«При личном общении впечатление обо мне меняется»: Интервью с Ириной Пеговой

Ирина Пегова постоянно в работе — пять-шесть проектов в год, 15 спектаклей в месяц, постоянные гастроли, танцы, а еще воспитание дочери… В интервью «КиноРепортеру» Ирина рассказала, почему ее любят режиссеры и зрители, а она — танцы и поэзию.

— Мне вас так и описывали: веселая, цветущая, хохотушка…

— Да? Что ж, истинная правда. Но смех без причины — это же признак сами знаете чего. Хотя быть позитивным нынче модно, я этого сильно стесняюсь на самом деле. Часто складывается неверное представление. Вроде как ты несерьезный человек. Так что часто приходится контролировать себя.

— Уныние у вас как проявляется?

— Утром, если я не выспалась. Я просто молча хожу по квартире, занимаюсь делами. А не высыпаюсь я каждый день.

— Когда плакали последний раз?

— Только на сцене. В жизни давно такого не было. Например, я ехала на такси в аэропорт, опаздывала на рейс (в итоге опоздала). В тот день у меня сломался один из телефонов, следом я его потеряла. Тут же выяснилось, что я забыла дома паспорт, без которого не улететь, и стала звонить подруге по другому телефону, чтобы рассказать, какой у меня коллапс происходит… Таксист слушал, слушал и говорит: «Надо же! У вас так все плохо, а держитесь молодцом».

— Вы очень загружены?

— У меня это периодами. Так было года четыре назад, когда я участвовала в «Танцах со звездами». Я подписалась на проект, потому понимала, что впереди два свободных месяца до начала съемок в кино. Да и уверена была, что вылечу через пару выпусков. Но наша пара стойко держалась и дошла до финала. В результате месяц получился сумасшедшим! Днем у меня были смены в кино, вечером я играла в одном из трех театров — МХТ им. Чехова, «Табакерка» или Театр им. Маяковского. А в «Танцах» репетировать могла только ночью. Такие периоды в жизни артиста бывают часто, но они — в радость. Но кто на что учился!

— А сейчас какой период?

— У меня как раз были запланированы съемки, но они перенеслись на весну. Конечно, сидеть на месте я не смогла, тут же собралась в Минск на конкурс Pro-AM со своей программой латиноамериканских танцев, которыми не занималась уже восемь месяцев. Так появились ежедневные тренировки. Бывают дни, когда я выезжаю из дома в полдевятого утра, а возвращаюсь после спектакля. Вот вам и свободный месяц.

— Вы сказали, что играете в двух театрах сразу. А спектаклей сколько?

— Порядка пятнадцати в месяц. Это много. Три — в «Табакерке», остальные — в МХТ.

— И амбиции остались? Куда двигаться, как развиваться?

— Я всегда мечтала сыграть что-нибудь пластическое. Мы воплотили эту идею с Аллой Сигаловой в Театре Табакова — сделали «Катерину Ильвовну» по «Леди Макбет Мценского уезда». Люблю эту работу. Я бы хотела, чтобы там вообще текста не было, но все-таки немного осталось. Потом появился «XX век. Бал», где я тоже танцую. Мечтала читать поэзию — появился спектакль «Онегин», где я читаю Пушкина с ансамблем 4:33 Алексея Айги.

— Еще и гастроли…
— Сейчас меня часто зовут ездить по городам и странам: «Ира, привезите нам свой моноспектакль». Я отвечаю: «Какой моноспектакль? У меня нет моноспектакля». Хорошо, говорят, привезите нам тогда концерт! — Какой концерт? У меня нет концерта. И подумала: почему бы и нет? Нужно придумать интересную мне форму постановки, где я могла бы делать все, что люблю. Читать стихи, танцевать. Над этой идеей я уже работаю, все объединено сюжетом, а на сцене будет любимые инструменты — виолончель, скрипка.

— МХТ им. Чехова уже стал домом?

