Визуальный симбиоз, или Как мультяшки завоевывали игровое кино

35 лет назад на экраны вышел фильм, мастерски объединивший анимацию и игровое кино, – «Кто подставил Кролика Роджера». В связи с юбилеем шедевра Роберта Земекиса «КиноРепортер» погрузился в гибридный жанр, чтобы узнать, как мультяшки пробили себе путь в реальный мир.

Кролик Роджер был далеко не первым персонажем, объединившим игровое и анимационное кино. Попытки визуального симбиоза осуществлялись еще в 1920–1930-х годах прошлого века. Аниматор и изобретатель технологии ротоскопирования Макс Флейшер перенес мультяшку в реальный мир в серии короткометражек «Из чернильницы». Например, в «Путешествии на Марс» (1924) нарисованный клоун Коко выпрыгивал из чертежной доски и начинал сеять хаос вокруг художника. Для того времени это было чем-то сюрреалистичным и невероятным.

Уже в 1934 году гибридную технологию применили в полнометражном кино. И не абы с кем, а с самим Микки-Маусом, который в то время уже купался в лучах анимационной славы вместе с Уолтом Диснеем. Мышонок появился в одном из эпизодов «Голливудской вечеринки», где он взаимодействовал с певцом и комиком Джимми Дуранте. Авторы ленты пошли на творческую уловку и «оживили» Микки на растянутом вдоль стены белом полотне (своеобразный предшественник хромакея). Так и аниматорам проще работалось, и актеры не терялись, и зрительское восприятие не страдало.

В течение следующих 40 лет мультяшки заглядывали в игровое кино все чаще. Для фильма «Поднять якоря» (1945) с потрясающим актерским трио Фрэнка Синатры, Кэтрин Грэйсон и Джина Келли создатели позаимствовали у студии Metro-Goldwyn-Mayer Тома и Джерри (преимущественно мышонка, поскольку кот появился в небольшом камео). Анимационный герой понадобился для сцены танцев, создание которой требовало тщательной раскадровки. Сначала авторы сняли эпизод с персонажем Келли, а уже после применили ротоскопирование. Аниматоры тщательно сопоставили движения Джерри и актера, вплоть до мельчайших деталей вроде теней на полу.

Через год Уолт Дисней, отказавшийся отдать Микки- Мауса для фильма «Поднять якоря», ответил «Песней Юга». Лента основана на так называемых «сказках дядюшки Римуса» и по сей день считается в США весьма противоречивым произведением. Но об этом как-нибудь потом. Киностудия подготовила для ленты целых три полноценных анимационных эпизода, занимавших треть всего хронометража. В дальнейшем их даже показывали на телевидении отдельно от фильма.

Вышеупомянутому Келли понравилось работать с анимационными персонажами на съемках «Поднять якоря», поэтому в 1956 году он выпустил (актер также был и режиссером) довольно экспериментальную картину – «Приглашение на танец». В этой музыкальной ленте не было диалогов, зато был отдельный мультипликационный сегмент, где применялось ротоскопирование. Фильм состоял из трех самостоятельных историй, и для арки «Синдбад-мореход» Келли обратился к анимационной студии Hanna-Barbera. Необычайной красоты сегмент с прекрасно поставленной хореографией, к сожалению, не нашел отклика у массовой аудитории. Как и сам фильм, который провалился в прокате.

Но история про Синдбада стала еще одним наглядным примером того, как анимация может прекрасно уживаться с игровым кино. И в скором времени Голливуд по достоинству оценил это жанровое сочетание.

В 1964-м на экраны вышла картина, которая стала главным фильмом года, собрала немало наград и внесла значительный вклад в кинематограф, – культовая «Мэри Поппинс» с Джули Эндрюс в главной роли. По сюжету, герои попадают в анимированный мир, где по диснеевской традиции персонажи поют и танцуют с животными. На этот раз вместо ротоскопирования создатели применили технологию yellowscreen: актеры снимались перед белым экраном, освещенным натриевыми лампами. Операторы, в свою очередь, использовали специальные камеры, позволявшие в дальнейшем легко отделить артистов от фона. Благодаря таким технологиям картинка получилась четкой и яркой.

Работа авторов фильма была отмечена «Оскаром» за лучшие визуальные эффекты (помимо еще четырех статуэток). А вот создательнице Мэри Поппинс Памеле Трэверс адаптация ее истории не очень понравилась. Писательница критиковала написанные композиторами песни, но больше всего ее раздражала та самая анимационная сцена.

Мультяшки в игровом кино встречались не только в Голливуде. Европа тоже старалась не отставать. Например, в Швеции в 1974 году вышло довольно милое семейное приключение «Проказник-Безобразник!» про анимационного тролля, который из-за одиночества оживляет и похищает детские игрушки маленькой девочки. Лента не могла похвастаться продвинутыми технологиями, но ее волшебное очарование может напомнить российскому зрителю культовые произведения мультипликатора Давида Черкасского – «Остров сокровищ» и «Приключения капитана Врунгеля».

«Проказник-Безобразник!» относится к тем типам гибридов, где анимационные герои и живые люди взаимодействуют в реальном окружении. В большинстве эпизодов фоном служат фотографии или кадры живописного шведского региона Ямтланд, но иногда аниматоры рисовали задники в акварельном стиле.

