Господа хорошие: Как снимали «Место встречи изменить нельзя»

«Место встречи изменить нельзя» уже 45 лет по праву считается непревзойденным эталоном жанра криминального детектива. В чем секрет успеха? Ответ – Глеб Жеглов, идеал, феномен, пример для подражания, при этом не безгрешный, но безупречно искренний и преданный людям. Таким его сделали Владимир Высоцкий, режиссер Станислав Говорухин и сценаристы братья Вайнеры. «КиноРепортер» рассказывает о том, как это у них получилось.

Все началось с романа под названием «Эра милосердия» братьев Вайнеров – писателей и сценаристов, к середине 1970-х уже слывших признанными мастерами. При создании произведения они вдохновлялись в том числе реальными событиями, людьми, фактами. В частности, банда «Черная кошка» действительно орудовала в Москве и на местах своих преступлений оставляла фирменную метку – нарисованного углем на стене котика. Правда, это были не матерые уголовники, а кодла пэтэушников, успевшая ограбить три квартиры, после чего их поймали.

Настоящим же прообразом «Черной кошки» послужила банда Ивана Митина, сформировавшаяся к 1950-м и следующие три года наводившая ужас на советских граждан. Налетчики обчищали продуктовые магазины, сберкассы и рестораны, жестоко убивая свидетелей. В конце концов задержать их удалось благодаря проницательности и находчивости молодого сотрудника Московского уголовного розыска Владимира Арапова, который впоследствии и станет прообразом главного героя романа.

Вообще, книга посвящена не столько охоте за неуловимыми разбойниками, сколько специфике работы милиции в послевоенные годы и самому этому времени, когда вся страна восстанавливалась и привыкала жить в мирных условиях. И то и другое Вайнеры показывают глазами Володи Шарапова – молодого ветерана Великой Отечественной, бывшего командира разведотряда, вынужденного быстро подстраиваться под непривычные обстоятельства и кардинально менять образ мышления, так как привычные методы не работают.

Вместе с Шараповым и зрители постигают основы криминалистики и проведения оперативно-разыскных мероприятий. И Глеб Жеглов появляется как мудрый наставник, растолковывает правила (далеко не всегда справедливые) и подталкивает героя к трансформации, сам не будучи при этом однозначно положительным или отрицательным, скорее обладая некоторыми ярко выраженными чертами трикстера.
Поэтому, несмотря на то что экранизация чуть ли не побуквенно следует первоисточнику, разница между сериалом «Место встречи изменить нельзя» и романом «Эра милосердия» все же существенная. И заключена она именно в персонаже, которого не просто неподражаемо воплотил, но фактически переизобрел Владимир Высоцкий, переведя акцент на изначально заложенные в нем противоречия и дополнительно их усугубив.

Более того, не будет сильным преувеличением сказать, что то, какой в итоге получилась экранизация, – заслуга если не в первую, то уж точно во вторую очередь именно его. По крайней мере, с уверенностью можно утверждать: если бы он лично не проявил в свое время инициативу, то никакой экранизации и вовсе бы не было. А если бы и была, то какая-то совершенно другая. Например, с Алексеем Баталовым у руля и в главной роли по совместительству – такой вариант действительно рассматривался.

Согласно воспоминаниям Аркадия Вайнера, когда «Эра милосердия» вышла в свет, один из первых экземпляров получил Владимир Семенович. После чего пришел к писателям и безапелляционно «застолбил» Жеглова: «Вы же не делаете вид, что не знаете, что это сценарий гигантского многосерийного фильма и Жеглова в этом фильме хотел бы играть я. И вообще, так, как я, вам Жеглова никто не сыграет». Дальнейшие возражения были, понятное дело, бесполезны.

В свою очередь, режиссер Станислав Говорухин, который с Высоцким близко дружил, рассказывал совсем иную версию этой истории. Из нее следует, что артист роман не читал и что это именно братья Вайнеры к нему обратились с предложением исполнить роль Жеглова, а тому было некогда разбираться в вопросе, и он поручил это Говорухину.

«Когда Володя приехал, я сказал ему: «Роман действительно классный, и роль потрясающая. Ты ничего похожего еще не играл, представляю, как ты это сделаешь…»

И уже потом они вместе поехали к Вайнерам, все подробно обсудили и приступили к совместному написанию сценария. Причем Высоцкий в этом принимал самое деятельное участие.

Среди прочего он придумал, как Жеглову выручить Шарапова в той сцене в подвале, когда банда полным составом, вместе с внедренным оперативником, попадает в западню. Жеглов, как мы помним, предварительно на секретную дверь, ведущую к спасению, приклеивает фотографию Вари Синичкиной – возлюбленной Володи. Ловкий, в высшей степени остроумный ход, достойный трикстера – будто бы фрагмент из какого-то древнего мифа о путешествии в загробный мир.

