Каким будет «Супермен» Джеймса Ганна?

«Супермен» Джеймса Ганна обещает стать точкой отсчета для обновленной киновселенной DC. Это первый самостоятельный фильм о Человеке из стали после долгой паузы, причем его сюжет никак не связан со «снайдеровской» хронологией. Студия Warner Bros. уже называет картину основой новой главы DC – «Боги и монстры». Важно, что фильм намеренно отходит от мрачного тона прошлых лент. Нам обещают комиксную перезагрузку, призванную вернуть зрителям надежду и оптимизм. Давайте разберемся, так ли это.

Вера и политика

Если в Голливуде и есть фигура, способная взяться за икону поп-культуры с иронией и уважением одновременно, то это Джеймс Ганн. Его «Супермен» – попытка переосмыслить героя в эпоху, когда простые ответы ушли в прошлое, а вера в идеалы становится предметом ожесточенных споров. На этот раз ставка сделана на философские вопросы, которые оказываются куда ближе современному зрителю, чем может показаться на первый взгляд.

Ганн заявляет, что для него Супермен, прежде всего, отражение самой Америки, с ее внутренними противоречиями, страхами и вечной тягой к обновлению. В грядущем фильме авторы погружают зрителя в историю иммигранта – не просто чужака, а того, кто должен буквально «перепридумать» себя в мире, где за каждым углом подстерегают недоверие и цинизм. Ганн не боится заострять вопросы морали и политических компромиссов. Что важнее – верность своим принципам или умение подстраиваться под вызовы времени? Этот спорный баланс между идеализмом и необходимостью действовать по ситуации – центральная линия картины.

Особое внимание уделено образу Лекса Лютора – врага, но, по сути, зеркала Супермена. Лютор в исполнении Николаса Холта обещает быть куда сложнее традиционных злодеев комиксов. Это человек, который с юности мечтал стать «спасителем», но в итоге оказывается в тени другого, пришельца, обладающего силой, а главное – доверием людей. Лютор здесь антагонист мировоззрения, человек, не готовый принять чужое влияние, особенно если этот «другой» выглядит и мыслит иначе.

Еще одна важная линия – отношения Супермена и Лоис Лейн. Создатели фильма подчеркивают, что роль Лоис теперь выходит за рамки стандартной «дамы в беде». В интерпретации Рэйчел Броснахэн Лоис – настоящая журналистка, острая на язык, принципиальная, всегда ставящая правду выше личной выгоды. Интересно понаблюдать, как идеализм Супермена и прагматизм Лоис вступят в сложный диалог. Один верит в то, что людей нужно вдохновлять, другая понимает, что общество давно разучилось верить на слово.

Свежие лица культовых героев

Один из самых интригующих аспектов нового «Супермена» – обновленный актерский состав. Фильм с самого начала подает себя как перезагрузку не только в плане идей, но и в лицах. На главные роли позвали тех, кто еще не успел надоесть публике, и это смелый ход.

Дэвид Коренсвет – актер, который пока остается загадкой для широкого зрителя, зато внешне органично вписывается в каноничный образ Кларка Кента. Его задача не из легких: создать по-настоящему живого, убедительного Супермена, способного заинтересовать и старых фанатов, и тех, кто с героями DC не на «ты». Не менее интересна Рэйчел Броснахэн. Ее героиня – современная, независимая журналистка, готовая спорить с самим Суперменом и доказывать, что правда важнее сенсаций. Такой подход придает отношениям Лоис и Кларка дополнительную динамику. Здесь оба персонажа развиваются на равных.

Вокруг них сформировался не менее свежий второстепенный состав – от оптимистичного Зеленого Фонаря в исполнении Нэйтона Филлиона до молодых и амбициозных героев вроде мистера Террифика (Эди Гатеги) и Шайенской Соколицы (Изабела Мерсед). В образе главного злодея, как мы указали ранее, появится Николас Холт, и прежде светившийся в крупных блокбастерах. Его Лекс Лютор выглядит антагонистом с ясной мотивацией и внутренней драмой. В целом каст фильма вызывает споры. Кто-то считает упор на второстепенных персонажей смелым шагом, другие видят в этом уход от классики. Тем не менее, заметно, что Ганн намеренно делает ставку на новые лица и возвращение к визуальной «комиксности». 

Стиль Ганна: ирония и человечность

Стиль Джеймса Ганна не спутаешь ни с чем – он ироничен, бросок, насыщен визуально и наполнен уважением к комиксному наследию. Палитра фильма нарочито богатая: классические красно-синие оттенки, экзотические светящиеся артефакты, габаритные кибер-роботы и монстры из других измерений, словно только что выпрыгнули с обложки старых комиксов DC (или «Отряда самоубийц: Миссия навылет»).

