Павел Прилучный: «Не люблю, когда разводят на эмоции»

Павел Прилучный создал на экране целую галерею богатых, успешных и часто не самых милых персонажей. И все же всем его героям – от «Мажора» до «Жизни по вызову» – сочувствуешь, и за тем, как они поднимаются над собой и обстоятельствами, следить всегда интересно. Не говоря уж о том, что герои Павла всегда будоражат зрительниц своей энергетикой. А какой на самом деле этот вечно загорелый парень с модной стрижкой, тату на шее и статусом секс-символа?

Удивлять Прилучный начал нас прямо с порога, потому что на съемку в кинотеатр «Октябрь» на Новом Арбате приехал не один, а с 8-летней дочерью. Мия очаровала всю команду «КиноРепортера» – каждому протянула руку и трогательно представилась. А едва зайдя в пустой зал, устроила теневой театр: секунда – и на молочно-белом экране вспархивает резвая птичка. В игру очень кстати включился фотограф, отвлекая девочку от взрослого разговора.

Третий сезон сериала о буднях эскорт-агентства «Жизнь по вызову» в онлайн-кинотеатре KION обещает стать одной из самых громких и провокационных премьер осени. Эпатаж в нем — цель или средство?

— Да какой эпатаж? Все позапрещали! Вот первый сезон был у нас ярок на откровенные сцены. И конечно, этим цеплял. Сейчас все скромнее, но от жанра-то не уйдешь. Вообще, снимать эротику можно по-разному. По мне, сексуальнее смотрится не задранная юбка, а чуть оголенное тело. Но в «Жизни по вызову» такой подход не сработает. Нужна провокация!

И чем будете удивлять?

— У моего героя Мэджика появляется романтическое увлечение, из-за чего получается некий перевертыш. Кроме того, он попадает в высший эшелон олигархии. Старается быть крутым. Правда, не знаю, куда ему еще выше метить?

А драматические моменты на съемках были?

— На следующий день после теракта в «Крокусе» у нас по плану была перестрелка на улице: возле Театра Российской Армии из машины выходит иностранный дипломат, и его расстреливают. Стояло оцепление, все было безопасно, по правилам. Но всех вокруг не предупредишь, что пули бутафорские. И когда случайные люди на светофоре услышали и увидели, что происходит… Конечно, они не стали разбираться, работает там камера или нет. Начались крики, давка. Очень напряженная была ситуация, она надолго засела в голове.

Когда играешь героя три сезона, наверное, начинаешь понимать его лучше, чем сценаристы, которые придумали персонажа? Как он думает, говорит, действует?

— На самом деле в кадре практически никогда не проговаривается первоначальный текст. Конечно, мы держимся в рамках написанного, но импровизированные штучки присутствуют в каждой сцене.

Свет выставлен, вещи разложены, но Павел неожиданно пропадает из зала. Пока команда думает, как лучше оборудовать место для переодевания, актер возвращается. Вместе с 11-летним Тимофеем, которого он встречал на улице. Съемка в его выходной, а это время Павел старается проводить с детьми от первого брака.

Актерство – это работа мечты?

— Конечно! Но это адская профессия! Начать с того, что конкурс несколько сотен человек на место! Я учился в трех театральных институтах – в Новосибирске и в двух в Москве (Павел окончил в 2005 году Новосибирское государственное театральное училище, а в 2010-м – очное отделение режиссерского факультета ГИТИСа по специальности «актерское искусство», – КР). И только выпускники Школы-студии МХАТ нашли свое место, остальные никуда не устроились. У нас вообще хороший, звездный курс получился: Аня Чиповская, Никита Ефремов, Кристина Асмус, Настя Самбурская. Хотя половину поступивших наш мастер Константин Аркадьевич Райкин сразу после первого семестра отчислил.

В общем, никаких гарантий успеха.

— Да, нужно иметь огромную силу воли и внутренний стержень, чтобы существовать в этой профессии. Потому что одни роли тебя ломают, другие… все равно прилипают. Как события, которые пережил, пропустил через себя. И если ты во всем этом варишься, то замечаешь, как они в тебе так или иначе отзываются.

Популярность усложнила жизнь?

— Слава оказывается совершенно не тем, к чему стремишься. Когда добился чего-то в этой профессии, нет никакой возможности свою личную жизнь хранить в тайне. Не можешь пойти в ресторан, посидеть как нормальный человек с друзьями. Просто выпить, потому что сразу скажут: «А вот он это самое!» Туда не поедешь, сюда не пойдешь. И получается, что на самом деле актерская профессия – это некая ловушка.

И как же быть?

— Нужно очень сильно любить то, что делаешь. Я этим живу, это мое. Я без этого не могу. Это все, что умею. Мне нравится перевоплощение, нравятся эмоции, которые получаю в кадре и на сцене. Я вообще не из-за денег шел в эту профессию. И когда приехал из Новосибирска, мечтал работать в пластическом театре «Дерево». Это секта. (Улыбается.) Они вообще не получают никаких денег, все лысые, и мальчики, и девочки, потому что задумка в том, что нет полов, а есть только тела, с помощью которых рассказывается история. Очень хотел к ним, но как-то не получилось.

Звучит очень экспериментально. Но театр в вашей жизни все равно присутствует?

— Да, и это совершенно другие ощущения. Когда ты на сцене и можешь заставить зрительный зал на полторы-две тысячи человек просто сидеть и не дышать. Рассмеяться или заплакать. Все эти эмоции доставляют какое-то потрясающее удовольствие. Ради этого и работаю. Мне нравится управлять эмоциями людей.

Впечатления папы выходного дня Прилучный совсем не производит. Да, дети от него не отходят, но общаются буднично, понимают друг друга с полуслова и рабочему процессу не мешают – с интересом наблюдают издалека и иногда отпускают забавные комментарии. Спустя какое-то время актер предлагает отпрыскам посмотреть кино в другом зале – просто, чтобы они не заскучали. Заботливо уточняет, есть ли у старшего деньги на попкорн, и с чистой совестью отправляет на этаж ниже. Идеальный момент, чтобы поговорить о детях…

Пять лет назад в интервью нашему изданию вы сказали, что не хотели бы, чтобы дети шли по вашим стопам. А сейчас?

— По-прежнему не хочу, но думаю, что мое желание вряд ли на что-то повлияет. Пусть дети занимаются тем, что им по душе. Потому что нельзя заниматься нелюбимым делом. Мне это интересно, поэтому и она в театралку пошла. И иногда спрашивает: «Пап, а вот если бы я в кино снялась? Как ты думаешь, получилось бы у меня?» Я говорю: «Мия, потерпи немножко». А она сразу: «Я просто спросила». (Смеется.) Конечно, потихонечку, если получится, я ее где-нибудь задействую. Может быть, когда сам буду кино снимать, сделаю какие-нибудь эпизодики.

… Полностью интервью читайте в сентябрьском номере журнала «КиноРепортер»