Мама — хоррор, папа — «Сандэнс»: Кто и как снимает будущие фильмы Marvel и DC

Сегодня главная студийная грядка — супергеройские фильмы, которые либо уже сложились в титаническую киновселенную (Marvel), либо постепенно начинают это делать (DC). Строителей большой супергеройской стены вербуют при этом не из покладистых ремесленников или режиссеров с именами (впрочем, пытались и пытаются), но и среди опытных хоррормейкеров или гуманных инди-постановщиков.

Дальше начинается самое интересное — незащищенные связи auteur-ов с большим бюджетом, который одним открывает новые горизонты (Джеймс Ганн, Пэтти Дженкинс), других практически хоронит: еще недавно казалось, что провал «Фантастической четверки» (2015) поставил на карьере Джоша Транка крест, но он возвращается с «Лицом со шрамом» (Том Харди в главной роли).

Интересно не только изучить судьбу самобытных режиссеров, которые уже связались с супергероикой или находятся в процессе съемок первого тентпола, но и разобраться, есть ли внутри этого строительства какая-то внятная логика. Кажется, есть.

Marvel предпочитает «Сандэнс»

Не считая уже состоявшихся звезд — вроде Кеннета Браны, Джо Джонстона или Джосса Уидона — киновселенная Marvel делает ставку на независимых постановщиков и постановщиц, часто — с ДНК фестиваля «Сандэнс». Кейт Шортланд возила в Парк-Сити «Берлинский синдром», а Анна Боден и Райан Флек — «Сахар» и «Полу-Нельсона», а до этого даже выиграли короткометражный конкурс с Gowanus, Brooklyn. «Песни, которым меня научили братья» Хлои Чжао перед поездкой в Канны тоже показывались на фестивале Роберта Редфорда. Такая же история и у Райана Куглера со «Станцией «Фрутвейл». Дестин Креттон в начале карьеры выиграл короткометражный конкурс «Сандэнс» c «Коротким сроком 12» (2008), из которого вырос его одноименный полнометражный дебют. Тайка Вайтити тоже до 2010 года катался на фестиваль по схеме Боден-Флек: приз за короткий метр («Дети Бога войны», 2005) и еще два холостых приезда с «Орлом против акулы» и «Мальчиком».

Бывают и исключения: Джеймс Ганн до «Стражей Галактики» писал сценарии для легендарной трэш-студии «Трома», ремейка «Рассвета мертвецов» и дилогии про Скуби Ду, снял восьмидесятнический по духу хоррор «Слизняк» и копеечный «Супер» — пересмешнический фильм про недосупергероя. Смета на ближайшие несколько лет расписана преимущественно для режиссеров, снимавших робкое инди про семейные трудности, психологические кризисы и прочие очень человеческие неприятности — прямую противоположность, как принято считать, сюжетам о супергероях. Феномен комиксбастеров, однако, потому так масштабен и влиятелен, что сверхлюди — тоже люди, иначе, думается, малые независимые за дело не брались.

DC выбирает хорроры

После того как «Аквамен» Джеймса Вана и «Шазам!» Дэвида Ф. Сандберга хорошо выступили в прокате, Warner Bros. как будто бы неистово уверовали в таланты хоррормейкеров и навербовали на несколько проектов вперед именно мастеров ужаса. Хотя были и исключения: «Хищных птиц» для DC сняла «выпускница» фестиваля «Сандэнс» Кэти Янь, а для Marvel «Доктора Стрэнджа» сделал Скотт Дерриксон — режиссер хорроров «Синистер» и «Шесть демонов Эмили Роуз». Но довольно симптоматично, что если Marvel — рыцари света, прямолинейные воины толерантности и конструкторы нового блокбастера, то DC не всегда выглядят современно как по форме, так и по интонации («Аквамен» нивелирует эффект «Чудо-женщины»), а птенцам «Сандэнса» все же предпочитают тех, кто умеет испортить зрителю штаны.

В этом, кстати, заметно влияние Джеймса Вана — автора франшиз «Пила», «Астрал», «Заклятие» — одного из самых успешных хоррор-режиссеров и продюсеров 2010-х, снявшего для Warner Bros. «Аквамена» и готового снять сиквел. Именно Ван спродюсировал дебют Сандберга «И гаснет свет» (2016) — заурядный хоррор про темноту, работающий только на джампскейрах, — а затем заказал ему приквел к «Проклятию Аннабель» («Зарождение зла», 2017). В «Шазаме!» Сандберг сработал в жанре подросткового дуракаваляния, снимая так, будто XXI век не наступил, а 90-е не умрут никогда. Сиквел, запланированный на 2022, также за ним.