Впрочем, Высоцкий ведь мог и не сыграть Жеглова. В Советском Союзе предначертания свыше курировали специально уполномоченные товарищи, которым артист не особо нравился. Так что пришлось Говорухину проявить военную хитрость и устроить формальные пробы с актерами, на роль заведомо не подходящими, вроде Юрия Кузьменкова, Леонида Яновского и Анатолия Поползухина.
Зато за роль Володи Шарапова конкуренция развернулась нешуточная. В числе претендентов были Сергей Иванов (Кузнечик из «В бой идут одни «старики»), Сергей Никоненко, Юрий Шлыков, а также протеже Высоцкого, его друг и коллега по Театру на Таганке Иван Бортников. Их всех обошел Владимир Конкин, а Бортникову пришлось довольствоваться третьестепенной ролью бандита по кличке Промокашка.

Кандидатуру Конкина, к тому моменту уже успевшего блеснуть в «Как закалялась сталь» (1973) и «Аты-баты, шли солдаты…» (1976), выдвинуло Центральное телевидение, что, конечно, было воспринято как давление сверху, а кроме того, гонорар ему положили больше. По этим причинам или по каким-то иным, но Высоцкий сразу своего партнера невзлюбил и превратил ему съемки в один сплошной стресс. Что, учитывая, как блестяще тот с ролью справился, еще лучше его характеризует не просто как талантливого артиста, но еще и как человека стальной воли и завидной стойкости.

Несмотря на все уловки и махинации Говорухина, чтобы Высоцкого все-таки утвердили на роль, в последний момент Владимир Семенович сам с проекта едва не соскочил. Так случилось, что первый день съемок – 10 мая 1978 года – совпал с днем рождения Марины Влади, его жены. Супруги отправились к режиссеру и упрашивали найти другого артиста.

К счастью, Говорухин на увещевания не поддался, но на кое-какие уступки пошел: они договорились, что его главная звезда будет совмещать присутствие на площадке с гастролями. Жизнь это, разумеется, никому не облегчило. Высоцкий часто отлучался и не всегда возвращался вовремя. В его отсутствие выкручивались как могли: на дублера его пиджак надевали и снимали в диалогах со спины, а в отчетах рисовали несуществующие репетиции и строительство декораций. Это не значит, что Высоцкий филонил, напротив, он все всегда делал с полной отдачей.

«Не раз случалось ему после съемочной смены мчаться на аэровокзал, самолетом – в Москву, играть спектакль, и ночным рейсом – пассажирским, а когда и попутным грузовым – возвращаться в Одессу, чтобы с восьми утра уже быть на съемочной площадке» – так его сумасшедший график описывали Вайнеры, подчеркивая, что он «горел идеей сделать фильм… от всего сердца, для себя, что для него автоматически предполагало – для всех».

Высоцкий планировал специально для сериала записать пару песен, прямо по ходу съемок их сочинял, думал о том, как бы их интегрировать. Но затем сам же от своей затеи отказался, здраво рассудив: «Как только я раскрою пасть, я из капитана Жеглова, начальника отдела борьбы с бандитизмом 1945 года, превращусь во Владимира Высоцкого». Выбрасывать песни он, впрочем, также не собирался, а собирался приберечь их для… второго сезона. Он всерьез на это рассчитывал и обращался с просьбами к Вайнерам написать сценарий.

Довелось Высоцкому и в качестве постановщика себя проявить, временно заменив Говорухина, уехавшего на фестиваль. Когда же последний возвратился, съемочная группа встретила его жалобами: «Он нас измучил!» Но вот что характерно: все, что самостоятельно наснимал Высоцкий, осталось в сериале. Впрочем, ничего сверхсложного Говорухин ему не поручал. Это были: сцена допроса Шараповым Груздева, опознание Фокса, сцены с участием Зиновия Гердта… При этом и не исполняя режиссерские обязанности, Высоцкий тратил много сил, помогая актерам: например, объяснял тому же Конкину его задачу в кадре и буквально показывал ему, как ходить.

Или вот еще показательный момент. Никак не удавалось правильно подать сцену с поимкой Кирпича: вроде как она с юмором должна быть, как в оригинале у Вайнеров, а не выходит, хоть тресни! Тут у Говорухина в памяти всплыли байки Высоцкого про умнейшую собаку Рекса, которые тот излагал от лица придурковатого шепелявого персонажа. Режиссер просил его рассказать Станиславу Садальскому какую-нибудь из этих историй. Садальский быстро сообразил, что от него требуется, но шепелявить у него никак не получалось. Только на озвучивании ему идеально удалось повторить интонации Высоцкого со всеми фонетическими нюансами. Впоследствии о своей работе Владимир Семенович высказывался скромно, лаконично:

«К Жеглову я отношусь с симпатией, иначе бы я его не играл. Мне кажется, что это одно из немногих произведений, в котором есть настоящая драматургия, столкновение характеров, а это уже ближе к литературе».

Премьера первого эпизода на телевидении состоялась 11 ноября 1979 года. «Место встречи изменить нельзя» моментально снискало всенародную любовь и обрело статус золотой классики. Однако на Всесоюзном фестивале телевизионных фильмов он единственный не получил ни одной награды. И только на следующий год там же Владимиру Высоцкому были присуждены специальный диплом и приз жюри… Посмертно.