Почему «Наследники» – один из важнейших сериалов последних лет

Пока мы с вами здесь под «Куклу колдуна» и «Белые розы» ностальгировали по давно минувшим (и слава богу) эпохам, на загнивающем Западе безусловно главным событием уходящего года в области сериалов стал финал драмы HBO «Наследники». 27 номинаций на «Эмми» и 9 номинаций на «Золотой глобус» за последний, четвертый сезон (в придачу к уже имеющимся наградам) окончательно утвердили это шоу в звании одного из наиболее выдающихся и важнейших.

Как и многие другие важнейшие и выдающиеся шоу, «Наследников» никто не смотрел. То есть не то чтобы совсем никто: аудитория заключительного сезона, согласно официальным данным, составила 8,7 млн человек в среднем на эпизод. Внушительный вроде бы показатель, однако для флагманского проекта HBO это довольно мало. По сравнению с «Домом Дракона» или «Одними из нас», эпизоды которых собирали по 30 млн зрителей, так и вовсе смешно. Тем не менее «Наследники» – это веха, величие и моментальная классика, а «Дом Дракона» и «Последние из нас» – нет.

Кто так решил? – спросите вы резонно. Аарон Соркин, например, так решил. Оскароносный сценарист, признанный мастер. Он в прошлом году лично включил Джереми Стронга, исполнителя одной из ведущих ролей в «Наследниках», в список 100 самых влиятельных людей мира по версии журнала Time, в пояснении авторитетно отметив, что концовка первого сезона, где названный Стронг особенно блестяще себя проявил, – «вероятно, лучшие 10 минут в истории телевидения». А уж Аарон Соркин-то, наверное, знает, о чем говорит. У него самого, между прочим, в длинном списке профессиональных достижений – три «Эмми» в категории «Лучший драматический сериал».

Но что нам, с другой стороны, этот Аарон Соркин. И «Эмми» эти, и «Золотые глобусы», и журнальчики, и кабельные телеканальчики. Мы, в конце концов, и сами с усами, как Вова Адидас. И глядя со своей высокой колокольни, откуда открывается достаточно широкий обзор на их культурную поляну, можем судить беспристрастно, объективно и справедливо. Так действительно ли сериал «Наследники» такой крутой и мощный, каким его у них там все малюют, и если да, то в чем, собственно, его крутизна и мощь заключаются?

Начнем с того, что шоураннер Джесси Армстронг ничего, в сущности, нового и уникального не изобрел. «Наследники» представляют собой по большому счету очередную вариацию на такие вечные темы, как «богатые тоже плачут» и «несчастливые семьи несчастливы по-своему». По центру – престарелый могущественный патриарх (Брайан Кокс), который всю жизнь угрохал на выстраивание громадной бизнес-империи, и четверо его отпрысков, которые с рождения страдают от недостатка отцовской любви, нереализованных амбиций и, как следствие, перманентного экзистенциального кризиса. Вокруг чего вся драматургия и вертится. С оглядкой на грозно нависающий над действующими лицами дамокловым мечом вопрос: кому после смерти патриарха его империя достанется?

Ответ подразумевается однозначный: кому бы ни досталась, гореть им всем синим пламенем, капиталистам проклятым. Стало быть, авторы «Наследников» отталкиваются все от того же широко распространенного в современной популярной культуре тезиса, который встречается повсеместно как в скромном независимом кино, так и в дорогущих студийных проектах. Но не просто огульно осуждают систему, в координатах которой сами же существуют и успешно работают, а чуть более обстоятельно подходят к аргументации, выдвигая очень правдоподобное предположение о том, почему эта система именно такая, какая есть.

Вообще, «Наследники» выросли из сценария полного метра, написанного Джесси Армстронгом еще в 2010-м. В сценарии том фигурировали знаменитый медиамагнат Руперт Мердок и члены его семьи. А поскольку Руперт Мердок – человек, судя по всему, нрава сурового, и не очень бы, наверное, обрадовался, если бы его кто-нибудь на экране в дурном свете вздумал выставить, то никто так и не осмелился запустить фильм в производство. Тогда Армстронг изменил имена и названия, пересмотрел концепцию и замахнулся гораздо шире. И тут мы подходим наконец к тому, что же такого феноменального есть в «Наследниках», из-за чего о них столько разговоров.

