Девятый сон Тима Бертона: Рецензия на спектакль «Завещание Чарль­за Адам­са…»

«Завещание Чарль­за Адам­са, или Дом се­ми по­ве­шен­ных» «Мастерская Петра Фоменко» представила еще в июне 2019 года, и это стало самым фееричным завершением сезона, которое только можно представить. Кто ж знал, что последующие два сезона пострадают сначала из-за карантина, а потом из-за эпидемиологических ограничений, заставивших театры буквально выживать? В итоге постановка Олега Глушкова по пьесе Сергея Плотова спустя 2 года после первого показа остается для Чеховского театрального фестиваля по сути премьерной.

Спектакль позиционируется как «страшно-смешная комедия», и это довольно точное определение. Хотя все же не хватает приставки «музыкальная». Действие переполнено песнями и танцами под живой аккомпанемент: из оркестровой ямы торчит как флагшток гриф контрабаса, с ним, помимо вполне стандартных синтезатора, гитары и ударных, соседствуют аккордеон, скрипка, альт, виолончель, труба, тромбон и даже арфа! В их исполнении звучат то балканские мотивы в духе фильмов Эмира Кустурицы, то тягучее танго, то шотландские плясовые…

Но куда больше «Завещание Чарль­за Адам­са…» потрясает своим визуальным рядом. И дело тут не в видеопроекциях, уже едва ли не повсеместно использующихся в театрах, а в картинке в целом, потому что она практически черно-белая. Достигнуто это за счет холодного, иссиня-белого света софитов, полностью монохромных декораций, костюмов и реквизита и специального серого грима, покрывающего кожу актеров. Эта находка создает потрясающий эффект – зритель с первой же сцены переносится в мир хорроров Universal, немых комедий студии Keystone и ранних работ Альфреда Хичкока.

Но этим источники вдохновения у авторов спектакля не заканчиваются. Среди них прежде всего комиксы Чарльза Аддамса, автора «Семейки Аддам­с», которому спектакль обязан именем, вынесенным в заглавие пьесы. Как следствие, чувствуется влияние кинодилогии Барри Зонненфельда и прочих игровых и анимационных экранизаций Аддамса. А в плюс к ним, конечно, фильмов Тима Бертона — от «Битлджюса» (1988) и «Эдварда руки-ножницы» (1990) до «Трупа невесты» (2005) и «Мрачных теней» (2012).

Спектакль можно использовать для пари между друзьями – кто найдет и идентифицирует больше цитат и аллюзий. Их десятки, и обнаружить все едва ли кому-то под силу. Тем более что они адресованы разной аудитории. Если говорить о визуальном ряде, то сцена, когда Луиза стоит одиноко, прячась от дождя под зонтом, напоминает аналогичную сцену в «Моем соседе Тоторо» (1988) Хаяо Миядзаки. В другой сцене на небе появляется антропоморфная луна – почти в точности, как в «Путешествии на Луну» (1902) Жоржа Мельеса.

На уровне слов – в бесчисленных шутках и фразах героев «Завещания…» – зашиты отсылки ко всему на свете. Агнешка, узнав об истории Луизы, произносит искаженную цитату из «Анны Карениной» Льва Толстого. Имя воздыхателя Луизы – привет польскому актеру Франтишеку Печке, сыгравшему Гуслика в телехите «Четыре танкиста и собака» (1966–1970). Песня бывших мужей Аделаиды начинается с фразы, отсылающей к легендарному мему про кандибобер.

Впрочем, одно из главных достоинств спектакля – в том, что он способен впечатлить и рассмешить зрителя любого возраста и культурного бэкграунда. Фестиваль обозначил рейтинг 16+, но на деле, наверное, самыми благодарными зрителями постановки будут ученики младшей школы. Да, они не поймут почти ни одной отсылки (хотя сюжетные мотивы «Белоснежки» и «Ромео и Джульетты» трудно не узнать), но «Завещание…» работает на самых разных уровнях восприятия.

По сюжету, умер писатель Чарль­з Адам­с, известный своими мрачными книгами, и самой знаменитой из них является «Дом се­ми по­ве­шен­ных». На панихиде к нескрываемой досаде молодой вдовы Адамса Аделаиды (Полина Айрапетова) внезапно появляется Луиза (Дарья Коныжева), юная дочь Чарльза, о существовании которой никто ничего не знал. Делить с падчерицей наследство мачеха не намерена, и самое простое и эффективное, по ее мнению, решение проблемы – убийство.

Совершить злодеяние поручается дворецкому Эбенезеру (Кирилл Корнейчук), который вместо этого рассказывает обо всем Луизе. Девушка в ужасе бежит прочь и набредает на жутковатый дом, где, как выяснилось, живут герои ее отца из «Дома се­ми по­ве­шен­ных». Агнешка (Мария Большова), Хуан Бандерас (Юрий Буторин), Владислав (Амбарцум Кабанян), дедушка Петер (Андрей Михалев), близняшки Клара и Карла (Роза Шмуклер и Елена Ворончихина) и их французский гувернер Луи-Филипп (Игорь Войнаровский) на самом деле вовсе не повешенные, хотя и не совсем живы. И все же в их обществе Луизе, определенно, безопаснее…

Большинство героев спектакля – фрики запредельной яркости, несмотря на полное отсутствие красок. С черной вдовой Аделаидой, гигантом-дворецким Эбенезером (шаржированная версия дворецкого Ларча из «Семейки Аддам­с») и дедушкой Петером, похожим на вампира Орлока из «Носферату, симфонии ужаса» (1922) Фридриха Вильгельма Мурнау, может по праву тягаться лишь колоритная (во всех смыслах) четверка сов – Педро, Желтый Чуа, Крылатый Нэхуэль и филин Карлос – единственные цветные персонажи постановки. Они выходят на сцену между действиями, как бы заполняя техническую паузу, но делают это поистине феерично.

Чем лучше знаешь творчество Тима Бертона, тем сложнее вообразить, что видит во сне человек, который снимает такое кино. Но после спектакля «Завещание Чарль­за Адам­са, или Дом се­ми по­ве­шен­ных» кажется, что снится что-то вроде этого…