Валентина Ляпина – о постельных сценах, режиссерских амбициях и ЗОЖ

«Мне 20 лет, и у меня восемь детей: Катя, Леша, Ваня, еще трое просто были у меня в животе, не знаю, как их зовут, и еще с двумя меня не познакомили…» – ничего себе признание из уст хрупкой девочки! Разумеется, речь в интервью зашла об экранных сыновьях и дочерях, но все равно шокирует. Вообще, Валентину Ляпину с ее огненной гривой и таким же темпераментом невозможно не заметить, а пообщавшись – не полюбить. За время нашего разговора с ее лица, кажется, ни на секунду не сходила улыбка. В 20-й день рождения актрисы вспоминаем наш теплый и душевный диалог.

Ты начала сниматься еще ребенком. Чья это была инициатива – твоя или родителей?

— Это было обоюдное решение, но начинала я, кстати, с моделинга. Родители объяснили мне, что надо будет по подиуму ходить, фотографироваться, какие-то позы принимать – я с радостью согласилась. Вообще, я была очень активным ребенком, да и сейчас такая же: не могу сидеть на месте, мне нужно постоянно что-то делать. (Смеется.) Только в последнее время начала сбавлять обороты, потому что жизнь набрала такой бешеный темп, что даже моей неуемной энергии на все не хватает. Иногда хочется просто прийти в парк и побыть в гармонии с природой…

И каким был твой дебют в модельном бизнесе?

— Мой первый кастинг был в 9 лет для рекламы ЦУМа – какая-то зимняя распродажа, там были французские режиссеры… Я отстояла в очереди часов пять, пробовались примерно 300 девочек, но выбрали меня! (Смеется.) Мы в семье подумали: объявление нашли в интернете, и победа с первого раза – это судьба. И где-то через год родители предложили сняться уже в кино, причем кастинг опять по незнанию искали в сети. В итоге моя первая роль была в телепрограмме «До суда». (Стыдливо закрывает лицо руками.) Это такое псевдореалити, но надо же с чего-то начинать, правда?

Твое отношение к актерской работе теперь изменилось?

— Конечно, забавно включать что-нибудь старенькое, где мне 10–11 лет, когда я еще вообще не понимала, что делаю, и съемки для меня были просто какой-то игрой… Я тогда постоянно веселилась на площадке, режиссеры отчитывали меня за то, что все время «колюсь» в кадре. А в 13 лет мне досталась главная женская роль в сериале Сергея Газарова «Чужая дочь», и вот это все изменило – и мое отношение к кино, и меня саму. Я стала гораздо ответственнее относиться к работе и осознала, что это не хобби, а профессия.

И что к этому подтолкнуло?

— Для роли многое надо было освоить. Это было реально сложно – и морально, и физически. Меня учили стоять на скейте, кататься на карте. Замечу, я достигала скорости 80 км/ч, и это с поворотами! Вообще, рисковая была, кошмар – я бы сейчас так не разогналась! (Смеется.) При этом драматически была очень непростая роль. Но именно это что-то во мне зажгло: я поняла, что уже не могу без кино. И это чувство меня не покидает, так что на карантине я немножечко сходила с ума.

Нет ощущения, что детство прошло мимо?

— Я ни о чем не жалею! Наоборот, считаю, что мне безумно повезло. Какая была альтернатива? В переходном возрасте, лет в 14, я бы просто сидела в подъезде с одноклассниками, и все – скучно, обыденно, однообразно… Я, кстати, до кино пробовала себя во всем, что только можно! Семь лет занималась танцами: спортивные, бальные, народные, уличные, хип-хоп, вог, хаус, дэнсхолл, станок немножко. Столько же лет ходила на тхэквондо. Не прекращаю заниматься вокалом, у меня даже есть своя песня.

 Съемки стали твоими университетами?

— Сначала я поступила в Школу-студию МХАТ и Щуку, где мне сказали выбирать между съемками и учебой. Я попросила дать возможность завершить работу в уже снимающихся проектах, чтобы не срывать съемки, но мне отказали, и, честно говоря, до сих пор обидно и странно. Профессиональная этика для них пустой звук? Вообще, для меня всегда учеба была на первом месте, я не привыкла к поблажкам. В 9-м классе была на домашнем обучении, потому что у меня снималось 5-6 проектов одновременно, и все равно в итоге золотая медаль! Я бы уж точно взяла от вуза все, если бы мне дали шанс.

Я так понял, твое «сначала» означает, что было что-то еще…

— Да, я учусь в ИСИ (Институт современного искусства, – КР), окончила первый курс. И за этот год у меня как-то все структурировалось в голове, до этого все было сумбурно, интуитивно и на чувствах. Теперь я начинаю понимать, что мне сделать, чтобы добиться лучшего результата. Знаю, какие вопросы задать, и порой даже лезу в постановочные решения. Эти мои режиссерские амбиции – ничего не могу с ними поделать. (Смеется.)

О, и такие есть?

— Есть! Хочу в будущем снимать свое кино. Когда ты актер, ты всегда зависим от кого-то, от чьего-то взгляда, мнения. Да, я против себя не иду, но приходится искать золотую середину. Мне кажется, я уже прошла тот этап, когда надо было нарабатывать опыт, и уже могу позволить себе выбирать.

