Подвиг разведчика: Рецензия на мини-сериал «Шпион»

В 1960 году репатриант из Египта и обычный бухгалтер сети универмагов Эли Коэн (Саша Барон Коэн) начал работать на израильскую разведку. «Моссаду» нужен был свой человек в высших кругах Сирии — в связи с обострившейся ситуацией на территориях Голанских высот. Уже в 1961-м Коэн, быстро (но качественно) подготовленный куратором Даном Пелегом (Ноа Эммерих), начал оперативную работу, прибыв в Буэнос-Айрес под именем Камеля Амин Таабета — богатого предпринимателя и сирийского патриота. Завязав в Южной Америке полезные знакомства (с такой легендой и редким даром органично вживаться в роль все прошло гладко), Коэн оказался в Сирии на следующий год и практически сразу начал передавать в Израиль важнейшие разведданные о сирийских военных укреплениях близ израильской границы. Во многом благодаря этим сведениям Израиль впоследствии выиграет Шестидневную войну. Тем временем дома шпиона ждала жена Надя (Хадар Ратсон Ротем), не подозревающая, что ее муж рискует жизнью ради страны — до самого последнего момента она думала, что Эли занимается по всему миру закупками всякой безобидной всячины (вроде мебели) для министерства обороны…

Израильтянин Гидеон Рафф, похоже, окончательно утвердился в роли главного хроникера деятельности «Моссада» и вообще проводника произраильских идей в мировой киноиндустрии. Это, разумеется, шутка, но доля правды в ней довольно велика: создатель израильского сериала «Военнопленные», ставшего отправной точкой для американской «Родины», продолжает упорно следовать тем же курсом. 2019-й год стал для Раффа ударным — помимо «Шпиона», все эпизоды которого он лично сочинил и поставил, режиссер выпустил еще и полный метр «Курорт для ныряльщиков на Красном море» (разумеется, тоже политический триллер об израильских шпионах). «Шпион» оказался интереснее и успешнее «Курорта…» — не в последнюю очередь благодаря тому, что в мини-сериале свою лучшую роль в карьере сыграл Саша Барон Коэн. Британец, давно мечтавший сменить регистр и выйти на серьезный драматический уровень, потерпел фиаско со своим проектом мечты (полнометражным байопиком Фредди Меркьюри — его сделали другие, более сговорчивые, люди), но удача ему все же улыбнулась: так эффектно из комического штопора на пик героической трагедии не выходил даже Джим Керри. А если припомнить работу Саши в комедии «Диктатор», то его роль в «Шпионе», несмотря на ламповый тускловатый цветокор видеоряда, может заиграть самыми яркими красками.

Начиная со второго эпизода (первый, как водится, потрачен на экспозицию), «Шпион» изо всех сил старается быть стильным ретротриллером, однако у маленького киноромана Гидеона Раффа это не очень выходит. Реальная разведывательная работа не слишком похожа на подвиги какого-нибудь Итана Ханта, не говоря уже о Джеймсе Бонде, так что «Шпион» почти целиком разыгран на тонких нюансах, тревожных вибрациях и… задушевной интонации, напоминающей о винтажном остросюжетном кино. При этом, как ни удивительно, часто сериал Раффа воскрешает в памяти лучшие образцы советского шпионского кинематографа — в диапазоне от «Подвига разведчика» и «Семнадцати мгновений весны» до фильмов серии «Резидент» и «ТАСС уполномочен заявить». Усиливают это впечатление элементы советского присутствия в тогдашней Сирии — особенно разъезжающая по улочкам Дамаска «буханка», оборудованная навороченной советской аппаратурой для пеленга радиопередатчиков.

Шестисерийный «Шпион» с британцем в главной роли снят израильтянами на французские деньги и выпущен американским стримером Netflix. Этот кинопроизводственный интернационал при определенных настройках оптики может показаться любопытной проекцией реальной антиасадовской коалиции — учитывая идеологическую направленность шоу. В «Шпионе» то и дело намекают, что нынешней катастрофической ситуацией на Ближнем Востоке мир обязан тем росткам диктатуры и международного терроризма, которые начали пробиваться к свету именно в 1960-е: здесь упоминаются Хафез Асад (президент Сирии с 1971 по 2000 гг. и отец нынешнего главы государства Башара Асада), Саддам Хусейн и Ясир Арафат, а в одном из эпизодов всего на секунду, чтобы только появиться в кадре и быть названным по имени, к своему богатому отцу подбегает малыш Усама бин Ладен. Словом, Рафф изо всех старался актуализировать эту давнюю героическую историю, и ему это, пожалуй, удалось.

Вне конкуренции — кадры, открывающие пятую серию: кровавая сцена военного переворота, произошедшего 8 марта 1963 года. Эпизод захвата власти в стране Амином аль-Хафезом и партией Баас по-копполовски эффектно зарифмован с оргией на очередной безумной вечеринке, устроенной Эли Коэном для сирийской элиты.

• «Военнопленные» (2009) — израильский сериал, ставший прорывом для Гидеона Раффа, нужно не смотреть не только для того, чтобы узнать, с чего начинается «Родина», но и чтобы понять, насколько убедительно работает автор с подобным материалом;
• «Фауда» (2015) — еще одна израильская многосерийка (теперь с уже современным шпионско-антитеррористическим колоритом), к созданию которой приложил руку режиссер отличного триллера «Долг» (2007) Асаф Бернштейн;
• «Мюнхен» (2005) — полнометражная лента Стивена Спилберга, довольно точно иллюстрирующая особенности работы «Моссада», в которой холодный расчет и профессионализм тесно переплетены с мотивами героического самопожертвования и высшего возмездия.

«Шпион» доступен на Netflix.