Шантаж, убийства и лучшая роль Адель Экзаркопулос в свежем эксперименте Кантена Дюпье.
Капризная интернет-звезда Магали (Адель Экзаркопулос) уединяется в горном шале на пару с помощником (Жером Коммандер). Там ее достает настырная журналистка с синефильской фамилией Херцог (Сандрин Киберлен), угрожающая слить в прессу подробности того, что произошло в некий день инцидента с фортепиано. Откупиться от шантажистки не удается, поэтому Магали скрепя сердце принимает выдвинутое ей условие. И соглашается впервые в жизни дать интервью.
Неутомимый затейник Кантен Дюпье продолжает вкалывать стахановскими темпами и выпускать минимум по фильму в год, щедро подкладывая дровишек в костер абсурда, не угасающий на радость нам без малого 20 лет. А любим мы эти фильмы не только за то, что они смешные, изобретательные, ни на что не похожие и выставляющие французских звезд в образах повышенной эксцентричности. Но и за возможность под новым – тоже экстравагантным – углом взглянуть на привычные нам явления, без которых трудно представить жизнь цивилизованного человека в XXI веке. Будь то доставшая всех супергероика («Курение вызывает кашель»), техники экстренного омоложения («Невероятно, но факт») или пресловутый искусственный интеллект («Второй акт»). Не остался в стороне и «Случай с фортепиано», завязанный на теме скандальной славы онлайн-селебрити, которые зашибают сумасшедшие деньги и сколачивают орды фанатов, вытворяя им на потеху всякую дичь.
Не будем уточнять, какую именно дичь вытворяет Магали, и вообще про «Случай» (да и другие эксперименты Дюпье) лучше знать как можно меньше, дабы многочисленные пранки и приколы, в нем спрятанные, сработали в полную силу. Этого же правила – строго дозировать информацию – придерживается и сам Кантен, набрасывая тьму вопросов и до победного оттягивая расшифровки.
Магали щеголяет гипсом и шейным бондажем, но почему она покалечена? От чего, от кого сбежала? Какой страшный секрет прячет в рукаве репортерша? При чем тут, наконец, фортепиано, с грохотом рухнувшее с солидной высоты в открывающем кадре? В свое время Дюпье все (ну, почти) прояснит, но даже когда тайное станет явным, «Случай» не ослабит хватки: эта морозная свистопляска с ноги врывается в пятерку, а то и тройку, его лучших картин, во многих вау-моментах напоминая непревзойденную «Оленью кожу». Где герой Жана Дюжардена, если помните, тоже снимал все вокруг. А потом с катушек слетел.
Там роль проклятого предмета играла дьявольски стильная винтажная куртка, а здесь, как бы тривиально оно ни звучало, на аналогичный статус претендует мобильник, который Маг одновременно ценит и ненавидит. В нем есть камера, источник заработка, при этом в любой непонятной ситуации мамзель отшвыривает осточертевший гаджет – однако нельзя так просто взять и избавиться от шагреневой кожи. Ситуации, в которых звезда распаляется, возникают частенько: давно мы не видели фильма со столь неприятной особой по центру (дополнительно ее доводит парочка сталкеров, закидывающая ее дом йогуртами с требованием совместного фото). Грубая, заносчивая, не знает, кто такой Спилберг, – фантастический бенефис Экзаркопулос! Не великой, прямо скажем, артистки, но у Кантена, прежде снимавшего ее в «Жвалах» и «Курении», она с пугающим энтузиазмом изобразила стерву в капкане собственной известности.
Во время интервью, когда «Случай с фортепиано» заглядывает на территорию «Даааааали!», флешбэки проливают свет на то, как Маг пришла к сомнительному успеху, но Дюпье слишком хорош, чтобы сентиментально связывать ее выходки с детскими травмами. И уклончивое объяснение в духе «не мы такие, жизнь такая» каждый волен по-своему интерпретировать. Как, собственно, и само кино, которое, подобно той же «Оленьей коже», можно рассматривать в лупу в поисках философских подтекстов, включая занятные переклички с триллерами Кроненберга, а можно откупорить баночку освежающего лимонада и без задней мысли наблюдать за тем, как неистово психует Адель (кстати, просмотр в оригинале позволит выучить тьму французских ругательств).
Это, конечно, юмореска, карикатура на активность трэшмейкеров, раскручивающих хайп вокруг нелепых своих закидонов. Но карикатура, что называется, на злобу дня. И осадочек она оставляет удручающий, причем сходу и не поймешь, от чего: то ли от бешеной популярности бездарей, которая рядовым гражданам и не снилась, то ли от осознания, что в душе эти бездари – отчаявшиеся и глубоко одинокие существа.
Комментарии