«Серфер»: Николас Кейдж и дохлая крыса против австралийских ксенофобов

Мужик привозит своего сына-подростка на живописный пляж с целью вместе посерфить и заодно показать ему дом на берегу, который он собирается вот-вот купить. Однако местные серферы ко всем пришлым настроены крайне враждебно, прямо без разговоров берут и прогоняют, рукоприкладством грозят. Приходится позорно ретироваться, не выхватывать же тумаков на глазах у отпрыска. Но сдаваться мужик не намерен, а намерен вступить с наглыми автохтонами в противостояние. Правда, силы совсем не равны, поэтому ему предстоит испытать столько унижения, сколько без ущерба для рассудка вытерпеть в принципе невозможно.

Важное уточнение: действие описанного сюжета происходит в Австралии. А в Австралии себя могут чувствовать относительно спокойно и безопасно одни вомбаты, да и то потому что бегают быстро (со скоростью до 60 км/ч, между прочим). Все остальное – климат, ландшафт, фауна, народонаселение – создано, кажется, с единственной целью максимально эффективно сжить со свету любого неподготовленного к здешним условиям субъекта. Об этом мы знаем не в последнюю очередь благодаря австралийскому кино и, в частности, ярчайшей его разновидности – австралийскому эксплуатационному кино, также известному как озплотейшен.

Фильм «Серфер» в духе озплотейшена – причем самых классических образцов вроде «Опасного пробуждения» – как раз и оформлен. Впрочем, почему – в духе. Его вполне правомерно квалифицировать и как оригинального представителя этого жанра. Такой слегка состаренный искусственно новодел. С некоторыми конструктивными изменениями, внесенными ради соответствия нашей эпохе. А именно: вместо людоедского зверья или каких-нибудь маргинальных элементов злодеями назначены зажиточные мужчины. Преимущественно белые, разумеется. Которые буквально культивируют токсичную маскулинность, традиционные семейные ценности и ксенофобию. Что поделать, в таком мире живем. Где все зло от белых зажиточных мужчин.

С другой стороны, можно ведь посмотреть на это и как на оммаж. Оммаж конкретному произведению, уже не австралийскому, – культовейшему хиту благословенной студии Troma «Нацисты-серфингисты должны умереть». А что, не такая уж неправдоподобная версия. Параллели – налицо. Там было про банду праворадикальных любителей кататься на досках по волнам, которая оккупировала прибрежную территорию и всех терроризирует, – и тут то же самое, один в один. В роли пляжного фюрера – Джулиан МакМэхон, сын бывшего премьер-министра Австралии, к слову. Получается, это уже как бы одновременно и озплотейшен в лучших традициях, и парафраз знакового произведения мирового мусорного киноискусства. Что может быть лучше?

Лучше может быть лишь в том случае, если это еще и один из тех отбитых фильмов с Николасом Кейджем. И вы представляете, какая удача: «Серфер» – вовсе не «еще и», а прежде всего один из тех отбитых фильмов с Николасом Кейджем. По шкале отбитости – где-то 9 Николасов Кейджей из 10. Плюс одна дохлая крыса. То есть почти как «Мэнди», рядышком с «Цветом из иных миров» и, допустим, «Страной чудес Вилли». Настоящий подарок для ценителей указанной категории: Кейдж, практически не покидая пределов автомобильной парковки, за считаные дни капитально сходит с ума и теряет связь с реальностью, превращаясь в грязного клошара.

Кстати, дохлая крыса выше неспроста же была упомянута. Она выполняет функцию своего рода чеховского ружья наряду с револьвером, который в конце, конечно, тоже выстрелит, но до этого выстрелит – в переносном, само собой, смысле – дохлая крыса. Предусмотрительно спрятанная Кейджем в карман. Это как свидетельство того, что материал таланту ведущего исполнителя под стать. А то ж бывает и так, что мотор безумия Кейджа вхолостую работает. Нет, «Серфер» и сам по себе достаточно безумный, по-хорошему мерзкий, к зрителю беспощадный, и с глубоким пониманием того, чего люди от фильмов с Николасом Кейджем ждут, сделан. Так что Николас Кейдж и из лужи будет пить, и трубкой от таксофона размахивать, дико вопя, и всякими другими недостойными вещами заниматься. Нам на радость и себе, вероятно, в удовольствие. За то его и любят, а кто не любит, тот просто не умеет его готовить.