Жги на полную: Как снимают драконов в кино

Что может быть эффектнее гигантского ящера, который оскаливает пасть и с жутким рыком изрыгает пламя, чей жар ощущается даже по эту сторону экрана? Драконы давно стали украшением жанра фэнтези, хоть и не всегда выглядели так правдоподобно, как сейчас. И уж точно раньше они не были столь устрашающими. Тем интереснее обратиться к почти 100-летней истории кинодраконов и восхититься мастерству кудесников, которые оживляли их задолго до изобретения компьютерных эффектов.

Первый огнедышащий киноящер родился на немецкой земле. В 1924 году классик Фриц Ланг, автор «Метрополиса» и «М убийцы», выпустил дилогию «Нибелунги» по мотивам известной средневековой поэмы. В первой части Зигфриду предстояло совершить великий подвиг – победить дракона Фафнира. И через 20 минут на глазах изумленной публики действительно возник дракон.

Сложно вообразить шок зрителей того времени (в их числе был Говард Филлипс Лавкрафт), увидевших подобное чудо-юдо, которое ползало, пасть открывало, хвостом шевелило и дымом плевалось. Благодарить за это следует художника-постановщика Эрика Кеттельхута: созданная им модель дракона в длину превышала 18 метров, а ее конечности приводила в движение группа техников. Сохранившиеся чертежи демонстрируют изобретательность, с которой команда подошла к оживлению существа из древних легенд.

После эпических «Нибелунгов» драконы надолго пропали с экранов, скорее всего, в силу своей дороговизны. Зато в 1940-х дракоша впервые стал героем анимационной картины. В «Несговорчивом драконе» (1941) студии Уолта Диснея добродушный ящер-поэт завел дружбу с мальчиком. Фильм вышел не в лучшее время – Walt Disney Productions лихорадило из-за забастовок аниматоров – и вскоре позабылся. Хотя кассу собрал приличную, да и сам дракон, ушастый симпатяга с ресничками, был необычным персонажем.

Широкое распространение экранные драконы получили с конца 1950-х. Прежде всего, отметим рептилию с советским гражданством – Змея Горыныча из «Ильи Муромца» (1956) Александра Птушко. Он стал достойным преемником Горыныча из «Василисы Прекрасной» (1939) Александра Роу, созданного на фабрике игрушек.

«Илья Муромец» стал первой в СССР широкоэкранной картиной, и масштаб зрелища требовался соответствующий. Вот на 85-й минуте и появился летящий монстр о трех головах, который принялся изрыгать пламя и сеять хаос. Супостата приструнил лично Илья, а финальная битва до сих пор впечатляет уровнем постановки. Для съемок изготовили три версии Змея. Самую маленькую использовали в эпизодах полета, а 20-метровую – на первом плане. Как и в «Нибелунгах», инженеры управляли Горынычем изнутри. За жар отвечали солдаты с огнеметами.

Следующей вехой стала сказка «Седьмое путешествие Синдбада» (1958). Мореход колесит по свету и в мрачной пещере сталкивается с драконом. А в кульминации эта рогатая образина борется с циклопом. Выдающийся художник Рэй Харрихаузен, повлиявший на Стивена Спилберга и Джеймса Кэмерона, бился над сложным эпизодом три недели. Дракон ожил за счет сплава обычных съемок и анимации, а поверх этих кадров Харрихаузен наложил запечатленные ночью языки пламени. Позднее нарисованный дракончик украсит и семейную мелодраму «Дракон Пита» (1977): на монтаже реальный фон совмещался с анимированными вставками.

Тогда же рукотворные драконы перебрались и в Азию. Еще в 1959-м в саге «Рождение Японии» засветился восьмиглазый Ямата-но ороти, чем-то напоминающий нашего Горыныча. «Аторагон: Летающая суперсубмарина» (1963) явил миру первого кайдзю, морского дракона Манду, а потом в эту компанию вольются драконы из «Волшебного змея» (1966), «Ямато Такэру» (1994) и других лент. Стать хитами им не удалось, зато западное фэнтези 1980-х подарило миру немало культовых фильмов и существ.

«Бесконечной истории» (1984) кино обязано самым обаятельным дракошей всех времен – мудрым Фалькором, товарищем юного Атрейо. Каркас его модели сконструировали из стали. Голова весила около 90 кг, в длину он достигал 13 м, тело состояло из 16 частей, и управлять ими было непросто. Вдобавок его обклеили козьей шерстью, что разозлило автора оригинальной книги Михаэля Энде: писатель иначе представлял себе Фалькора. А вот режиссера Вольфганга Петерсена сходство дракона с ретривером позабавило, да и дети это оценили.

Фалькор и «Бесконечная история» символизировали уют старого доброго фэнтези. Хотя имелась у жанра и темная сторона – ее образчиком стал «Победитель дракона» (1981), где храбрец Гален сражался с жутким Вермитраксом. Постановщик Мэттью Роббинс дружил с Джорджем Лукасом, и его знаменитая студия Industrial Light & Magic колдовала над пугающе правдоподобным по тем временам обликом зубастого чудища.

