«Хитровка. Знак четырех»: Постмодернистская фантазия года

Встречаются как-то в ресторане Владимир Немирович-Данченко, Константин Станиславский и Владимир Гиляровский. Станиславский просит Гиляровского провести ему экскурсию по Хитровке – самому бедному и опасному району дореволюционной Москвы. А то иначе никак не выходит правильно воплотить на сцене образ Сатина из «На дне». Гиляровский соглашается. Прогуливаясь по колоритным подворотням и кабакам, они натыкаются сначала на красивую голосистую воровку аристократического происхождения, а затем – на труп индийского раджи с дротиком в ухе. Подозреваемой в убийстве оказывается упомянутая барышня, и видные деятели русской культуры решают сообща в этом деле разобраться.

Подружить повесть Конан Дойла из цикла о приключениях Шерлока Холмса с «Москвой и москвичами», да еще и населить получившийся, с позволения сказать, мэшап разными личностями, составляющими нашу национальную гордость (включая самого Антона Павловича Чехова), – это, чего и говорить, концепция в высшей степени замечательная. Не на миллион и не на миллиард, а сразу на миллиард миллионов. Тем уже фильм «Хитровка. Знак четырех» заслуживает какого-либо почетного звания. «Постмодернистская фантазия года», допустим.

Нет, ну правда, это ведь в разы круче каких-нибудь «Гордости и предубеждения и зомби». Причем сразу по целому ряду аспектов, включая обращение с возрастным рейтингом. У «Хитровки» он «12+», но это такие «12+», которые в Америке бы превратились в непоколебимо твердую литеру R. Потому что «Хитровка» прямо-таки изобилует натуралистичными изображениями всяких мерзостей и жестокостей, вроде глазного яблока с торчащим из него посторонним предметом, живописно изуродованных мертвецов на разных стадиях разложения в ассортименте, перерезанных глоток и обезображенных конечностей.

При этом во всем остальном фильм сугубо целомудрен и бережно наследует традициям советских телевизионных постановок. Настолько бережно, что зачастую практически от них не отличим и выглядит так, будто его сняли 40 лет назад. Такой, знаете, теплый ламповый олдскул, граничащий с ретроградством: неторопливое до заторможенности повествование с упором на статичные сцены и длинные степенные диалоги при полном отсутствии каких-либо визуальных изысков.

То есть художники-то постарались, антураж создали богатый, декорации разглядывать увлекательно, костюмы красивые, реквизит, все дела. В кадре порою жизнь так и кипит: обитатели Хитровки, колоритные голодранцы, проститутки, пьяницы и прощелыги, снуют туда-сюда с должным усердием. Прямо почти настоящие, аутентичные московские трущобы. Но вот это «почти», к сожалению, никуда не девается. Декорации, как бы искусно они ни были изготовлены, остаются декорациями. Массовка, как бы ее ни наряжали в лохмотья и как бы густо ни гримировали, остается массовкой. А Михаил Пореченков и Константин Крюков, играющие соответственно Гиляровского и Станиславского, остаются Михаилом Пореченковым и Константином Крюковым, которые два часа вальяжно ходят по студийным павильонам.

Что-то из этого, наверное, легко можно было бы исправить. Банально напустить полумрака в кадр – и сразу бы по-другому картинка стала смотреться. Но, видимо, во всей этой нарочитой театральной искусственности есть какой-то смысл, до конца непостижимый. Видимо, так было задумано. В том числе ради сохранения тех самых традиций советских телевизионных постановок. Впрочем, анахроничность сама по себе не порок. Гораздо сильнее печалит, что «Хитровка» при такой-то убойной изначальной концепции пресная до зевоты.

Дело причем даже не в дефиците экшена. Строго говоря, в наличии сразу две драки и одна погоня. Правда, обе драки совершенно необязательные и не бог весть как исполнены (с другой стороны, никто нам ведь «Джона Уика» и не сулил). А погоня, даром что взрывами сопровождается и участвуют в ней крутые старинные катера, слишком уж медлительная. Что также в принципе объяснимо. И с этим можно было бы жить.

Да и вообще, пожалуй, все было бы вполне сносно, а местами где-то даже и хорошо. Вон какой парнокопытный карлик-каннибал чудесный в качестве орудия преступлений выступает, заглядение. Алексей Вертков с акцентом в роли главзлодея тоже неплох, пускай ему как следует развернуться негде. Есть также злодей рангом пониже, криминальный босс с многообещающим погонялом Сатана, однако он уже по разряду досадных промахов проходит: сидит себе уныло на стульчике в подвале с угрюмой физиономией и более почти не фигурирует толком. А еще Сатаной называется, тьфу.

Но главный провал фильма – это однозначно трио ведущих героев, куда помимо Гиляровского и Станиславского записываем еще воровку-аристократку, сыгранную Анфисой Черных. Каждый из названных по отдельности вроде и ничего, туда-сюда. Но почему-то никто как будто не озаботился тем, чтобы меж ними химию наладить. Из-за чего их взаимодействие напоминает затянувшийся small talk. Станиславского и Гиляровского абсолютно ничего не связывает (даром что Гиляровский вообще-то тоже был в театральной среде человеком не последним). В их тандеме не предусмотрено никакого явного распределения ролей – они просто перемещаются от одной бутафорской локации к другой. А героиня Черных и вовсе чисто для красоты нужна, платьями пощеголять.

Поэтому если вы ждали от «Хитровки» чего-то наподобие «Шерлока Холмса» Гая Ричи или хотя бы «Гоголя», закатайте губу. Максимум, что может предложить фильм, – переигрывающего от безысходности Пореченкова и откровенно скучающего Крюкова в окружении произвольно подобранных второстепенных персонажей (сумасшедший патологоанатом соседствует с довольно заурядным Стычкиным в мундире) и недурно оформленного, но плоского антуража.

Плюс немного пересказа фрагментов «Москвы и москвичей» устами того же Пореченкова да изрядно видоизмененный сюжет собственно «Знака четырех». Адаптацию которого мы уже имели возможность наблюдать в «Сокровищах Агры», в рамках того самого, всеми любимого сериала Масленникова. Что условную ценность фильма «Хитровка. Знак четырех» (где, кстати, нет ни слова ни о каком знаке) дополнительно уполовинивает.