Зачем нам Евровидение?

Обсуждение шансов Манижи пройти в финал, а теперь, когда это уже случилось, победить. Скепсис по поводу выбора песни (поскольку она по большей части на русском, а значит, большинство зрителей ничего не поймет). Споры вокруг того, что таджичка представляет Россию. Оценка ее наряда… Тем для разговоров грядущая музыкальная феерия породила немало. Но так ли для нас важно Евровидение?

Евровидению в этом году 65 лет. Кто из известных на весь мир артистов за эти годы там побеждал? ABBA в 1974 году и Селин Дион в 1988-м. Всё! Одна группа и один сольный исполнитель за столько лет? Можно ли придумать лучший ответ на вопрос о значимости этого действа?

Так какая разница, кто будет представлять страну на конкурсе, с какой песней и даже победит ли? В 1979 году немцы с типично арийским названием Dschinghis Khan заняли четвертое место, и ничего, как-то пробились – кассеты и пластинки с их записями ходили в 1980-х в СССР по рукам наравне с Boney M.

Вряд ли кто-то сомневается в том, что ABBA стала бы легендой и без Евровидения. Потому что этот конкурс на судьбу артистов не влияет примерно никак. Особенно, если туда едет уже состоявшийся исполнитель, как почему-то принято делать в нашей стране.

Для большинства стран это чистый фан – телешоу, на которое отправляется, как правило, начинающий, мало кому известный даже на родине исполнитель. Россия выбирает из звезд.

От нас в разные годы были отряжены Филипп Киркоров (1995), Алла Пугачева (1997), Алсу (2000), «Мумий Тролль» (2001), t.A.T.u. (2003), Дима Билан (2006, 2008), Serebro (2007), Полина Гагарина (2015), Сергей Лазарев (2016, 2019) и еще масса популярных артистов. И тем нелепее, что за 30 лет победа нам досталась лишь раз. Ее принесла в 2008-м песня Димы Билана Believe.

Примадонна Алла Борисовна Пугачева заняла в свое время 15-е место, король российской эстрады Филипп Киркоров – 17-е. Имена тех, кто в 1997-м и 1995-м соответственно победил на Евровидении, едва ли помнят даже на Кипре и в Финляндии, которые они представляли.

Что такое – звезде проиграть безвестному молодому артисту? Что такое – выиграть у него? Какова цена такой победы? И раз так, зачем тогда нам вообще Евровидение – эта гонка тщеславия, в которой политики и бизнеса сто крат больше, чем искусства? Причем тут песни, когда голосуют по принципу: с этой страной мы дружим – поставим 12, а с этими нет – им 0?

Причем тут артистизм, когда во главу угла ставятся общественно-политические тренды? И ладно это хотя бы работало – можно было как на калькуляторе рассчитать, что сработает, а что нет. Но это невозможно. Даже опытные музыкальные критики и эксперты чаще всего ошибаются в своих прогнозах.

Манижа пробилась в финал Евровидения с песней «Russian Woman», которую настойчиво делают гимном движения за права женщин – очень модного сейчас на Западе. У нее за спиной во время выступления на полуфинале двухметровыми буквами загорались слоганы типа «Пробей стену», «Будь сильной» (все это, конечно, на английском языке). Феминистки и социальные активистки были в восторге!

Повестку отрабатывал и выбор костюма. Первое появление – огромное русское народное платье а-ля «баба на чайник», сшитое из пестрых лоскутков, присланных, по словам певицы, со всех уголков России. И только это успевает зародить мысль об отработке патриотической линии, как Манижа «переобувается» (зачеркнуто) переодевается, буквально вылезая из платья и оказываясь в рабочем комбинезоне, который копирует образ клепальщицы Рози с легендарного американского агит-плаката 1943 года We Can Do It!

В финале выступления Манижа поворачивается к экрану у себя за спиной, который превращается в десятки живых окошек, в которых ей подпевают Чулпан Хаматова, девушки в различных национальных костюмах, женщина с ребенком на руках, какое-то анимешное нечто, гендер которой определить невозможно… Даже чернокожая девушка есть!

На этом фоне даже то, что певица – не русская, а таджичка, выглядит сухим расчетом. Вроде как и претензий меньше (где таджики, а где «Северный поток»?), и тема мультикультурности отработана. Вряд ли все это поможет победить: шансы оцениваются как невысокие, хотя ругать никто не осмеливается – говорят лишь, что уж больно сильные конкуренты. Мы все же попробуем. 

Помимо этого шоу – с платьем, призывными слоганами и прочим – в выступлении есть еще музыкальная, поэтическая и, наконец, исполнительская составляющая, и они достаточно посредственны. Да, мы уже обозначили, что Евровидение – не про искусство, и на нем редко побеждает объективно лучший певец с однозначно лучшей песней. Но чтобы, как поет Манижа, «пробить стену» нелюбви к России, нужно быть лучшим. Иначе никак!

Амбиции же высоки, особенно, после финала в Москве в 2009-м, который обеспечила победа Билана. Его назвали лучшим по размаху и организации – еще бы, у нас по-другому и быть не могло, ведь в России это делается на государственном уровне, а значит, и возможности гораздо выше, чем где-либо.

Проведение финала конкурса – вот за что на самом деле идет борьба! И это чистый бизнес. Конечно, есть еще интересы продюсера артиста, есть интересы телеканала, получающего право на трансляцию (у нас они поочередно достаются Первому и «России-1»). Но все это не идет ни в какое сравнение с тем, что получают организаторы шоу. И за что борются они – понятно. Но нам-то это зачем?