Следом «Черного Адама» (2021) доверили Жауме Кольет-Серра — продолжателю идей Хичкока в современном триллер-сегменте, для которого характерны Лиам Нисон в главной роли («Пассажир» и «Воздушный маршал»), а также работа с замкнутым или ограниченным пространством (хорроры на выживание «Дом восковых фигур» и «Отмель» с Блейк Лавли и акулой). Как это приживется в фильме про могучего противника Шазама в исполнении на Джонсона, трудно представить: возможно, Кольет-Серра покажет себя с другой стороны, как и Сандберг.

Ключевое же пока приобретение «мрачной» киновселенной DC — это аргентинец Андрес Мускетти. Протеже Гильермо дель Торо начал с хоррора про ужас гиперопеки «Мама» (2013), а затем снял самый кассовый хоррор в истории «Оно» (2017) и его уже менее удачный по всем статьям сиквел (2019). Если с экранизацией Кинга все более-менее понятно, то как Мускетти применит свои навыки в работе над «Флэшем» (2022) с Эзрой Миллером — не очень понятно. Особенно с учетом того, что сценарий изначально писали комедиографы: проект прошел через Фила Лорд и Криса Миллера («Мачо и ботан»), Сета Грэма-Смита («Гордость и предубеждение и зомби»), Джона Фрэнсис Дейли и Джонатана М. Голдштейна («Человек-паук: Возвращение домой»).

Феминизм и разнообразие

Блокбастеры стараются охватить максимально широкую аудиторию, а значит, оказываются довольно чутки к запросу публики. В частности — к желанию, чтобы на экране появлялись герои и героини, репрезентующие разные группы зрителей. Самые очевидные примеры медленной эволюции большого кинопроизводства — фильмы о супергероинях, снятые женщинами («Чудо-женщина» и «Капитан Марвел»), и лента об африканском сверхчеловеке, которую снял афроамериканец («Черная Пантера»). В ближайшие несколько лет разнообразие (или diversity) достигнет новых высот: грядущие проекты Marvel снимут не только новозеландец Тайка Вайтити («Тор: Любовь и гром») и афроамериканец Райан Куглер («Черная Пантера 2»), но и гаваец Дестин Креттон («Шан-Чи и легенда десяти колец») с китаянкой Хлоей Чжао («Вечные»), выросшей в США, а также австралийка Кейт Шортланд («Черная Вдова»). Над вселенной DC поработают (вновь) американка Пэтти Дженкинс («Чудо-женщина: 1984»), малазиец Ван, выросший в Австралии («Аквамен 2»), и швед Сандберг («Шазам 2»), а также, впервые, аргентинец Мускетти («Флэш»), каталонец Кольет-Серра («Черный Адам»), китаянка Кэти Янь («Хищные птицы: Потрясающая история Харли Квинн») и американец Мэтт Ривз («Бэтмен»).

Несмотря на то, что Warner. Bros во многом работали с оглядкой на более успешных конкурентов из Disney, в деле разнообразия они неожиданно вырвались вперед. Пэтти Дженкинс сняла «Чудо-женщину» в 2017-м, опередив на год «Черную пантеру» и на два года фембастер «Капитан Марвел». При этом для Дженкинс проект оказался всего лишь вторым полнометражным фильмом в карьере: после громкого дебюта «Монстр» она ушла на телевидение. «Монстр», однако, очень примечательная картина: Шарлиз Терон перевоплотилась до неузнаваемости (и получила «Оскар»), а фильм, основанный на реальной истории маньячки Эйлин Уорнос, рассказывает не столько об убийствах, сколько о лицемерном безразличии общества по отношению к лесбиянкам, проституткам и разного рода маргиналам. В «Чудо-женщине» Дженкинс продолжает рассказывать о конфликте общества и необычной героини, смешав реалии Первой мировой войны с мифологическим пластом.

