Любовь Мульменко: «В любом году можно делать кино о чем угодно»

Сценаристка «Гипноза», мелодрамы «Еще один год» и нашумевшей эротической драмы «Верность» Любовь Мульменко рассказала «КиноРепортеру» о триллере Валерия Тодоровского, отношении к феминистской критике и режиссерском дебюте «Дунай», который она в начале осени закончила снимать в Сербии.

— Ты и Валерий Тодоровский — достаточно неожиданный тандем. Как ты попала на этот проект?
— Тодоровскому захотелось сделать что-то непохожее на его последние большие фильмы. Что-то камерное. Наверное, поэтому он меня и позвал — я работаю как раз в камерной технике. Идея сценария — его. Он рассказал о гипнологе Райкове, к которому его в детстве отвели родители. Он ходил на сеансы и наблюдал, как Райков гипнотизирует других людей, а сам никак не мог загипнотизироваться. И однажды Райков спрашивает: «А с чего ты взял, Валера, что не был в трансе?» Маленький Тодоровский засомневался, и этот опыт сомнения (был я под гипнозом или не был?) его поразил.

— А насколько гипноз точно показан?
— Старались не врать. Я смотрела документальные видео с Райковым и другими гипнологами, плюс у меня был консультант с биофака МГУ. Он не занимается гипнозом — он нейробиолог, но понимает, как это работает, и я проверяла на нем наши сценарные изобретения. Он же посоветовал практикующего гипнотерапевта, который присутствовал на площадке и помогал ставить «сеансы». В фильме нет грубых научных ляпов, но есть допущения. Например, ученые действительно пытаются найти способ блокировать неприятные воспоминания и в теории представляют себе, как это сделать. А на практике и наш кинопрофессор Волков тоже не вполне преуспел в редактировании памяти.

— По сравнению с твоими предыдущими сценариями «Гипноз», конечно, жанровый фильм.
— Я исходила из того, что Тодоровский задумал «Гипноз» как семейную драму, которая до определенного момента прикидывается жанром. Референс, который он мне дал, — как ни странно, «Нежная кожа» Трюффо. Сказал: смотри, вот психологический триллер, но в нем нет привычных жанровых крючков, это обычная житейская история. Просто напряжение постоянно висит в воздухе, и ясно, что добром это не кончится.

— Финал вышел неоднозначным.
— На стадии сценария было несколько разных версий финала. И на монтаже финал тоже менялся. Например, сократили разговор Волкова с Мишей, потому что невозможно смотреть, как герои душно все разжевывают на пять минут экранного времени. Как у Агаты Кристи, когда в конце злодей все популярно объяснил. В итоге между переобъяснением и недосказанностью выбрали второе. И этот финал, разумеется, не жанровый.

— В «Гипнозе», как и в «Верности», есть попытка создать условно европейскую среду, смыть привязку к месту?
— На уровне сценария европейскую условность я не закладывала ни разу в жизни. Я всегда, безусловно, здесь и сейчас. Когда я пишу, я имею в виду привязку к месту и времени и конкретным героям. Камеру, которая дышит вместе с ними. Смыть я ничего не пытаюсь, я наоборот.

— «Верность» раскритиковали кинокритики-феминистки. Тебя это удивило?
— Удивительно, что Нигине за этот фильм так прилетело и что его называли женоненавистническим. Прилетело в духе: героиня только и делает, что е***тся, почему бы ей не заняться чем-то более полезным, например борьбой за свои права? Я исхожу из того, что в любом году можно делать кино о чем угодно, и авторам не полезно оглядываться или бояться, или выслуживаться хоть на какую тему.

— Сейчас ты снова работаешь с Нигиной над сериалом?
— Это продолжение пилота «Детки», который был снят несколько лет назад, еще до «Верности». Там Евгений Цыганов играет хозяина стрип-клуба в кризисе среднего возраста, у него проблемы с женщинами, вискарем и сыном-подростком. А посторонние страдающие тинейджеры случайно его перевоспитывают. В результате сценарий сильно изменился, но главный герой — владелец стрипа с ситуацией личной катастрофы — остался.

— Какой из твоих сценариев экранизировали наиболее близко к твоему видению?
— «Еще один год» — на уровне интонации и смысла. Там много вырезали на монтаже, и актеры периодически уходили в импровизацию, но все равно осталось очень близко.

— Сценаристы, наверное, редко на все сто довольны, как режиссеры интерпретируют их тексты?
— Если кто-то снимает мой текст, то он его снимает, как он. И интерпретирует, естественно, как он. Если ты четко представляешь, что делать с тем, что ты написал, — иди и снимай сам. Я так и поступила, чтобы пережить этот опыт, когда сам выбрал всё — дистанцию, температуру, ритм.

— Свой режиссерский дебют «Дунай» ты сняла в Сербии, которая у тебя фигурировала в рассказе «Йой».
— От рассказа в фильме остались только Белград как место действия и герой-трикстер, а героиня совершенно другая, как и история. Героини меньше — Белграда больше. «Дунай» начинается как классическое роуд-муви о девушке, попавшей в новый мир, но постепенно мы переключаемся на его коренных обитателей, и становится ясно, что не она здесь самая главная, а мир сам по себе.

— А кто играет главных героев?
— Главная женская роль у Нади Лумповой из «Еще одного года». Она единственная русская актриса в фильме, все остальные сербы. Главную мужскую роль играет обычный белградский парень Ненад Васич. Я до последнего сопротивлялась идее взять «натурщика» (как говорят в Сербии) и перепробовала кучу актеров, но в результате утвердила не-актера и теперь рада, что не побоялась.

— А откуда такая любовь к Сербии?
— Лет в 18 я увидела «Андеграунд» Кустурицы. Мне очень понравилось, но я ничего не поняла, что у них там происходит на Балканах. Стала разбираться — читать про Югославию, слушать ее музыку, смотреть ее кино. Потом уже лет через десять я поехала в Сербию и подружилась с прекрасными местными и загорелась снять док о белградской андеграундной тусовке. Снимала на телефон урывками, наездами, а потом поняла, что это должен быть не док, а игровое кино. Написала сценарий. Выучила сербский язык. Но вообще это несложно — полюбить Сербию. Вся моя русская группа ее полюбила, и со всеми там что-то красивое случилось. Белград вообще невероятно красивый: никто дольше получаса свет не ставил, а все равно красиво.

«Гипноз» уже в кинотеатрах. В онлайн-прокат фильм выйдет 28 ноября.