Цветные сны: Какие послания зашифрованы в красных машинах

Всякий раз, когда речь заходит о конкретном жанре в кино, возникают ассоциации в цвете. Драма – холодные приглушенные оттенки, триллер – темнота и красный на сером, ромком – нежные пастельные тона. И никогда – наоборот. К долгожданному выходу «Оппенгеймера» в цифровой прокат публикуем расследование «КиноРепортера», в котором рассказываем, как появилось цветовое разделение в жанрах и почему некоторые режиссеры на протяжении всей карьеры придерживаются только одной гаммы.

Цвет в кино – так же, как диалоги, интерьеры, одежда и флешбэки персонажей – несет определенную информацию. Например, если нужно разделить хорошего и плохого, сильного и слабого, успешного и неудачливого человека в кадре, художники по костюму используют противоположные цвета.

Чтобы вызвать чувство тревоги или, наоборот, умиротворения, декоратор оформляет интерьер в определенной гамме. А для создания цельной атмосферы режиссер и оператор вместе прорабатывают цветовой дизайн всей картины, чтобы лучше погрузить зрителя в сюжет.

Колористическое решение в кинематографе стало важным ближе к середине ХХ века вместе с появлением цветной пленки, несмотря на ранние эксперименты с ее окрашиванием вроде «Танца Лои Фуллер» (1895). Цвет взял на себя решение многих смысловых проблем, хотя черно-белое кино продолжают снимать до сих пор («Рома» Альфонсо Куарона, «Манк» Дэвида Финчера). 

В 1935 году вышел полнометражный цветной фильм Рубена Мамуляна «Бекки Шарп», в 1936-м на экраны вышел первый советский цветной фильм «Груня Корнакова», через год мир увидел первый полнометражный мультфильм в цвете – «Белоснежка и семь гномов». Но наибольшее влияние на популярность цветного кино оказала экранизация романа Маргарет Митчелл «Унесенные ветром» (1939). И хотя чрезвычайно насыщенные оттенки не слишком рифмовались с трагичным сюжетом, так на экран проникли цвета, а вслед за ними и культурные коды, которые они в себе несли.

Сейчас доступны мощные цифровые технологии, а оттенков открыто больше, чем человеческий глаз способен распознать, так что цвет перешел в разряд полностью контролируемых факторов. Однако, как бы ни старались кинематографисты, реакция, скажем, на красный, останется прежней: ученые считают, что человек воспринимает цвета бессознательно. 

Квант кино

Интересно, что первым связь между психикой человека и цветом установил писатель Иоганн Вольфганг Гете: в своей работе «Учение о цвете» (1810) он определил, что есть «отрицательные» и «положительные» оттенки. Первые – желтый, оранжевый и красный – дают энергию или поднимают настроение. Вторые – синий, пурпурный, фиолетовый – вызывают беспокойство или навевают тоску.

«Цвета оказывают на человека физиологическое воздействие, и оно объективно. А отношение к цветам – субъективно», – пояснял шведский психотерапевт Макс Люшер, представивший в 1949 году первый цветовой тест для определения эмоционального состояния человека. В свою очередь кандидат психологических наук Борис Базыма уточняет: «Для центральной нервной системы цвет – квант информации об окружающем мире».

Базовые человеческие эмоции соотносятся с основными цветами спектра – красным, желтым, синим, зеленым, оранжевым, фиолетовым. И у каждого из них есть своя история и множество интерпретаций. Например, красный олицетворяет гнев и агрессию, но также его связывают с сексуальностью, пороком, вожделением, страстью. А как цвет крови, он с древности практически в любой культуре ассоциируется с жизнью и смертью. Не зря Гаспар Ноэ использовал красный для самой мощной и агрессивной сцены в «Необратимости» (2002) и бил им по глазам в первых секундах «Входа в пустоту» (2009).

Желтый всегда считался цветом солнца, а потому его до сих пор связывают с теплыми светлыми чувствами: радостью, добротой, даже счастьем. Оранжевый тоже связывают с положительными эмоциями – как усиленная версия желтого, но может играть и предупредительную роль, символизируя опасность (оранжевые робы тюремных заключенных, оранжевый «черный ящик» на борту самолета). Таким образом можно расписать практически любой оттенок.

Синий олицетворяет холод, отчуждение, меланхолию. Возможно, именно поэтому Ларс фон Триер выбрал голубой цвет для планеты-убийцы в картине «Меланхолия» (2011). Зеленый еще Гете считал нейтральным, его редко используют в кино как основной цвет – разве что для создания контраста или противопоставления, как в фильме «Вечный свет» (2019) того же Ноэ. Розовый обещает добро и нежность. Хотя из-за промокампании нового фильма Греты Гервиг монополия на него теперь принадлежит Барби.

Получается, что на восприятие разных цветов влияет, помимо психического состояния человека, еще и культурный контекст, в котором он находится. Однако ряд цветовых сочетаний будет означать одно и то же для любого зрителя, независимо от его национальности, страны проживания, языка.

Красный и черный у большинства ассоциируются с криминалом или вампирами. Так, во втором сезоне «Пищеблока» (2021–2023) красный «плохой» цвет противопоставляется умиротворяющему «хорошему» синему.

В смысле?

Еще в 1912 году русский художник Василий Кандинский выпустил труд «О духовном в искусстве», в котором определил суть воздействия цвета через температуру и яркость (тепло – холод, свет – темнота). Эти идеи легко проследить в кино: темные и холодные тона используют в мрачных фильмах – детективах, хоррорах, психологических драмах, а светлые и теплые оттенки присущи комедиям, мюзиклам, картинам о взрослении.