— Конечно. Хотя и «Табакерку» люблю, это еще один мой дом. У меня там было пять спектаклей, осталось три, и ни одного проходного — все знаковые для роли. И в Театр Фоменко могу приехать в любой момент — это мое гнездо, моя альма-матер.

— Нет Фоменко, не стало Олега Павловича Табакова. Уходит эпоха, меняются традиции?

— Во-первых, меняется отношение артистов к театру. Понятие театра, как дома, уходит. Появляется больше приглашенных исполнителей. Репертуарного театра в некоторых странах уже не существует вовсе.

— Для вас это что-то меняет?

— Для меня театр все равно дом. Это то место, где меня все ждут. Даже если у меня нет шкафчика или личной гримерки.

— А в кино? Вас часто зовут молодые режиссеры?

— Да, часто. Я много снимаюсь и в короткометражках у самых начинающих. Но режиссеры поопытнее, которые ходят в театр, видят меня более разноплановой актрисой, не привязываются к определенному штампу.

— Как бы вы его описали?

— Простая русская женщина с пучком на голове. И больше в ней ничего нет. Ну хорошо, без пучка, просто с хвостиком — самое смелое изменение. В остальном — приятная и скучная в своей доброте. Читаешь сценарии — и будто одна героиня переползает из фильма в фильм. Возможно, дело тут и во мне. Я не хожу на тусовки, не езжу на фестивали, где происходит общение людей из нашего цеха. А при личном общении впечатление обо мне меняется. У меня бывали случаи, когда режиссер звал пробоваться на одну роль, а после звонил и говорил: давайте вы сыграете другого персонажа?

— Лучше?

— Да, лучше и интереснее. Например, я пришла к Карену Оганесяну обсудить съемки в «Пяти невестах» и честно сказала, что мне не очень интересна роль легкомысленной женщины, в которой главное — декольте, обаяние и желание соблазнить очередного мужчину. Я уже «стопятьсот» раз такое играла. Давайте, говорю, будем искать в ней изъян. Почему, например, она так на мужиков бросается? Мы поговорили, потом Карен позвонил: «Ира, давайте вы пятую невесту сыграете?» И так было не раз. Например, режиссер Елена Николаева после съемок «Комиссарши» специально просила написать для меня роль в проекте «Цыпленок жареный». Я там совсем другое играю — история про 1920-е, моя бандерша держит кабак, в котором сама поет. Классно, когда большие режиссеры работают с тобой, понимают, что ты можешь, и хотят подарить тебе шанс это сыграть.

— А дочери (Татьяне, 13 лет, — прим КР) вы шанс даете или включаете режим «строгая мать»?

— Было один раз, стукнула кулаком по столу, когда мы с ней задачку решали по математике во 2-м классе. (Смеется.)

— Вы с ней уроки делаете?

— Я могу ей сказать в воскресенье: «Прочитай мне, что задано на неделю». Она поупирается, но потом садится и читает. Историю, географию, еще что-нибудь. Я тоже что-то новенькое узнаю.

— А как вы вместе отдыхаете?

— Досуг у нас бывает разный, мы с ней даже просто гулять пешком ходим. Наматываем шаги. До Красной площади и по бульварам. В кино ходим. Но вообще у нее сейчас такой период, когда она больше предпочитает с подружками гулять, чем с мамой.

— Новый год вместе встречаете?

— Всегда по-разному. Последние годы у меня спектакль 31 декабря. А потом уже куда-то еду. Последние 2 года мы ходили с друзьями в ресторан.

— Танцы латиноамериканские были? Сальса, бачата?

— Да, и такое было, и караоке попели. А года три назад я вообще одна была дома. Дочь уехала к папе на каникулы (отец — актер Дмитрий Орлов, — прим КР).

— И как это, одной встречать Новый год? Грустно же?

— Нет, наоборот, необычное ощущение. У меня такое впервые было. Я пришла после спектакля, специально ничего не стала готовить, чтобы не убивать себя оливье с майонезом. У меня было шампанское, перед глазами — «Голубой огонек». Часа через полтора пошла спать абсолютно счастливая.