Оно было по-прежнему кукольным, но внешний вид его шлифовался долго и упорно. Голову, шею, туловище, когти, 9-метровые крылья собирали 2 месяца. После съемок еще 8 месяцев потратили на создание 160 кадров с Вермитраксом. Для озвучки использовали звуки львов, тигров, ягуаров, слонов, свиней и верблюдов, а новые технологии go motion, опробованные на «Звездных войнах», делали движения существа более плавными и реалистичными. Правда, на «Оскаре» кудесники из ILM проиграли сами себе – статуэтка за лучшие спецэффекты досталась «Индиане Джонсу: В поисках утраченного ковчега».

На создание Вермитракса выделили $4,5 млн, а чешуйчатый герой «Сердца дракона» (1996) с голосом Шона Коннери обошелся в $20 млн – каждая секунда из 23 минут его пребывания на экране стоила порядка $15 тыс. Оно и неудивительно: Драко – по сюжету, последний живой дракон – стал первым, созданным с помощью компьютерных эффектов. Продюсер Раффаэлла Де Лаурентис надеялась обойтись миниатюрами, но в динамике кукольный Драко выглядел так себе. И на сцену вновь вышли ребята из ILM, усовершенствовав собственные разработки для «Парка Юрского периода» (1993). Цифровую модель Драко ваяли 5 месяцев, добиваясь сходства с Коннери и синхронизируя реплики Шона с движением драконьих губ.

«Сердце дракона» изменило все. С наступлением XXI века эру неуклюжих рукотворных драконов вытеснила эпоха детализированных монстров CG-формата. Уже во «Власти огня» (2002) авторы порезвились вовсю, создав взрывоопасную постапокалиптику с впечатляющим бестиарием.

Особым их достижением стало изобретение реалистичного драконьего дыхания, вдохновленного тем, как жук-бомбардир выстреливал горячими химикатами посредством специальных желез. Позднее этот метод применялся во франшизе «Гарри Поттер» и сериале «Игра престолов».

Отныне ящеров могли себе позволить практически все, включая бракоделов, выпустивших недоразумение «Огонь и лед: Хроники драконов» (2008) за $4 млн. Так что драконы перестали удивлять и уже не спасали слабые ленты типа «Эрагона» (2006) и «Беовульфа» (2007).

Со слабым сюжетом и рваной драматургией даже на мощных чешуйчатых плечах далеко не уедешь. Так в прокате провалился и российско-китайский блокбастер «Тайна печати дракона» (2019) с Джеки Чаном, хотя сам дракон, хранитель чайного секрета, был сделан на совесть – в стиле восточных сказок.

Теплых слов заслуживает и ящер из фэнтези-мелодрамы «Он – дракон» (2015). Фильм о похищенной им княжне Мирославе на 90% состоял из спецэффектов, а работу над ними курировал супервайзер Сергей Невшупов, приложивший руку к «Кинг-Конгу» и «Аватару».

Научное исследование драконьей природы заняло два года. Создатели посмотрели все мыслимые картины с драконами и сознательно пренебрегли «красивостями» вроде стрельбы огнем из двух сопел. Они выбрали темный окрас чешуи, объединили черты лица дракона и актера Матвея Лыкова и наградили свое создание человеческим разрезом глаз. Ключевым референсом при анимации полета служила летучая мышь, а крылья дракона утяжелялись, если их обладатель грустил. От motion capture создатели «Он – дракон» отказались.

Самым вдохновляющим примером совершенства технологий стал перформанс Бенедикта Камбербэтча в роли Смауга из второго «Хоббита» (2013). Обвешанный датчиками британец ползал по полу, рычал и корчил рожи, а потом признался, что чувствовал себя как ребенок. На основе отснятого материала мастера из компании Питера Джексона Weta трансформировали человеческую физиологию в драконью, смоделировав сотню мышц и создав чешую из миллиона частичек. Вдобавок они просчитали влияние каждого движения Смауга на кучи CG-золота, над которыми он чах.

Этот скряга из «Хоббита» до сих пор остается эталоном визуального искусства наряду с его сородичами из «Игры престолов» и «Дома Дракона». Работе над ними посвящают отдельные фильмы, книги и даже сериалы («Дом, который построили Драконы»). Сами же драконы эволюционируют и влияют на сюжет не хуже героев-людей.

Малейшие нюансы их движений разбирают команды ученых, обращаясь то к динозаврам, то к комодским варанам, а съемки становятся все более виртуозными благодаря технологическим новшествам вроде The Volume. Эта виртуальная студия из светодиодных экранов, на которую выводится реальное изображение, после «Мандалорца» успешно перекочевала и в «Дом Дракона». Создание каждого из 10 ящеров оттуда занимало 3–4 месяца, причем все чудовища обладали уникальной внешностью и характером.

В целом драконы прошли долгий и тернистый путь от практических эффектов, кукол, хитрых механических моделей до виртуального изыска, поражающего воображение. Но не стоит забывать, что это великолепие должно базироваться на интригующих историях, которые пока не под силу написать ни одной нейросети. Без толкового сюжета, ярких персонажей, талантливых артистов чешуйчатые монстры так и будут топтаться на месте, слепо поджигая все вокруг. И с метким замечанием лауреата «Золотого орла» VFX-продюсера Александра Горохова трудно поспорить: «Самый лучший дракон – это режиссер».