Звезда умерла: Рецензия на фильм «Джуди» с Рене Зеллвегер

Измотанная безденежьем и постоянным приемом барбитуратов, звезда американской эстрады и легендарных фильмов «Волшебник страны Оз» и «Звезда родилась» — зимой 1968 года приезжает в Лондон, чтобы дать серию концертов в популярных клубах, где вместе с ней выступает «король скиффла» гитарист Лонни Донеган, поскольку выдержать программу в одиночку певица уже не в состоянии. Но на афишах красуется все-таки великая Джуди Гарленд.

Незадолго до этого события мы видим, как страдающая от безденежья артистка пытается выцарапать двоих детей из лап бывшего мужа Сидни Лафта (Руфус Сьюэлл), но терпит неудачу: закон на стороне куда более трезвого родителя. Параллельно Гарленд встречает на вечеринке своего последнего — пятого по счету — будущего мужа, начинающего музыканта Микки Динса (Финн Уиттрок), который моложе ее на 12 лет. «Павшая звезда» простодушно верит, что случайный избранник сможет поправить ее плачевное финансовое положение. Но пара терпит фиаско, к тому же лондонские концерты сопровождаются серией скандалов, поскольку Джуди не может заставить себя бросить пить, падая со стаканом прямо на сцене. Финальные титры сообщают, что после крайне неудачного лондонского тура икона Голливуда прожила всего шесть месяцев. Действительно, актриса ушла из жизни летом 1969 года в возрасте 47 лет. Скорее всего это случилось в результате передозировки веществами, которые в те времена были еще легальны (но эти детали опущены).

Режиссер Руперт Гулд снимал байопик аккурат к 50-летию смерти Джуди Гарленд, хотя промо картины свидетельствует, что якобы к 80-летию ее самой знаменитой роли — девочки Дороти («Волшебник…» вышел в 1939 году). О сказке студии MGM в фильме Гулда упомянуто вскользь, в основном флэшбеками разговора юной Джуди (Диана Покол) с безымянным продюсером, олицетворяющим безбородую версию Карабаса-Барабаса. Мало знакомым с подлинной историей актрисы сообщается так же (устами самой героини), что она с двух лет играет на сцене, постоянно принимает таблетки для похудания (что правда), и связанная условиями контракта не могла в 17 лет завязать роман с актером Микки Руни (об этом повторяется раза три). Зато ее дочери Лайзе Миннелли отданы примерно 15 секунд экранного времени. Да и зачем? Фильм поставлен по пьесе «Конец радуги» Питера Куилтера, там вероятно и описаны перипетии последних месяцев жизни Джуди, так что написав «байопик» мы погорячились. Перед нами скорее «семейный фильм-катастрофа». То, что Гарленд когда-то была женой режиссера Винсента Минелли и родила от него не менее (если не более) известную артистку, чем была сама — не упоминается вовсе (догадайтесь, мол, сами).

Помните, как Бартона Финка свела с ума необходимость писать сценарий к «борцовскому фильму»? Так вот, сценарист Том Эдж мастерски справился с аналогичной задачей . Не важно, что речь не о спорте. Что нужно для успеха подобного сюжета? Страдающий по какому-либо поводу протагонист (в нашем случае бывшая «чемпионка» в кризисе зависимости и безденежья), невозможность разомкнуть цепь злоключений — и финальный, трогающий за душу, рывок, приводящий к победе. При физическом поражении — победа оказывается моральной: над жестоким окружением, например, как в данном случае. Именно по таким лекалам скроена «Джуди», и выступает она вовсе не на сцене, а на воображаемом ринге. Но почему эта талантливая и невероятно обаятельная женщина оказалась в трагической ситуации? Глядя на экран догадаться решительно невозможно. Ну, так получилось.

Проблема также в Рене Зеллвегер. Никто не спорит, она замечательно сыграла Бриджит Джонс, она умеет петь, что было блестяще доказано в «Чикаго». Но за последние 10 лет, пока она не снималась (триквел «Дневника…» не в счет) — с ней что-то произошло. Она очень изменилась в результате манипуляций с телом и лицом, и если чем-то и напоминает Гарленд, то разве что болезненной худобой и иссиня-черными линзами на глазах, делающими ее грим похожим на вампирский. В представлении Зеллвегер Джуди Гарленд бесконечно кривляется, то косясь в сторону и улыбаясь с закрытым ртом (такой типичный прием актрисы, владеющей одной краской), то нервно что-то выкрикивая, то морщит лоб, плачет — наблюдать за подобным «пересаливанием лицом» почти два часа довольно трудно. Да, Рене отлично поет, и несколько музыкальных номеров (первый  спустя 40 минут экранного времени) скрашивают невероятную скуку и ощущение фальши от всего увиденного, однако драматургия подобной истории предполагает какие-то более глубокие приемы, помимо безбожного наигрывания.

К тому же в картине нарушены важные правила достоверности, и это бросается в глаза. Любимица британской публики (что подчеркивается неоднократно) приезжает в Челси, чтобы познакомиться с клубным оркестром и дирижером. Однако, внезапно подкошенная звездной болезнью, впадает в истерику и убегает пить свою водку со льдом в гостиницу, под недоуменные взгляды промоутеров. А на другой день, как ни в чем не бывало, закатывает грандиозное шоу, попадая в ноты без единой репетиции, причем еще и синхронно танцует в сопровождении полуголых девиц в каких-то перьях. Подобных, рожденных буйным воображением авторов «борцовского» сюжета, сцен в этом кино более, чем достаточно, и в какой-то момент глядя на то, как они расправляются с безответной Джуди, возникает вопрос: если в реальности бедную девочку с двух лет заставляли жить не своей жизнью, постоянно играть роль, не напрашивается ли идея сделать героиню биографической ленты настоящей и живой, не настолько клишированной и картонной?

А пока, в погоне за драматическими эффектами доходит до абсурда. Следуя законам толерантности, трогательная линия отдана не взаимоотношениям с брошенными детьми, хотя Джуди показана в первую очередь страдающей матерью — не очень понятно, правда, почему — ведь она заботится только о младших отпрысках, а на успешную Лайзу ей наплевать. После выступления Гарленд знакомится с двумя бедными английскими фанатами, которые в слезах умиления признаются ей в любви, но трогают героиню вовсе не этим, а своей нетрадиционной ориентацией. Самую грустную песенку она исполняет под аккомпанемент одного из друзей-геев, сочувствуя его нелегкой доле. И оба плачут.

Единственное, что заставляет хоть как-то примириться с авторской беспомощностью Руперта Гулда и на удивление слабой актерской составляющей этого фильма, так это несколько музыкальных вставок, которые, кстати, интереснее послушать, скачав саундтрек картины. Рене Зеллвегер поет вовсе не «под Гарленд», и это приятно удивляет. Ну и пара неплохих шуток из уст Джуди, которая была остра на язык (или такой ее представил сценарист), слегка скрашивает впечатление полного провала. Хотя рассказывать о легендах не имея оригинальной режиссерской концепции все же не стоит.

«Джуди» в российском прокате с 17 октября.