«Граф Монте-Кристо»: Кассовый хит, возвращающий моду на романтических героев

На цифровых платформах появился «Граф Монте-Кристо». За два месяца в российском прокате ему удалось завоевать не только 600 миллионов рублей (а заодно звание самого кассового иностранного фильма в этом году), но и любовь публики – на специализированных сайтах у проекта впечатляющий зрительский рейтинг, а в социальных сетях расходятся эдиты с Пьером Нинэ, герой которого регулярно демонстрирует железную выдержку.

Во время просмотра кажется, что создатели рассчитывали на эту виральность, параллельно решая сугубо эстетические задачи. Если последним можно объяснить потрясающие виды, привлекательных актеров и проникновенную музыку, то, к примеру, использование слоу-мо в кадрах с графом (по счастью, точечное) выглядит именно как крючок для особо впечатлительной аудитории, не готовой быстро расставаться с новым увлечением.

Впрочем, сентиментализм – отличительная черта нового «Графа Монте-Кристо», несколько растерявшего свой приключенческий флер. При внушительном хронометраже – а лента идет три часа – часть сюжетных линий опущена, функции одних героев переходят к другим, а исторический контекст практически полностью игнорируется, из-за чего выпадает, например, важная часть с бонапартистским заговором.

Единственная ссылка на новое время – слова прокурора Вильфора о том, что миловать в стране стали куда чаще, чем казнить. Что не отменяет грядущего возмездия: время собирать камни может настать и тогда, когда вокруг царит мир.

Изменения претерпели и действующие лица. Так, Эдмон Дантес с первых секунд обретает явные героические черты. Он не берет на себя роль посыльного, но при этом рискует жизнью и положением, спасая из бурных вод тонущую красавицу, при которой и обнаруживается злополучное письмо (ставка на зрелищность здесь вообще часто спорит со здравым смыслом). Соответственно, о существовании рокового послания Эдмон и вовсе не имеет понятия, что делает его судьбу еще более трагичной. 

Кроме того, окончательное сокрушение он испытывает не в застенках, где подозревает лишь предательство одного неприятеля, а не вероломный сговор нескольких. Напротив, узник замка Иф отличается удивительной волей к жизни – и это в его положении! В живых его удерживает именно человечность, а не жажда мщения. Даже в болезненном забытьи он обращается к счастливым минутам, пускай и безвозвратно утерянным.

Дантеса систематически пытаются сделать жертвой обстоятельств, а он упорно отказывается от этого положения. В конце концов возвышение над реалиями приводит к тому, что герой решает занять место бога. Но это не вызов высшим силам, а всего лишь констатация факта, подпитываемая нескончаемой болью. Ошибочность этого пути очевидна – и спустя годы графу приходится насильно убеждать себя не останавливать свой крестовый поход.

Переход от наивного Эдмона Дантеса к загадочному Монте-Кристо разительный, хотя и выдержан поэтапно. Ради роли Нинэ претерпел физические трансформации, однако куда больше изменений проявляется в его психофизике. Если в марсельских сценах сложно понять, как может человек излучать столько света, то в парижских царит мрак: Монте-Кристо в этой версии, как ему и положено, носит множество масок, но главной остается бескомпромиссность, помноженная на хладнокровие.

Под ней, разумеется, скрывается разбитое – и не единожды – сердце, но то, как невозмутимо граф преподносит себя и как выдерживает чужое внимание, учитывая его биографию, не может не вызывать восхищения.

Глазам здесь вообще уделено особое внимание: по взглядам героев – особенно тем, что брошены украдкой, – можно разложить всю картину их взаимоотношений. И, конечно, помимо смысловой нагрузки, они несут эмоциональную: для крупных планов необходимо не только актерское мастерство, но и немалая смелость. Уязвимость в этом случае обезоруживает и подкупает. Бесконечный поток эдитов не даст соврать.

Легкая неестественность ощущается в сценах с компьютерными эффектами – в первую очередь масштабными, вроде кораблекрушения в самом начале, или экстерьером дворца, напоминающего одно из чудес света. С одной стороны, заведомо нереалистичная картинка может смутить, но с другой – она работает на сказочность, определенную экзотичность, которая оригинальному произведению была очень к лицу.

И хотя упоминания Италии в новом «Графе Монте-Кристо» звучат редко, а приключения Синдбада-морехода и вовсе оставлены за кадром, сюжет после всех сценарно-хирургических вмешательств остается весьма стройным. Да, без толпы помощников Монте-Кристо определенно теряет в стратегическом подходе и авторитете (хотя не сказать, чтобы слишком), но ему по-прежнему есть на кого расточать благородство и кому быть благодарным.

Игра на чужих пороках и глубина заблуждений тоже остаются при нем, как и особая жестокость, на первый взгляд граничащая с милосердием: смерть обидчиков – это слишком простой выход.

Баланс добра и зла непостоянен не только в ключевой фигуре романа, но и в его окружении. Из-за авторских нововведений некоторые герои приобретают непривычный объем, а другие становятся поводом поговорить о классике в современном дискурсе. Тем более что многое так и не изменилось за прошедшие столетия: неприязнь к соседям – давняя часть культурного кода европейцев, а о феномене фейк-ньюс примерно в ту же эпоху писал и Бальзак. Кстати, смотреть «Графа Монте-Кристо» стоит по возможности в оригинале: французская речь в данном случае – отдельное наслаждение.