«Наследники» приотворяют нам дверь в мир самых богатых людей на планете. Может, не столь богатых, как Джефф Безос и Илон Маск, но тем не менее обладающих практически безграничной властью. От их решений напрямую зависит будущее миллионов людей и косвенно – миллиардов, так как они контролируют в том числе средства массовой информации (в придачу к киностудиям, паркам развлечений, футбольным клубам и прочим крупным предприятиям). А следовательно, управляют общественным мнением. Вплоть до того, что ни один кандидат в президенты США в президентское кресло без их ведома и согласия не сядет. Вот насколько эти люди – раньше таких еще олигархами называли – всесильны.

В том, что как-то так оно все и устроено, сомневаться не приходится. Мы ведь и без «Наследников» прекрасно знали, что миром правят большие деньги. Вернее, те, кому эти большие деньги принадлежат и кто с их помощью лоббирует свои интересы, чтобы укреплять собственное господское положение и пуще прежнего приумножать состояния. Но мы, рядовые обыватели, как правило, склонны представителей рассматриваемой немногочисленной категории граждан мифологизировать, видеть в них упрощенные карикатурные образы с плакатов Кукрыниксов. Того же Цукерберга мы воспринимаем не иначе как смешного рептилоида, а какой-нибудь Билл Гейтс у нас ассоциируется прежде всего с коварными злодейскими планами по насильственной чипизации населения.

«Наследники» же миф о миллиардерах основательно и беспощадно деконструируют, наделяя их понятными и знакомыми, предельно доступными для нашего уразумения чертами. Не самыми, прямо скажем, положительными. Если не сказать сугубо отрицательными. Любой персонаж сериала, в кого ни ткни, – сволочь, лицемер, эгоист, наркоман, нарцисс, подлец, трус, самодур, извращенец, абьюзер, рохля, истеричка, подхалим, инфантильный болван и так далее (нужное подчеркнуть).

Однако сочетания перечисленных качеств у них не из ниоткуда взялись, у каждого свои причины быть таким, и каждый поэтому способен вызывать сопереживание. Правда, лишь в строго определенные моменты. Тогда как вообще сами по себе они все отвратительны. И это наиболее яркое достоинство драматургии «Наследников»: ничтожество на ничтожестве, а все-таки жалко их. Ну прямо почти Достоевский (но, конечно, не Достоевский).

Вместе с тем сама мысль о том, что миллиардеры-гегемоны, серые кардиналы глобального закулисья, на самом деле такие же жалкие и зачастую недалекие, такие же недолюбленные и закомплексованные, такие же слабые и неуверенные в себе, как и большинство из нас, и что движут ими те же примитивные инстинкты и потребности, – эта самая мысль, которую сериал «Наследники» нам и транслирует, вполне может наводить ужас. Потому что в таком случае получается, что мы живем в каком-то кромешном непредсказуемом хаосе. И не то чтобы мы, опять же, о том не догадывались. Просто договорились все дружно и негласно факт этот засунуть себе подальше в подсознание и старательно его игнорировать. А «Наследники» означенный договор беспардонно нарушают и тычут зрителя носом в самое неприятное.

Потому-то «Наследников» никто и не смотрит, а кто смотрит, те делают вид, что это сценаристы молодцы, здорово как сочинили. И актеры вон как здорово разыграли для нас эту замечательную мыльную оперу про ненастоящих людей и их ненастоящие отношения. Так давайте воздадим им похвалы и всяких наград насуем, чтобы как можно явственнее подчеркнуть, что это не более чем высочайшего качества художественное (художественное!) произведение, пускай и в крайне реалистичной манере, с как бы ручной камерой и вот этими резкими наездами, исполненное.

Сам шоураннер Джесси Армстронг еще в 2018 году, в преддверии премьеры дебютного сезона, ответственно заявлял: «Это все вымысел». Мол, не подумайте ничего такого, всего лишь понадергали отовсюду разных историй, переосмыслили, дофантазировали и скомпилировали. Правда, тут же добавил, что в жизни все точно так же: олигархи, неравенство, безблагодатность. А про себя уже, небось, выбирал, куда золотые статуэтки складировать. Идеальный пример того, как нужно извлекать выгоду из несовершенства мира. Всем бы на Джесси Армстронга равняться.