«Зов ада»: Христианская фантастика от создателя «Поезда в Пусан»

Произвольным гражданам является большой призрачный лик с горящими глазами и говорит: «Ты, такой-то такой-то, умрешь тогда-то тогда-то и попадешь в ад». Спустя озвученное время – в диапазоне от 30 секунд до 20 лет – к гражданину приходят три громадных черных монстра. И давай его мутузить. А как отмутузят, то истерзанное тело испепеляют и дематериализуются.

Вот какую штуку придумал видный южнокорейский деятель Ен Сан Хо – тот самый, который пять лет назад весь мир всколыхнул, посадив живых мертвецов на электричку. «Поезд в Пусан» тогда стал большой сенсацией и немалую роль в популяризации корейского кино сыграл.

«Зов ада», новый его сериал, это уже кое-что позаковыристее. В первом сезоне, финал которого жирно намекает на продолжение, вообще сразу два сериала умещается – по три эпизода каждый. С отдельными героями, отдельными сюжетами и даже жанрово они заметно разнятся.

Сначала нам рассказывают, как все началось. Как никто не верил в эту всю вышеописанную чертовщину, и как потом все разом поверили. Полицейский берется за расследование странных смертей и выясняет много интересного. В частности, что один мужчина свою секту организовал, «Новая правда» называется. Адептам он проповедует, что Бог просто устал нас любить, и карательные отряды монстров – прямое следствие того. Грешников, дескать, таким образом наказывают. И это благо.

Притом есть и еще одна секта – «Стрела». Примерно тех же взглядов, но там уже ребята настроены радикальнее. Несогласных отлавливают, избивают, заставляют на камеру извиняться, всякими прочими нехорошими делами занимаются. Координируются через интернет, посредством YouTube-канала популярного неприятного блогера.

Такая, значит, актуальная сатира, где пунктуальные демоны из преисподней являются чисто вспомогательным элементом. Понимать и воспринимать это можно почти как угодно. Как высказывание о культуре отмены, например. Или о пандемии. Или еще о чем. Или обо всем вместе. Универсальная метафора.

А во второй части нас перебрасывают на четыре года в будущее. Где царит настоящая антиутопия. «Новая правда» предсказуемо захватывает власть, диктует свои порядки, полиция у них на подхвате, радикалы из «Стрелы» неофициально выполняют функции охранки. Кому не повезло прилюдно быть испепеленным либо получить уведомление о скорой высылке на тот свет при свидетелях, объявляется врагом народа. И семья его, соответственно, отныне числится изгоями. Но появляется секретная организация, которая таким бедолагам оказывает поддержку: обставляет, допустим, все так, будто человек на самом деле долгов нахватал и смылся за границу.

Тут Ен Сан Хо уже конкретно рассуждает о религиозном фанатизме, догматизме, свободе выбора и о религии вообще. При этом не критикует огульно религию как таковую, а всего лишь ставит под сомнение концепцию божественного воздаяния с позиции агностицизма. То есть исходя из предпосылки, что Бог непознаваем, а следовательно, непознаваемы и его деяния, производится умозаключение: любое явное вмешательство Бога в жизнь смертных рискует быть истолковано неверно – с самыми непредсказуемыми и пагубными последствиями. И вот вам наглядная модель подобной ситуации.

Надо, однако, непременно заметить, что рассуждает Ен Сан Хо обо всех этих сложных высоких материях не буквально в лоб, открытым текстом. Не как в той же «Полуночной мессе», которая наполовину представляет собою беседы с батюшкой (хотя избранный Майком Флэнеганом подход также имеет право на существование). А в легкой развлекательной форме. С драками и всяким таким. С монстрами, опять же, симпатичными. Нарисованы они, положим, далеко не на уровне 100-миллионных блокбастеров. Но и не совсем уж дешево.

Ну и если уж по-честному, то не так уж этот «Зов ада» оригинален, каким кажется или хочет казаться. Те же «Оставленные», только по-корейски, со спецэффектами и с уклоном в христианскую теологию. С другой стороны, много кто пытался «Оставленных» копировать, включая киновселенную Marvel (притом что рейтинги в свое время у этого сериала были не ахти), и нет в том ничего зазорного. Со спецэффектами, теологией и фирменным кровавым азиатским колоритом – почти и не заметно, что копия. Как бы самоценная христианская фантастика.