Кир Булычев – о себе, любимом жанре и будущем

Кир Булычев создал множество обаятельных персонажей. Самый известный его цикл о девочке из будущего Алисе Селезневой с успехом вернулся в этом году картиной «Сто лет тому вперед», пообещав вырасти в целую вселенную, а истории о городе Великий Гусляр вдохновили сериал «Очевидное невероятное».

Возможно, ностальгия по позднему СССР откроет новому поколению зрителей и приключения агента интергалактической полиции Коры Орват или Гарика Гагарина, инопланетянина по происхождению. Как в свое время ученый-востоковед Игорь Всеволодович Можейко (так в миру звали писателя) открыл своими переводами для советских читателей фантастику Айзека Азимова, Роберта Хайнлайна и Клиффорда Саймака. К 90-летию со дня рождения писателя «КиноРепортер» публикует его мудрые высказывания. 

• Не могу написать мемуаров, потому что не знаю, о чем в них писать. В моей жизни ничего не происходило – она просто промчалась где-то рядом со мной, попыхивая дымом, как паровоз.
• Для меня счастье – это воспоминание о мгновении или времени. На расстоянии можно разобраться, было ли счастье или «вывели козла».
• Когда я был не совсем взрослым, фантастических книг для детей было очень-очень мало. Я смотрел фильмы «Кащей Бессмертный», «Пионер Вася», а мне казалось, что детям могут быть интересны и другие вещи.
• Я в одну минуту придумал себе псевдоним Кир – от имени жены, а Булычев, как известно, фамилия мамы. Может, дай мне побольше времени, создал бы что-то более изысканное. Но времени не было.

• Писатели, по-моему, делятся на две категории. Одни заранее все продумывают, а потом садятся и записывают. Другие, а я отношусь к этой категории – не знают заранее, чем книга кончится, иначе им неинтересно. Пока я пишу – все меняется, иначе мне становится скучно. Поэтому я не стал великим ученым.
• Отношение к будущему отличает мужчину от женщины. Мужчина о будущем говорит примерно так: «Пойти ли завтра на службу? Ладно, завтра и решим». Женщина где-то в апреле расталкивает ночью мужа и трагически спрашивает: «А что мне надеть на Новый год?» Женщины заглядывают в будущее куда дальше…
• Фантастика началась, когда охотники пришли с охоты. Один из них нарисовал убитого медведя – это был реалист, а второй нарисовал медведя, которого он убьет завтра, – это было рождение фантастики. 
• Фаны не пишут мне писем и не устраивают клубов имени-памяти меня. Очень соблазнительно и утешительно в таком случае полагать, что меня не понимают читатели, что они плохо воспитаны, а критики – недобрые и злобные люди. К сожалению, долго на такой гордой позиции не продержишься.

• Я написал в «Академию веселых наук» письмо из города Великий Гусляр, где сообщил, что грецкие орехи – наши ближайшие братья по разуму. В палеонтологическом прошлом они ползали по веткам деревьев и охотились на мух, но затем любовь взяла вверх, и, чтобы не отвлекаться, орехи объединили два мозга под твердой скорлупой. Теперь они нежатся, забыв о внешнем мире. Разумеется, в письме все объяснялось подробнее, со ссылками на авторитеты, и в конце был призыв: откажитесь от пожирания братьев по разуму! На эту публикацию пришло несколько десятков откликов, в основном с обещаниями никогда больше не есть грецких орехов. Лучшим из писем было коллективное послание от пограничной заставы.
• Наша действительность всегда была фантастичнее вымысла! Возможно, это и послужило причиной современного кризиса фантастики.
• Где граница между полетом фантазии режиссера и его полным презрением к творчеству автора? Внутренний закон экранизации существует. Ни в коем случае не следуя за произведением, режиссер должен любить это произведение больше, чем себя.

• Как только сценарист начинает жаловаться, что у него был такой хороший сценарий, а злые и бездарные люди его не реализовали, он сечет самого себя. Никто тебя, дорогой, не заставлял иметь дело с этой кинобандой во главе с этим режиссером.
• Русская фантастика всегда рассказывала о земных и близких проблемах. Она жила в традициях Гоголя и Булгакова.
• Я не верю в то, что красота спасет мир, или в преобразующую роль искусства и литературы. С каждым годом процент людей на земле, на которых хотя бы теоретически может оказать благоприятное влияние литература, уменьшается.
• Фантаст может писать только о нашем времени, все остальное – от лукавого.
• Прогнозами должны заниматься профессионалы. То есть футурологи, которые никогда ничего предсказать не могут. Также не могут ничего предсказать гадалки. Оба типа футурологов, научные и ненаучные, не способны ничего предсказать. Потому что мы не можем даже предсказать погоду на послезавтра.

• Иногда мне так хочется закончить вещь, что я начинаю спешно ее дописывать, хоть и понимаю, что это не лучший выход из положения. Но уж очень хочется закончить. Я лучше всего пишу рассказы, мне надо писать рассказы. Но не очень хочется.
• Я никогда не считал себя большим писателем, но не изменял себе и себя.
• Когда пишу для детей, я полагаю, что написанное должно нести определенную воспитательную функцию. Детям нужны сказки. И добро в них пусть побеждает!