Даже если перечислить наобум несколько жанровых фильмов, их в первую очередь будет объединять цвет. «Молчание ягнят» (1990), «Семь» (1995), «Остров проклятых» (2009), «Пленницы» (2013): мощные режиссерские проекты, которые при этом следуют цветовому закону жанра. Каждый из этих триллеров снят в темных приглушенных тонах, и любое появление ярких оттенков в кадре строго регламентировано.

Например, художник-постановщик Артур Макс, работая с Финчером над неонуаром «Семь», использовал пленку Kodak с довольно низкой светочувствительностью, чтобы получить затемненные, утопленные цвета в кадре.

«Убирая цвета и пытаясь затемнить мир, в котором мы живем, как по психологическим, так и по фотографическим причинам, мы старались сохранить теплые цвета, и особенно красный для крови», – пояснял Макс.

При этом иногда нужно нарушить правило, чтобы вывести жанр на новый уровень. Так, хоррормейкер Ари Астер в своем «Солнцестоянии» (2019) задействовал яркие оттенки и светлые цвета: убийственно голубое небо, невозможно зеленая трава, кипенно-белая одежда. И самое страшное происходит при свете дня, под яркими солнечными лучами. Неудивительно, что зрители и критики в один голос воспевали новаторское решение Астера. Но все-таки это исключение, которое подтверждает правило.

В некотором роде цвет – это ключ к пониманию режиссерского замысла, важная составляющая сюжета, которая дает подсказки, если на них скупится сценарий. Постепенно колористическое решение фильма стало превращаться в личный бренд. Так, нежные пастельные тона стали визитной карточкой Жака Деми в мюзиклах «Шербурские зонтики» (1964) и «Девушки из Рошфора» (1967). Красный сыграл одну из главных ролей в картине «Шепоты и крики» (1972) Ингмара Бергмана. А изобретательную работу Стэнли Кубрика с палитрой в «Сиянии» (1980) исследователи кино не перестают обсуждают по сей день.

При этом четкое цветовое определение среди жанров в прошлом веке получил разве что нуар, которой дословно переводится с французского как «черный».

На вкус и цвет…

Если говорить о творчестве сурового реалиста Юрия Быкова, то в нем на первый план выходят серый и приглушенный синий. Вечный романтик Вуди Аллен предпочитает теплые цвета – желтый, бежевый, золотой, коричневый – и обязательно использует разные оттенки мятного зеленого, создавая запоминающиеся женские образы. А хулиганский гиперреализм Кирилла Соколова ассоциируется с красным и зеленым – смертью и жизнью.

Мистик Дэвид Линч, кстати, тоже не обходится без красного, но обязательно разбавляет его синим. То есть выбор цветового дизайна в каждом отдельном случае – тщательно взвешенное решение и длительная работа с оператором, декораторами, художниками и осветителями.

Например, Гаспар Ноэ решил работать с оператором Бенуа Деби, когда увидел снятую им короткометражку «Прекрасная любовь» (1999). Режиссеру понравилось, что фильм был красочным, но при этом – за счет отказа от искусственного света – казался документальным.

«Я собирался снимать свой следующий полнометражный фильм и хотел именно такой свет, чтобы в кадре осталось место для темных и естественных цветов», – признался Ноэ. Деби добавил: «Для меня цвета – это ключ. Если сцена насыщенная и глубокая, то нужно задействовать определенные оттенки». В итоге Ноэ снял вместе с Деби сначала «Необратимость» (2002), а потом и все свои последующие картины.

Любимец зрителей и критиков Уэс Андерсон ловко манипулирует цветом: яркие тона режиссер использует, чтобы высветить темные и неприятные вещи – равнодушие, предательство, а нежные оттенки нередко служат фоном для рассказа о детях. Цветовую палитру своих фильмов визионер разрабатывает совместно с оператором Робертом Йоуменом – они работают вместе со времен первой «Бутылочной ракеты» (1995).

Но даже при условии, что визуальный стиль Андерсона стал отдельным явлением в кинематографе, режиссер использует базовые цвета так же, как и все остальные. Например, красный – как протест в «Академии Рашмор» (1998), гнев в «Семейке Тененбаум» (2001) и страсть в «Водной жизни» (2004).

Цвет играет настолько важную роль в кадре, что порой режиссеры сознательно обесцвечивают свои картины. Так было с прародителем слэшера – культовой лентой Альфреда Хичкок «Психо» (1960). Хоррор снят на черно-белую пленку, в то время как все вокруг перешли на цветную, но вовсе не из-за бюджетных ограничений. Хичкок посчитал, что фильм выйдет слишком кровавым. От цвета отказываются и современные режиссеры, а иногда сразу снимают фильмы сразу в двух вариантах. Как Зак Снайдер, когда воскрешал свою «Лигу справедливости» (2021). 

Хотя иногда дело не в цвете, а в мироощущении творца. Например, Пон Чжун-хо изначально хотел снять черно-белых «Паразитов» (2019): «Это может быть тщеславием с моей стороны, но когда я думаю о классике, то на ум приходят черно-белые фильмы». Хотя именно цветную версию показали в Каннах и наградили «Оскаром».

Выбор конкретной гаммы, как и отказ от цвета, – это художественное решение, предназначенное вызывать у зрителей определенные эмоции. Картинка может казаться некомфортной или, наоборот, будет ласкать глаз, но очевидно одно: красный стул или розовая машина появляются в кадре не случайно.