«Иранская конференция»: Информация к размышлению

Спектакль «Иранская конференция» по пьесе Ивана Вырыпаева на сцене Театра наций поставил режиссер Виктор Рыжаков. Именно он открыл 20 лет назад для театральной Москвы одного из самых востребованных российских драматургов. И именно Рыжаков – практически единственный в России режиссер, которому Вырыпаев доверяет ставить свои произведения.

Об этом спектакле заговорили задолго до премьеры. Во многом благодаря именам артистов, приглашенных в нем участвовать. Один только перечень актеров вызывает «священный трепет». Это Ксения Раппопорт и Чулпан Хаматова, Ингеборга Дапкунайте и Равшана Куркова, Евгений Миронов и Авангард Леонтьев, Игорь Гордин, Станислав Любшин, Виталий Кищенко, Вениамин Смехов, Игорь Верник, Игорь Золотовицкий, и это еще не полный список. Составы в спектаклях будут меняться.

«Мы решили пригласить больше, чем просто хороших артистов: у каждого, кто выйдет на сцену, есть свой взгляд, своя позиция и в искусстве, и в жизни. Это спектакль-акция о том, о чем мы, может быть, молчали или не хотели говорить. Мы хотим задать тон и положить начало этому разговору, потому что сейчас — самое время», — рассказал художественный руководитель Театра наций Евгений Миронов, который в спектакле исполнил роль Отца Августина.

Сюжет примерно таков: лучшие умы Дании, интеллектуальная элита страны собираются на конференцию в Копенгагене, чтобы обсудить наболевшую проблему – нарушение прав и свобод, ежедневные казни, пытки и военные конфликты на Ближнем Востоке. Проблема эта важна и актуальна, поскольку вносит дискомфорт в жизнь благополучного цивилизованного сообщества. 9 человек должны по очереди выходить на сцену, чтобы высказаться по заданной теме. Но с самого начала все пошло не так. Протокольная встреча с заготовленными речами неожиданно для всех превращается в честный и откровенный разговор о смысле жизни.

И все-таки это не просто монологи, это спектакль. На сцене – ряд из девяти стульев и микрофон. Плазменные мониторы по краям сцены и в зале. На эти экраны по ходу спектакля будут выводить «крупным планом» лица выступающих, что очень важно для этой постановки, в которой главное не декорации, а Слово. Есть еще и большое окно-экран, которое позволяет зрителям наблюдать, что происходит за сценой, где ждут своей очереди выступающие. Кто-то уходит, кто-то приходит. Евгений Миронов в какой-то момент даже займется гимнастикой. Или так было задумано, или он и впрямь «засиделся», дожидаясь своего выхода – не ясно. И лишь один персонаж, явно восточная женщина с покрытой по их обычаям головой, на протяжении всего спектакля остается на виду. Она появится на сцене лишь в финале, иранская поэтесса Ширин Ширази, лауреат Нобелевской премии (в это роли в спектакле по очереди будут появляться Чулпан Хаматова, Равшана Курков и Нелли Уварова). Для нее нет стула на авансцене, ее выступлением, рассказом о себе, о двадцати годах «домашнего ареста» на родине, в Иране, и ее стихами о Любви и Свободе, заканчивается этот спектакль. Последние кадры видеоряда – древние фрески государства персов времен Дария. Одной из древнейших цивилизаций на Земле, на территории которой находится современный Иран.

Пока еще публика только рассаживается по своим местам, внимание зрителей привлечет бегущая строка над сценой на русском и английском, отрывок из «Гамлета». Это сцена беседы Гамлета с Гильденстерном и Розенкранцем: «– Чем прогневали вы, дорогие мои, эту свою Фортуну, что она привела вас сюда, в тюрьму? – В тюрьму, принц? – Да, Дания тюрьма. – Тогда весь мир тюрьма. – Притом, образцовая». Вот практически и все сценическое решение (сценограф Николай Симонов, видеохудожник Владимир Гусев). Разговоров о политике мало, говорить каждый будет о своем, о том, что его больше всего волнует, основываясь исключительно на личном опыте. В этом главный посыл к зрителям, приглашение к соучастию: если вы задаетесь вопросом, в чем смысл жизни, куда мы идем и можно ли что-то изменить в нашем общем будущем или в нем все уже предопределено — начните меняться, живите осознанно. Только таким образом можно изменить мир. Именно так поступил каждый из участников этой конференции, сломав установленные «правила поведения». То есть «весь мир- тюрьма» — это наше ограниченное сознание. Готов ли ты выйти из этой «тюрьмы» — зависит только от тебя.

Тон задал первый же выступающий, востоковед. Вместо того , чтобы блеснуть знаниями по теме, в которой он разбирается, докладчик начал рассказывать о своих бесчисленных «хочу». Это монолог типичного представитель общества потребления, которому, казалось бы, доступны все блага цивилизации. Его «хочу» бесконечны, и каждое может быт удовлетворено. Эти «хочу» составляют основу и смысл его жизни, которая сводится к главной цели – получать. Но при этом он постоянно испытывает внутренний дискомфорт, не знает, как от него избавится. И это первый пример осознанности, которому последуют все остальные участники этой конференции, начиная меняться на глазах у публики. Но это «хочу» живет в каждом, и в этом, по мнению Ивана Вырыпаева, нет ничего плохого: «Мы же все всегда чего-то хотим, на этом и строится жизнь. Мы так устроены. Но кардинальные изменения с нами начинают происходить тогда, когда мы начинаем отдавать».