Райан Куглер дебютировал инди-драмой «Станция «Фрутвейл» (2013), основанной на реальном случае, когда на станции метро в разгар Рождества полицейский застрелил афроамериканца (приз зрительских симпатий «Сандэнса» и второстепенный приз в каннском «Особом взгляде»). Уже здесь заявлены все основные черты его кинематографа: Майкл Б. Джордан в ключевой роли, внимание к бытовым подробностям и умеренный гуманистический пафос. Следом Куглер снял спин-офф «Рокки» («Крид: Наследие Рокки», 2015), где срифмовал боксерский поединок с травмой родительского непринятия и борьбой против рака и предубеждений. И даже в супергеройском блокбастере режиссер остался верен себе, поставив максимально тактильные по меркам киновселенной Marvel поединки, показав сложную палитру расовой проблемы (с вкраплениями идеологии «Черных пантер»), а также эффектной эстетикой африканского дизайна и афрофутуризма.

Джон Уоттс (серия «Человек-паук»)

Доверить «Человека-паука» хоррормейкеру Джону Уоттсу казалось не самой очевидной идеей, хотя в триллере «Полицейская тачка» (2015) у него фигурировали два подростка, катавшиеся по прериям на машине копа, а в «Клоуне» (2014) — собственно, главный друг/страх всех детей.

Жанровый капкан «Клоуна» прикусывал зрителя на знакомых поклонникам ужаса местах: трехкопеечная, но моментами тошнотворная квази-натуралистичность, зло в облике чего-то будто бы повседневного, комбинация скримеров и распыленная психологическая подоплека на периферии. «Полицейская тачка» больше напоминает остросюжетную притчу, где двое мальчуганов стремительно проходят инициацию через угон бесхозной машины. Наматерившись вволю, разогнавшись до полной скорости и даже постреляв из пистолетов, ребята сталкиваются с суровым взрослым миром (недобросовестный коп Кевин Бейкон), где бравая маскулинность оказывается гораздо жестче пацанских фантазий.

В «Человеке-пауке» Уоттс не достиг новых высот, но продемонстрировал умение работать с молодыми артистами, комбинировать аттракцион мальчишеского самолюбования с вагоном сомнений, а также воплощать подростковые страхи в потенциально «отцовских фигурах» (будь то Стервятник-Китон из первой части или Мистерио-Джилленхол из второй).

Анна Боден и Райан Флек («Капитан Марвел»)

Еще один неочевидный выбор Disney: снявший «Капитана Марвел» творческий дуэт Боден-Флек вырос из любви к Роберту Олтману и всю дорогу снимал маленькие драмы о растерянных мужчинах в меняющемся не монохромном мире. «Полу-Нельсон» (2006) с Райаном Гослингом рассказывал об учителе средней школы, который учил бруклинских бездельников диалектике, параллельно борясь с наркотической зависимостью и собственными предубеждениями. Флек числился на проекте режиссером, а сценарий они написали вместе с Боден. Следующие проекты они уже снимали вместе. «Сахар» (2008) — история доминиканца, который едет в США, чтобы профессионально играть в бейсбол и сталкивается с очевидными препятствиями большого города и другой страны. «Это очень забавная история» (2010) — coming of age, разыгранный в больничной палате подростка с депрессией. «Прогулка по Миссисипи» (2014) — роуд-муви про двух картежников, которые стремятся к абстрактным мечтам. Разведенный и постарше (Бен Мендельсон) — к мечте наладить свою жизнь, молодой повеса (Райан Рейнольдс) — получает удовольствие от любых приключений и ставок. Недостижимый кайф он именует Мачу-Пикчу — как то место, где, вероятно,  он не побывает никогда.

Доверить феминистский блокбастер «Капитан Марвел» режиссерам, чья сюжеты полны сплина, а круг тем вертится вокруг психологического кризиса и расизма, оказалось не самой продуктивной идеей. На территории ностальгии по 90-м и освобождения женщины от гнета чужого мнения о себе, Боден и Флек выступили в меру плакатно. Не удивительно, что для сиквела демиург киновселенной Marvel Кевин Файги подыщет, вероятно, новую постановщицу.

Кэти Янь («Хищные птицы: Потрясающая история Харли Квинн»)

Трейлер фильма «Мертвые свиньи» 

Прежде чем обратиться к режиссуре, Янь занималась репортерской работой в LA Times и Wall Street Journal — и ее дебютный фильм «Мертвые свиньи», получивший приз «Сандэнса» за лучший ансамбль, вдохновлен реальными событиями. В реке Хуанпу неподалеку от Шанхая обнаружили 16 тысяч мертвых свиней. Там же разворачиваются события фильма: китайская корпорация хочет построить жилищных комплекс, где высотки будут сочетаться с копией Саграды-Фамилии, но упертая домовладелица Кэнди (Вивиан У) отказывается продавать фамильный дом, где она выросла. Другие герои — ее нищий брат-свинофермер, инвестирующий в VR, его сын-официант, изображающий успешного жителя мегаполиса, его случайная знакомая — усталая богатая девушка, мечтающая выступать в подтанцовке у Леди Гаги, а также американский архитектор-экспат, придумавший тот самый комплекс.