Австралийский фильм «Дот и Кенгуру» (1977) использует аналогичную схему, помещая мультипликационных персонажей в реальный мир. Но без живых людей. Как отмечал режиссер ленты Йорам Гросс, решение использовать живые фоны было обусловлено исключительно художественной точкой зрения. Ни один 2D-рисунок не сможет передать все великолепие показанных в фильме пейзажей, считал мультипликатор.

«Поэтому я решил поместить мультипликационных персонажей в живое окружение – прием, который не был новым в киноиндустрии в 1977 году, но который тем не менее оставался довольно редким и особенным. У меня был ультрасовременный проектор аэрофотосъемки Crass, специально заказанный в Германии, который стал самым важным инструментом в производстве фильма», – объяснял Гросс.

Расцвет смешения анимации и кино случился в 1985 году, когда вышел фильм о кролике Роджере. Один из самых технологически совершенных проектов в своем жанре с талантливым режиссером и великолепным актерским составом, харизматичными персонажами, десятками мультяшных камео и тщательно проработанными гибридными сценами. Аниматоры брали кадр из фильма, распечатанный в виде фотографии, рисовали на кальке поверх нужную иллюстрацию, закрашивали, а затем объединяли с оригиналом на оптическом принтере.

В отличие от своих предшественников, «Кролик Роджер» делал вещи, которые раньше считались невозможными или нежелательными при работе с анимацией в игровом кино. Камера находилась в движении, а не была статична, освещение применялось по максимуму, а мультяшки часто взаимодействовали и с живыми актерами, и с реальным окружением. На риск Роберта Земекиса вдохновил режиссер-мультипликатор Ричард Уильямс, до этого работавший над схожими гибридными вставками для «Розовой пантеры». В общей сложности над лентой о Роджере работали свыше 300 аниматоров, нарисовавших больше 80 тысяч кадров.

Трудно переоценить вклад «Кролика Роджера» не только в кино, но и в анимацию. Десятки режиссеров и мультипликаторов воодушевились работой Земекиса, а Голливуд в привычной ему манере разглядел в гибридной технологии золотую жилу. Наступали 1990-е, и вместе с ними пришла эпоха экспериментов. В 1994-м в кинотеатрах выходит «Параллельный мир», явно вдохновленный «Кроликом Роджером», но направленный на более взрослую аудиторию. В качестве проводника по миру анимации тут выступает Брэд Питт, а роковой женщиной в стиле Джессики Рэббит авторы сделали Холли Вуд, которую озвучила Ким Бэйсингер.

Сама лента больше напоминает пародию на фильм Земекиса, причем утрированную, вызывающую и откровенную. Изначально «Параллельный мир» позиционировался как анимационный хоррор с живыми актерами и рейтингом R. Но создатели ленты испугались возможной негативной реакции и понизили категорию до «нежелательно детям до 13» (PG-13). Все произошло в точности до наоборот: критики и зрители разнесли ленту в пух и прах (что затем не помешало ей стать культовой). Некоторые ругали авторов как раз за то, что тем не хватило смелости придерживаться первоначальной задумки.

Ящик Пандоры слегка приоткрылся, и вместо качественных проектов зрители начали получать противоречивые картины вроде «Параллельного мира» или откровенное плохое кино категории Б. Так, например, в комедийном ужастике «Злые мультики», где сыграл Дэвид Кэрредин, анимационный демон появлялся всего на пару минут, а главные женские роли исполняли модели и порнозвезды.

Были и такие ленты, как «Космический джем» (1996), исключительно коммерческий продукт, снятый на «зеленке» и до краев наполненный рекламой. Не сказать, что псевдобайопик Майкла Джордана получился плохим: дети и подростки остались очень довольны, технологические решения заслуживают похвалы, но вот души он все же был лишен.

С наступлением нулевых в кинематограф начали полноценно интегрироваться 3D-персонажи, GGI и фотореализм, а само понятие анимации в игровом кино стало размываться. Технологический скачок позволил практически беспрепятственно добавлять мультипликационного героя в фильм, превратив подобный ход в обыденность и нередко – в чисто маркетинговое решение. Хромакей стал неотъемлемым атрибутом любого проекта, где тем или иным образом задействована компьютерная графика. И в связи с этим возникает несколько логичных вопросов.

Можно ли назвать мультяшкой Голлума из трилогии «Властелин колец», созданного усилиями талантливого Энди Серкиса с помощью технологии motion capture? Являются ли гибридами прорывной «Аватар» или отечественный рекордсмен «Чебурашка»? Превращаются ли «Дары смерти» в симбиоз анимации и игрового кино из-за эпизода со сказкой? Вопросы, на которые никто не может дать точного ответа.

Сегодня совмещение анимации и игрового кино следует применять исключительно как крутое и необходимое для повествования стилистическое решение. Кинематографисты должны не гнаться за деньгами, как в случае с провальным «Томом и Джерри», а подходить к процессу творчески. Как авторы «Чип и Дейл спешат на помощь», обыгрывающие переход анимации от 2D к 3D. Как в сериале «Хэппи», где мультяшный единорог объясняется физическим и ментальным здоровьем главного героя. Или как в отдельных сценах «Пацанов», добавляющих супергеройскому шоу еще больше абсурда и шарма. Даже если границы традиционного гибридного стиля давно размыты, ничто не мешает взять элементы «старой школы» и креативно применить их в новых реалиях.