Прикотенко, Яков Ломкин, Федор Добронравов. Александр Анатольевич и сам брался за режиссуру, но при этом не столько ориентировался на литературную классику, сколько продолжал бережно поддерживать традиции театра и сохранять его наследие.

Так, 8 марта 2001 года он представил миру вечер «Андрюша», жанр которого определил как коллективное семейное чествование. Ровно десять лет спустя спектакль восстановили под названием «Здравствуйте! Это Я!». В 2004-м вышла постановка «Нам все еще смешно», над которой Александр Ширвиндт работал вместе с Алексеем Колганом и Сергеем Плотов​ым. Это был театральный капустник, возвращающее к истокам театра обозрение исторических сценок, происходящих в его стенах.

В 2009-м случился «Триумф на Триумфальной», в 2014-м – «Грустно, но смешно», авторская «пародия на юбилей», приуроченная к 90-летию «Сатиры». Летом 2018-го труппа представила «ностальгию в двух частях» под названием «Брависсимо!» и спектакль «Вера» по мотивам воспоминаний Веры Васильевой. Примечательно, что легенда сцены сама выходила к зрителям: она служила – и им, и искусству – до последнего вздоха.

Это была ее последняя большая роль, и знаменательным было то, что играла она себя: «Этот спектакль – мое письмо к неведомому другу, которому я могу доверить и свои мысли, и свою растерянность перед новой жизнью в XXI веке, и свои наблюдения над возрастом, а он уже крепко дает о себе знать. Друг – это зритель, испытывающий ко мне интерес, чувство симпатии и доверия, а иногда и любви».

В 2021-м, когда Ширвиндт готовился снять с себя обязанности, вышел «Театральный стриптиз», еще одно посвящение памяти Миронова от его близких друзей. «Почему стриптиз? Да потому что это голая сценическая правда, правда, немного гротесковая и ироничная», – отбивался от нападок худрук.

И именно в этой культурно-комедийной парадигме творческий вечер «Планета Ширвиндт», до которого Александр Анатольевич не дожил несколько месяцев, выглядел органично. Он и сам «появился» на сцене, сыгранный своим учеником Антоном Буглаком, с фирменной иронией отпускающий комментарии по поводу исторического этюда. Ученики продолжают традиции мастеров, так здесь заведено.

Новый век

«В свой новый век мы входим с большими надеждами, с планами, с вдохновением и уверенностью», – заявил накануне большого юбилея новый худрук Театра сатиры Евгений Герасимов. Эту должность он совмещает с постом художественного руководителя Театра на Малой Ордынке.

К тому же за последние годы у руководства Театра сатиры прибавилось козырей: при Сергее Газарове, который возглавлял театр с 2021 по 2024 год, труппа заметно расширилась из-за присоединения театра «Прогресс сцена Армена Джигарханяна». Увеличилось и количество площадок: теперь спектакли идут на четырех сценах – Основной, «Чердаке Сатиры», Прогресс сцене Джигарханяна и Детской.

Запускаются и всевозможные спецпроекты: например, регулярными стали экскурсии «Век Сатиры», созданные к столетнему юбилею. Каждый понедельник желающие могут познакомиться с закулисьем легендарного театра, посетить исторические гримерки, декорационный цех и все то, что скрывается за сценой.

В онлайн-пространстве существует культурная акция «Пять минут до спектакля», в рамках которой артисты делятся своими переживаниями перед самым выходом к зрителю, а также программа «ТеатрВнутри», где проводником в волшебный мир театра выступает Александр Ширвиндт.

Наконец, можно в буквальном смысле прикоснуться к прошлому: в репертуар вернулись многие знаменитые спектакли. От «Бешеных денег» в постановке Андрея Миронова, возобновленной в 2013 году (в оригинальной версии, к слову, играл отец Сергея Безрукова) до «Малыша и Карлсона, который живет на крыше», чей прокат не прерывался с 1968-го.

Живут на легендарной сцене и прежние авторы – от новой инсценировки «Пигмалиона», выполненной в стилистике стимпанка, до газаровского «Ивана Васильевича», материал для которого был написан Михаилом Булгаковым специально для Театра сатиры, но не допущен к постановке в 1936-м.

От «Невольниц» по Островскому, запирающих всех актеров в сценическом пространстве, до захватывающего вестерна для самых маленьких под названием «Вождь краснокожих». От фантазии по мотивам «Василия Теркина» Твардовского до фантасмагорических «Игроков» по Николаю Гоголю, премьера которых ожидается уже в этом месяце.

В общем, театр жил, театр живет, театр будет жить.