В «Мертвых свиньях» Янь показывает галерею персонажей, которые мечтают о чуждых им формулах успеха — преимущественно с равнением на Запад. Экзотичность неоготики и смутные перспективы VR, манящая поп-сцена и опустошающая богатая жизнь — эта мечтательная пища буквально отравляет персонажей, как тех самых вынесенных в заглавие свиней. Лента Янь в меру патриотична — как фильмы корейского режиссера Пон Джун Хо (несложно найти параллели с «Паразитами» и «Вторжением динозавра»), а заканчивается массовым песнопением, к которому иронично предлагают присоединиться и зрителю — экран превращается в подобие караоке.

Освобождение от непродуктивных иллюзий происходит и в «Хищных птицах», режиссировать которых Янь пригласила Марго Робби — исполнительница главной роли и продюсер проекта. Черный юмор, умение снимать в суровых условиях и талант к работе с актерским ансамблем пригодились постановщице и в супергеройском фильме (одном из лучших в киновселенной DC).

Хлоя Чжао («Вечные»)

Трейлер фильма «Наездник» 

Американская постановщица китайского происхождения, Чжао поставила два очень привязанных к земле фильма — «Песни, которым меня научили братья» (2015) и «Наездник» (2017). Первый — драма взросления в резервации, где дети коренных американцев перенимают микс из родной культуры и отблеска американской мечты (занимаются боксом, ходят на родео, мечтают уехать). Второй — трагедия маскулинности, где талантливый объездчик лошадей получает травму, из-за которой вынужден не только отказаться от бравого занятия, но и принять тот факт, что мечты порой разбиваются вдребезги. Оба фильма рассказывают о необходимости отказаться от мечты или детской фантазии, а также о персонажах, которые ищут баланс между родительскими научениями и окружающей действительностью.

Отличительная черта кинематографа Чжао — тактильность, маликовские просторы прерий, маскулинные мальчишки в фокусе внимания или на втором плане. Это ощущение пульса времени и пространства, возможно, пригодится постановщице для «Вечных», где действовать будут не простые смертные, соприкасающиеся с чем-то неуловимо большим, а настоящие сверхлюди, пробужденные нашествием Таноса.

Кейт Шортланд («Черные Вдова»)

Большая часть картин австралийки Кейт Шортланд посвящено осознанию себя и взрослению девочек и девушек в ситуации систематического насилия — как психологического, так и физического. В отличие от большинства независимых постановщиков MCU, Шортланд выглядит стопроцентным попаданием в режиссерское кресло «Черной Вдовы» — истории про героиню (Скарлетт Йоханссон), которую сурово натренировали убивать, лишив многих свойств человечности (которую она по крупицам собирает в фоновом режиме от «Мстителей» к «Мстителям»).

«16 лет. Любовь. Перезагрузка» (2004) рассказывал о Хейди (Эбби Корниш), которая познает взрослую жизнь с нуля: в чужом городе, сепарировавшись от матери и объявив ее мертвой, впервые устроившись на работу, девушка ищет в объятиях незнакомцев понимания и тепла, а не просто секса, за который ее шеймят некоторые ровесники. В «Лоре» (2012) группа детей под руководством старшей сестры проходит аварийную одиссею взросления во времена Второй мировой. В «Берлинском синдроме» (2016) снова появляются Германия и эхо войны: австралийскую туристку Клэр (Тереза Палмер) запирает в квартире обаятельный (на самом деле криповый) случайный знакомый Энди (Макс Римельт). История про жуткое сожительство в замкнутом пространстве рассказывает о проблеме созависимости, но также напоминает и о национальных травмах, которые оставляют войны и политические режимы: образы советской архитектуры в Берлине, которая интересует Клэр и Энди, явно отсылает к проблеме системного насилия над личностью ради призрачного блага.

