Павел Чинарев: «Мания – это про меня» и другие откровения

Мы привыкли видеть Павла Чинарева брутальным. Его герои в вечном напряжении, готовые взорваться и начать стрелять… Мы хотели показать его совсем другим – легким и смешным. И только после съемки – веселой для всех ее участников – узнали, что, оказывается, это то, о чем Паша давно мечтает!

Есть фильмы, которые поделили твою жизнь на до и после?

— Я сейчас теряюсь, потому что, как говорил кто-то из великих, на такой вопрос надо отвечать, что у меня все фильмы, книги и спектакли – любимые. Даже если какое-то произведение тебя раздражает, то в этой острой фазе неприятия ты, так или иначе, меняешься. Посмотрев что-то запредельно плохое, учишься не совершать подобных ошибок. Мне повезло, я превращался из мальчишки в юношу условно с 1998-го по 2005-й. Это было временем Роберта Земекиса, Терри Гиллиама, Квентина Тарантино, хотя слезливые лирические драмы вроде «Форреста Гампа» мне были ближе, нежели, например, «Бойцовский клуб». То есть Дэвид Финчер мне тоже нравился, но я никогда не ассоциировал себя с агрессивной средой, притом что, считается, обладаю какой-то агрессивной аурой. Но я не делаю ничего специально.

То есть брутальность у тебя напускная?

— Да. Это работает и продается. Я о себе всегда думал как о каком-то милом драматичном персонаже, а меня все время хотят видеть с пистолетом в руке. Но что делать? Я как раз думаю, что у меня хорошо идет не брутальность, а психоз и истерика. Мой герой – это тот, кто пришел, вспылил и застрелил 10 человек. У меня такое есть и в кадре, и даже в жизни. Я только недавно научился не суетиться – нашел какие-то внутренние корни, чтобы быть более сдержанным, спокойным, монолитным. И этого я еще не сыграл. А все истории про импульсивно стреляющих парней еще не до конца для меня понятны и пройдены. Жду роль, которой у меня еще не было, – основательную, стержневую, где мало эмоций.

Кажется, чуть-чуть ты к этому прикоснулся в сериале «Зверобой»?

— Мы с продюсером Теймуром Джафаровым все время говорили о сдержанности моего героя, о том, что взгляд должен быть обращен внутрь себя. В персонаже гораздо больше силы, когда он не напрягается, не истерит – тем он интереснее как мужчина и как характер. Как только я обрету вот это спокойствие, то сразу придет и легкость, а следом – комедия, а за ней – некое жонглирование жанрами. Такой путь я для себя рисую.

Свою комедию еще не нашел?

— Нашел истеричную комедию в сериале «И снова здравствуйте!». Постоянно говорил режиссеру: ты ошибся, во мне драма живет, к тебе пришел артист с большой рефлексией, самоиронией и минимумом уверенности! А он говорит: «Именно потому, что ты так серьезно относишься к своей драме, в тебе столько комедии». Я испытываю большое уважение к Егору Чичканову как к режиссеру, поэтому вынужден был ему поверить.

Все свои комедийные способности в сериале показал?

— Еще нет, сейчас вышел второй сезон. И если в первом мой персонаж только запрягал, то во втором едет верхом и машет шашкой. Я стану вселенским злом, главным антагонистом.

Сложно тебе быть смешным?

— Значительно легче, чем быть серьезным, обратить взгляд внутрь себя и родить тяжелую эмоцию, которая будет проникать в зрительское сердечко. Все зависит от материала, он помогает раскрыться. Сидишь дома, приходит на почту сценарий, читаешь, ржешь — и понимаешь, что это точно сработает. Важен текст, и не только в комедии.

Тебя раньше бесило, когда говорили «молодой артист Чинарев».

— И до сих пор бесит! Все-таки я уже прошел путь – прежде всего театральный. Молодым артистом в театре перестал чувствовать себя уже года два-три назад – ко мне пришли главные роли: Паратов в «Бесприданнице», Борис и Тихон в «Грозе», Астров в «Дяде Ване» – я сейчас чувствую себя в самом лучшем актерском возрасте, в котором только может себя чувствовать мужчина. Молодым ты не можешь сыграть этих персонажей. Пока тебе нет 30, ты не можешь взять в театре то, о чем мечтал. Поэтому, когда говорят «молодой артист», это клеймо означает «знай свое место пока что».

Как поменять какое-то представление о себе?

— Конечно, в первую очередь – театральными работами. На сцене я совершенно другой и верю, что театр сможет вывести меня на какую-то особую высоту в кино. Я счастлив, что состою в труппе МХТ им. Чехова – это статусная история.

Что помогает достичь спокойствия – расслабляющая музыка, восточная философия?

— Недавно начал духовные практики в виде походов к психологу. Дело в том, что если прочитать описание понятия «мания», то там все про меня. (Смеется.) Случайно на это нарвался, читаю и понимаю: можно в начале каждого предложения добавлять «Паша Чинарев» – и получится мой психологический портрет. Я тебе сейчас прочитаю. (Достает телефон.) «Мания, также известная как маниакальный синдром, представляет собой…» И я стал заниматься собой, потому что у меня может быть повышенное настроение. Оно может быть эйфорическим и раздражительным, пора его регулировать.

О прошлых обидах и проектах мечты, зачем Павел ходит к психологу и как воспитывает сына – бесплатно читайте в полной версии интервью в апрельском номере журнала «КиноРепортер».