5 причин не любить «Титаник» Джеймса Кэмерона

25 лет назад – 1 ноября 1997 года – состоялась премьера фильма «Титаник» Джеймса Кэмерона, который буквально перевернул современный кинематограф и заставил весь мир полюбить Кейт и Лео. Но, помимо общепризнанных заслуг, водятся за этим шедевром грешки, о которых не получается забыть.

Хронометраж

Три часа и еще 14 минут. То есть 194 минуты – столько длится «Титаник» Джеймса Кэмерона. Даже финал «Мстителей» длится на 13 минут меньше, а «Аватар» длится всего 162 минуты! Хорошо, если сюжет это оправдывает. Однако одно только вступление с рыскающими по дну охотниками за сокровищами заняло 18 минут, зачем – непонятно. 

Да и каждый из эпизодов фильма можно было сократить без вреда для сюжета. Самое занятное, что айсберг появляется в середине фильма — представляете, сколько времени отвел Кэмерон на крушение с размахом? Именно, 1,5 часа. Ни один фильм-катастрофа так не мучает своих зрителей.

Кроме того, мысль о том, что «Титаник» – пароход исключительный

Сомнительный инструментарий

Самоубийство – это серьезная проблема, ей посвящено немало картин. Есть даже специальные ассоциации, которые следят за тем, чтобы суицид не изображался на экране, дабы не снабдить впечатлительных людей дополнительными идеями. Этому посвящен даже целый скандал с удалением сцены из популярного подросткового сериала «13 причин почему».

Но Джеймс Кэмерон думает иначе. Потому что практически в самом начале фильма отчаявшаяся Роуз перелезла за перила «Титаника», чтобы распрощаться с плохой жизнью. Тогда на корме появляется Джек и берется отговаривать богатую несчастную красавицу, попутно рассуждая о температуре воды и выкидывая сигарету прямиком за борт. Получается, что без попытки суицида познакомиться главные герои не могли: такое сильное средство просто обязано сработать, чтобы завоевать сердца зрителей. Это не говоря уже о том, что Кэмерон для особого эффекта утопил в потоках воды безвестного отца с ребенком.

Второй вопрос – к искателям ожерелья «Сердце океана», с которых начинается фильм. То есть постаревшая Роуз рассказала всю историю о крушении «Титаника» только ради того, чтобы отчаявшиеся охотники за сокровищами поняли: ловить им нечего, и самый дорогой в мире бриллиант потерян. Флешбэки из жизни Джека или хотя бы воспоминания о прежней жизни капитана корабля не оказались достаточно интересны для того, чтобы поместить их в начале фильма для запуска истории. Ожерелье – вот он, главный герой.

Однобокие персонажи

Несмотря на то, что «Титаник» сделал исполнителей главных ролей полновесными звездами, а персонажи формируют разнообразный букет характеров, герои почему-то получились у Кэмерона плоскими. Надменный жених и его лакей – практически мультяшные злодеи, Роуз – исключительно жертва, а Джек – чрезвычайно самоотверженный и в целом положительный парень. Это даже смешно, потому что напоминает треугольник Карпмана «агрессор – жертва – спаситель», где, правда, люди меняются местами. Тут же выходит, что персонажи не только застряли в одном конкретном состоянии, так еще и представляют собой набор клише.

При этом достаточно хорошо мы не узнаем ни одного из них. Почему мать Роуз настолько холодная и жестока – неужели только из-за долгов мужа? Почему-то легендарной непотопляемой Молли, одному из самых ярких персонажей не только «Титаника», но и реальной истории, вообще уделено минимум сцен – и это несмотря на то, что она и во время крушения, и после спасала людей. Простая мотивация – это тоже хорошо. Но можно было рассказать больше.

Историческая неточность

В угоду зрелищности можно многое, но только не упустить принципиально важную деталь. «Титаник» Джеймса Кэмерона почему-то не включил в повествование одну из главных причин гибели более полутора тысяч людей: полное отсутствие реакции с ближайшего судна «Калифорниэн» на сигнал бедствия, ракеты и даже световую морзянку. Более того, никакой дискриминации по «классовому» признаку не было, то есть пассажиров первого и третьего класса размещали в одних и тех же шлюпках, когда стал понятен масштаб катастрофы.

Есть и другой, просто вопиюще лживый с точки зрения достоверности ход: офицер Уилл Мердок вовсе не угрожал оружием пассажирам третьего класса и уж тем более не стрелял в них, чтобы отпугнуть. Напротив, он спас немало жизней, прежде чем погибнуть при затоплении. И он точно не покончил с собой (опять суицид как художественное средство). Джеймс Кэмерон впоследствии сожалел об этом:

«Я был сценаристом. Я не думал о том, чтобы стать историком, и не был так чувствителен к тому факту, что выжившие члены его семьи могли расстроиться из-за этого».

Конечно, на этом расхождения с реальной историей «Титаника» не заканчиваются, но совсем уж разрушать магию кино мы не будем: все и так понимают, что Розы и Джека, как и пересечения первого и третьего классов, за ужином попросту не могло быть. И хотя пассажир с фамилией Доусон все же существовал, звали его не Джек.

Романтизация катастрофы

Джеймс Кэмерон увековечил в меньшей мере трагическую гибель корабля и в большей мере – невероятную романтическую историю. То есть несмотря на то, что трагедии уделено без малого полтора часа, повествование идет от лица двух персонажей, чей союз не был бы возможным, если бы не их встреча на обреченном судне. Любовь Роуз и Джека – даже в зачаточном состоянии и подстегиваемая трагичными обстоятельствами, – придает происходящему хоть какой-то смысл, дает надежду, что все не зря.

Но не только главных героев режиссер увековечил в качестве романтических героев катастрофы: струнное трио, которое от всей души старалось отвлечь людей от мыслей о надвигающейся кончине, пожилая семейная пара, лежащая на постели в обнимку в затапливаемой каюте, заботливая мать, читающая сказку о вечной жизни детям… Таких моментов немало, так что все уродство катастрофы с технической некомпетентностью строителей и экипажа судна, а также человеческой жестокостью и лицемерием осталось фактически вне контекста. И да, Джек вполне мог подыскать подходящую доску, а может, и поместиться рядом с Роуз, но его гибель ради любимой – гораздо романтичнее, не так ли?

Однако «Титаник» Джеймса Кэмерона все равно повлиял на кинематограф так же сильно, как крушение непотопляемого лайнера – на мореплавание.