Дестин Креттон («Шан-Чи и легенда десяти колец»)

Фильм «Короткий срок 12» 

Снимать тентпол про первого азиатского супергероя MCU доверили гавайцу Креттону, ранее специализировавшемуся на деликатно-проблемных драмах: о музыканте-затворнике (Доминик Богарт), вложившим в дебютный альбом всю боль от смерти матери («Я не хипстер», 2012), о лагере для подростков в группе риска («Короткий срок 12», 2013), об успешной журналистке (Бри Ларсон), которую воспитывали не слишком заботливые родители-авантюристы («Стеклянный замок», 2017) и юристе-афроамериканце (Майкл Б. Джордан), который боролся за равные права не только состоятельных клиентов, но и неимущих («Просто помиловать», 2019).

Ленты Креттона в чем-то перекликаются с инди-фильмами дуэта Боден-Флек: неотступающий сплин, санденсовская прямолинейность (хотя две последние картины основаны на реальных событиях), большие темы, но однотипные ракурсы и выводы как визуально, так и сюжетно. Дважды у Креттона снялась Бри Ларсон — в «Коротком сроке» и «Стеклянном замке», — и легко можно представить, что «Капитан Марвел» снял именно он: интонационно супергеройский фильм созвучен, скажем, «Стеклянному замку».

Взросление и отношения с родителями

Даже смешно это писать, но все когда-то были детьми, потому истории взросления остаются, пожалуй, единственным более-менее универсальным нарративом. Несмотря на все частности, общий пул проблем способен объединить в переживании максимальную аудиторию. Одновременно современный кинематограф раз за разом пытается пережить одну большую детскую травму, которая выражается во множестве частных случаев.

Бегут от матерей героини «16 лет» и «Берлинского синдрома» Шортланд. Призраками бродят по периферии воспитания отцы и матери в обеих картинах Хлои Чжао. Выясняет отношения с отцом — в реальности и в памяти — Жанетт (Ларсон) в «Стеклянном замке» Креттона, пока музыкант в «Я не хипстер» скорбит по матери и не переносит на дух отца. В поисках родительского одобрения или хотя бы какой-то устойчивости в этом мире шатаются герои Тайки Вайтити в «Орле против акулы» (2007), «Мальчике» (2010), «Охоте на дикарей» (2016), блокбастере «Тор: Рагнарек» (2017) и даже «Кролике Джоджо» (2019), где роль отцовской фигуры занимает воображаемый Адольф Гитлер. «Стражи Галактики» Джеймса Ганна — великовозрастная история взросления с вечным балбесом Питером Квиллом (Крис Пратт). Про отцовские фигуры у Уоттса в до «питерпаркеровском» периоде уже было сказано, а мнения про всеотца Одина (Энтони Хопкинс) у Вайтити и Кеннета Браны разделились (при этом влияние скандинавского бога на Тора (Крис Хемсворт) и Локи (Том Хиддлстон) очевидно).

Что у DC? В «Шазаме!» Сандберга глупый родитель противопоставляется понимающему, Джеймс Ван почти всегда во главу угла ставит семью, а фигура матери для киновселенной DC со времен снайдеровского патроната незыблема. «Всематерь» Марта из «Бэтмена против Супермена» и мудрая царица Ипполита из «Чудо-женщины» утверждают эту фигуру как единственную созидательную, вынося отца за скобки. Интересная разность акцентов в двух киновселенных.

P.S. Уже своего рода мем, что ни одному режиссеру, кроме Сэма Рэйми («Человек-паук»), не удалось закончить полноценную супергеройскую трилогию по мотивам комиксов Marvel. Марка Уэбба, взявшегося за перезапуск похождений Питера Паркера в «Новом Человеке-пауке», хватило только на две картины; потом Sony решили сделать перезапуск. Брайан Сингер (это, правда, студия Fox) снимал «Людей Икс» хаотично, как Джордж Лукас — «Звездные войны»; технически три фильма он снял, но можно ли их назвать единой трилогией? Джон Фавро не стал снимать третьего «Железного человека», решив, что он уже птица более высокого полета. Ближе всех к заветной цельности подобрались Джон Уоттс («Человек-паук») и Джеймс Ганн («Стражи Галактики»), уволенный за оскорбительные твиты, но потом восстановленный в должности. Посмотрим, удастся ли им повторить «достижение» Рэйми, который, кстати, может тоже поработать с MCU: его прочат в режиссеры «Доктора Стрэнджа: В мультивселенной безумия» (2021). Звучит логично: в комиксах Стивен Стрэндж нередко пересекался с Питером Паркером (например, «Доктор Стрэндж: В Ад и обратно»), а про неформальные отношения двух героев написано немало фанфиков.