Однако под этой визуальной пиротехникой скрывается не только зрелище. Ганн сознательно отказывается от образа «стального качка» и подчеркивает человечность своего героя. Его Супермен – немного наивный, добродушный пришелец, который по-настоящему переживает за людей. Отсюда – и знаменитый элемент костюма с «трусами поверх» (да-да, они вернулись!), и попытка сделать персонажа чуть более простым и понятным даже для самой юной аудитории. Визуальный тон картины навеян классическими мультфильмами 1990-х: минимум пафоса, максимум самоиронии и теплоты.

Впрочем, такой подход нравится не всем. Среди поклонников уже давно идут споры: одни восхищаются «праздничной» атмосферой, другие видят в этом опасное заигрывание с «мультяшностью». Критики после закрытых показов отмечали, что местами картина превращается в фейерверк визуальных и сюжетных находок. Сцены с гигантскими кайдзю, порталами, роботами выглядят эффектно, но порой складывается впечатление, что все это собрано в один калейдоскоп без особой логики.

Ставка на прекрасное будущее

Редкий супергеройский фильм стартует со столь пристальным к себе вниманием. Особенно в наши дни. За плечами у проекта – тяжелое наследие неустойчивой киновселенной DC, где каждый новый запуск является еще и попыткой перезагрузить все сразу. Индустрия не скрывает, что ставка колоссальна, ведь от успеха нового «Супермена» во многом зависит дальнейшая судьба всей франшизы. Ганн, ставший главой DC Studios, здесь не только постановщик, но и стратег, призванный выстроить новый фундамент для десятилетий экранных приключений.

Внутри производства не все было гладко. «Супермен» успел сменить несколько версий сценария, активно работали консалтинговые группы, приглашались комиксисты и даже историки кино, чтобы прописать альтернативную историю одного из самых известных супергероев. По инсайдерской информации, Ганн боролся за баланс между олдскульной наивностью и современной драмой, долго обсуждая, можно ли вернуть ту чистоту, которая когда-то отличала комиксы о Супермене, не скатившись в пародию или музейную архаику.

Есть и другая интрига – как именно Ганн интегрирует в свой фильм актуальные общественные и политические мотивы, о которых давно твердят в индустрии. Зрители в последние годы требуют размышлений о мире вокруг, пусть даже через супергеройскую призму. В прессе уже намекают на отдельные сюжетные линии, связанные с темами эмиграции, информационных войн и новых типов лидерства. Публика сейчас стала куда более искушенной. Одного крутого костюма и шуток уже недостаточно, все ждут свежего взгляда. Удастся ли Ганну пройти по этому минному полю и одновременно вернуть Супермену статус героя поколения – пока открытый вопрос.

Отсылки к классике

Один из самых любопытных аспектов фильма – игра с классикой и ее осмысленное обновление. Режиссер не стесняется говорить о том, как внимательно изучал наследие персонажа: от черно-белых мультфильмов Макса Флейшера до культовых комиксов Гранта Моррисона и Марка Уэйда. В результате «Супермен» обещает стать самостоятельным заявлением для нового поколения зрителей, выросших на других героях и в иных реалиях. На практике это означает множество визуальных и смысловых оммажей – узнаваемые логотипы, стилистические цитаты, знакомые фанатам пасхалки из пыльных комиксов, которые органично вплетены в сюжет.

Однако перед создателями стояла куда более сложная задача, чем просто повторить заветы прошлого. Авторы намерены сделать героя максимально актуальным – со всеми сомнениями, внутренними разногласиями и вопросами о роли личности в эпоху массовой культуры и цифрового общества. В то же время на экране появятся сцены с мастодонтами-роботами, вычурными технологиями и фантасмагорическими городскими пейзажами. Такое смешение жанров и эпох придает фильму особый шарм – редкое сочетание серьезности и гротеска.

Старт «Супермена» окружен оптимизмом и тревогами одновременно. Новая киновселенная DC стремится начать с «эпохального жеста», а герой вновь должен стать «маяком надежды». Встанет ли Супермен вровень с классикой, что ждали еще со времен Ричарда Доннера, или изменит образ слишком радикально – покажут первые дни кинопроката и отзывы. В любом случае успех замысла зависит от того, смогут ли Ганн и команда удержать баланс между зрелищностью и смыслом.