Эта цитата драматурга по поводу высказывания одного из его героев очень важна. На сцене высказывания девяти совершенно разных людей, но все это размышления одного человека, а именно драматурга Ивана Вырыпаева. Просто здесь он един в девяти, точнее, даже десяти лицах. Высказывания-размышления звучат, порой, как взаимоисключающие. Но при этом в каждом есть своя правда. Это структура спектакля. Каждый из его участников, высказавшись, занимает место на стоящих в ряд 9-ти стульях. В каждом спектакле будут меняться не только артисты, но даже их составы будут разными.

Следом за востоковедом к микрофону выходит теолог Оливер Ларсен (в этой роли в моем случае на сцене был Авангард Леонтьев). Он предлагает постигать мир через универсальное знание о Боге. И у этой точки зрения, несомненно, в зале будет немало сторонников. Но как быть тем, кто само существование Бога подвергает сомнению? Еще одна участница конференции — бывшая телеведущая и жена датского премьер-министра Эмма Шмидт-Паулсен (на сцене Ингеборга Дапкунайте). Ей довелось погрузиться на месяцы в жизнь небольшой деревушки в Южной Америке. Она вернулась оттуда с убеждением, что бедные народы счастливее. Потому что они, по ее словам, как будто знают один секрет, «обладают знанием о чем-то невероятно важном и прекрасном, но скрытом от глаз». Слово Бог при этом не звучит, но и так понятно, о чем речь… Чем проще живут люди, тем меньше у них вопросов, и тем больше веры. Монолог Дапкунайте столь искренен и убедителен, что и с ней многие зрители неизбежно согласятся. Впрочем, согласиться невольно придется практически с каждым. Даже с журналисткой Астрид Петерсон (страстная и несгибаемая героиня получилась у Ксении Раппопорт), которая в силу профессии побывала в плену в одной из стран Ближнего Востока. И она оказалась единственной, кто вспомнила о теме конференции, рассказав на собственном примере о том, как в Иране нарушаются «базовые» права человека, что недопустимо. При этом Астрид, как выяснится, признает смертную казнь – для своих бывших мучителей. Но вопрос — как же это согласуется с ее заявлениями «о базовых правах человека», одним из которых является право на жизнь, — приводит ее в смятение. То есть, все относительно, если непосредственно тебя не касается. Разве не так думает абсолютное большинство? Вот еще одна тема для размышлений.

Если же говорить обобщенно, то в течение двух часов артисты ведут диалог с залом о духовности. По ходу действия выступающие приведут вдумчивого зрителя к такому вот выводу: жизнь каждого из нас – это духовное самораскрытие. И его природу до конца не удалось объяснить ни науке, ни философии, ни религии. Научившись осознавать и осмысливать этот процесс, придав ему должное значение, человечество совершит прорыв к совершенно новому образу жизни. Да, современная цивилизация сделала жизнь человеческого сообщества комфортной. Но это только внешний комфорт. И все это сформулировал в своей речи 90-летний дирижер Паскуаль Андерсен (Станислав Любшин). Доказывая, что ни открытие атомов, ни изобретение смартфонов не поможет обрести никакого Знания. Задумываться об этом представители современной цивилизации стали не сегодня. В 70-е годы минувшего столетия даже возникло такое явление — «New Age». Движение за возрождения духовности, эзотерической традиции, пересмотр устоявшихся взглядов.

«New Age» это своего рода «новая религия», хотя и является исключением среди религиозных движений. Оно не представлено какой-то одной конкретной религиозной организацией, институтом, сектой, или чем-то подобным. В Россию это движение пришло с опозданием. Лишь в середине 90-х нам стали доступны и книги Кастанеды, и знаменитая и невероятно популярная на Западе книга Джеймса Редфилда «Селестинские пророчества». Количество таких людей в нашей стране пока еще ничтожно мало, но их становится все больше. Именно к ним обращается своим спектаклем и Театр наций, и сам драматург Иван Вырыпаев, признавшись в одном из интервью:

«У нас есть отличительные вещи в искусстве, то, чего нет в странах центральной, западной Европы и странах англосаксонского мира. Наши слова, наша литература – она вся связана с духовной жизнью. Она вся нацелена на божественное, на сакральное. Даже атеисты в России – они божественны и сакральны. А для западной и англосаксонской культуры (за исключением Исландии) намного важнее темы комфорта и прав человека. На Западе внутренне запрещены темы духовности. Люди стараются об этом не говорить, не думать, не смотреть, потому что это для них маргинально, глупо и безвкусно. В Польше, например, мы с друзьями в основном говорим о политике, может, о бизнесе, об экономике, но никогда не говорим про духовные вещи. За три года –ни разу». Идея этой пьесы, по словам Вырыпаева, возникла после предложения из Стэнфордского университета: «Мы хотели создать совместный проект в Кремниевой долине. Собрать тех людей, которые занимаются поисковыми системами, соцсетями и прочими технологиями, показать им этот спектакль и дать повод для дискуссии о том, как и куда нам развиваться дальше, и что делать с планетой. Люди сегодня действительно должны понять, в чем смысл жизни, как нам жить. Просто если ответа на этот вопрос в ближайшее время не последует, то жизни человека на планете Земля скоро придет конец».

Но с Кремниевой долиной что-то не сложилось. И вот спектакль-обращение адресован уже российской публике. Услышат ли зрители этот страстный призыв вступить в диалог? Захотят ли? Или предпочтут говорить об этом не публично, а в узком кругу, как это у нас обычно и происходит? Все станет ясно очень скоро: пойдут зрители массово на «Иранскую конференцию», значит, этот спектакль стал ответом на запросы общества. Или не стал. В любом случае современный российский театр начинает постепенно выходить из захлестнувшего страну потока развлечений, и это самое важное.