Какой из проектов ты бы назвала своим прорывом в карьере?

— В актерском плане опять-таки «Чужую дочь», хотя куда больший карьерный толчок дал «Дорогой папа» (семейная комедия 2019 года, – КР). А вот прямо настоящий прорыв – второй сезон «Мир! Дружба! Жвачка!», где моей героине дали раскрыться, и она так изменилась… Женька во втором сезоне – это практически я в 16 лет. Я вспомнила все, что переживала в этом возрасте, и постаралась передать. (Смеется.)

Когда начали узнавать на улице?

— Это еще после «Закрытой школы» лет девять назад началось! По «Ералашу» узнавали, хотя у меня уже двадцать ролей к тому моменту было. Ну и наконец, третий этап – «Мир! Дружба! Жвачка!». Сейчас уже спокойно с друзьями не погуляешь — постоянно чувствую на себе взгляды. В директ пишут: «Спасибо! Ты меня вдохновила, чтобы пойти в театральный кружок». И это самое ценное — чувствуешь, что все не зря. Хочется ведь нести какую-то мысль, чтобы люди задумывались о чем-то важном, а не деградировали в тиктоке.

Ты уже главный добытчик в семье?

— Нет, у родителей свой бизнес — школа уличных танцев. А вообще, у нас семейный бюджет. В детстве я просто все гонорары отдавала маме и папе и когда что-то у них просила, они, конечно же, мне это покупали. А сейчас деньги остаются на моих счетах, но все равно они наши общие. Ведь родители столько сил и времени потратили на меня, что я буду им благодарна до конца жизни.

В свои 19 ты все еще играешь подростков. А бывало, что твои героини обгоняли тебя в своем личном опыте и надо было не вспоминать, а придумывать?

— Начнем с того, что я дважды рожала в кадре и у меня восемь экранных детей… (Смеется.) Первую свою постельную сцену — без подробностей, но все же! — я сыграла в 16 лет, когда у меня даже отношений никаких не было. Максимум поцелуи. И вот ты зря смеешься! Я начинала загоняться из-за этого: почему у моей героини все хорошо, за ней постоянно ухаживают, а в моей личной жизни ни фига не происходит? (Смеется.) А что касается ролей подростков: это зависит от того, как меня накрасить и как я настроюсь. Не смотри, что я тут хохочу все время — вообще я очень серьезная. Причем во всем, включая отношения, так что не повезло моему парню. (Смеется.)

Ключевая постельная сцена во втором сезоне «Мир! Дружба! Жвачка!» тоже снята очень целомудренно. А если бы режиссер настаивал на обнажении?

— Я не обнажаюсь в кадре полностью, это для меня принципиальный момент. Насчет той сцены мы с режиссером все подробно обговаривали. Сейчас обнаженку суют где только можно просто потому, что цензуры нет. Я категорически против. Для этого есть другой жанр. (Смеется.) Из-за своей жесткой позиции в этом вопросе я даже потеряла пару хороших проектов, но не жалею. Не хочу подстраиваться ни под кого. То же самое с алкоголем. На меня неоднократно давили: мол, надо хотя бы попробовать, чтобы понимать, как ты себя чувствуешь и ведешь в этом состоянии…

Ты никогда не пробовала алкоголь?

— В общем, нет, если не считать одной смешной истории, как я в 10 лет на съемках отхлебнула из пластиковой бутылочки, думая, что там вода, а там была водка. Я тогда устроила истерику: «Я умираю, несите листочек, я буду писать завещание!» (Смеется.) И вот после этого как-то не хочется. Даже шампанское на Новый год не пью. Просто не понимаю зачем. Я и без этого могу быть настолько сумасшедшей! Зато всегда самая трезвая, все помню, куча компромата — это же прекрасно! (Смеется.)

На ЗОЖе?

— Можно и так сказать. Я не курю ни в кадре, ни в жизни. Ем только все натуральное, у меня даже есть консультант по здоровому питанию. Постоянно хожу со своей едой, у меня сейчас полрюкзака занимают контейнеры с моим обедом. Это, конечно, сложно, да и недешево, но я не хочу экономить на своем здоровье. Я за экологию души и тела.

А какая музыка подходит под такие установки?

— Слишком много в последнее время эмоций выдаю в работе, и в «мирной жизни» хочется чего-то поспокойнее. Я фанатка Билли Айлиш. Вообще, она и Милли Бобби Браун – мои примеры для подражания. Они совсем еще юные, а сколько всего уже достигли. Одна кучу «Грэмми» получила, вторая два проекта спродюсировала. Я, кстати, хочу в обоих направлениях в будущем двигаться, но для этого нужна серьезная работа.

Фильмы тоже поспокойнее смотришь?

— (Смеется.) Скорее наоборот. Я смотрю очень много всего, но особенно люблю триллеры. Братья Коэн, Финчер, Скорсезе… «Остров проклятых» (триллер Мартина Скорсезе 2009 года, – КР) – это такая мощь! Недавно пересматривала и думала: я бы хотела сняться в таком фильме, хотя бы ту сумасшедшую на лужайке сыграть – главное, быть частью этого!