Крестоносцы, призраки, мальчики-автоматчики и Микки Рурк: 6 занятных жанровых фильмов 41-го ММКФ

Картина канадца Дени Коте «Антология города призраков» была впервые показана на Берлинском фестивале, а в Москве угодила в программу Андрея Плахова «Эйфория наваждений». В маленьком заснеженном городке под Квебеком гибнет в автокатастрофе (а, может быть, и кончает с собой) подросток. Его родные, конечно, переживают боль, но смерть юноши становится триггером для событий, касающихся всего города — мертвые жители начинают возвращаться с того света и взирать с немым укором на живых. Сюжет этой заторможенной и несколько невнятной драмы очень напоминает фильм «Вернувшиеся» Робена Кампийо, послуживший основой для сериала «Зов скорби». Там мертвецы тоже возвращались в свои дома, а живые не знали, что с этим поделать. Однако фильм Коте гораздо более умозрительный и по признанию режиссера открыт для самых разных интерпретаций. При этом в нем нашлось место не только скорби, но и саспенсу — сцены с детишками в жутких масках вполне сделали бы честь любому хоррору. Да и с юмором у Коте все в полном порядке: власти городка предлагают жителям не бояться мертвых и следить за новостями по телевизору, забавная пожилая пара ворчит по поводу стоящих на их участке покойников, словно это мигранты из страны «третьего мира», а одна героиня от страха взлетела, да так и повисла меж небом и землей, как персонажи из фильма Брюно Дюмона «В тихом омуте». Вот только тревожное и смешное часто уступают место артхаусной многозначительности, которая не идет картине на пользу.

Многозначительности хватает и в жесткой исторической драме «Кровь бога» польского документалиста Бартоша Конопки, притаившейся в программе «Спектр». При этом сам сюжет довольно прост. Два польских крестоносца (один, Виллиброрд, реальный исторический персонаж — вылитый Дональд Плезенс; второй, безымянный и помоложе — сын короля), оказавшись в чужом краю, пытаются обратить в христианство языческое племя. Язычники предпочитают общаться с богами, перемазав лицо белой глиной, однако после состязания Виллиброрда с шаманом несколько человек из племени признают чужеземца своим духовным лидером. А сын короля, шокированный жестокостью спутника, зашивает рот и уходит жить в племя, где обнаруживает в себе дар целителя. Зная сложное отношение поляков к католичеству, сразу становится ясно, что возводимый Виллибродом храм должен быть разрушен, а дикари, впустившие Иисуса в сердце — убиты. Так и выходит — насаждаемая огнем и мечом христианская вера и ее служители страшнее и свирепее любых варваров. Сюжет, написанный Конопкой совместно с Анной Выдрой, продюсером «Айки», несколько предсказуем, в фильме хватает лишних диалогов и ненужных длиннот, но это не отменяет удачных визуальных решений и общую красоту кадра. Местами «Кровь бога» напоминает то похождения одноглазого Миккельсена в «Вальгалле» Николаса Виндинга Рефна, то яростный мухоморный трип в «Скифе» Рустама Мосафира, и для фильма про средневековье скорее комплимент.

Еще один фильм из программы «Спектр» — дебют швейцарца Ханнса Баумгартнера «Полуночный бегун», интонационно холодная история становления серийного убийцы. В самом начале субтитры сообщают, что фильм основан на реальных событиях и что Йонас Уиднер (Макс Хубахер) и его брат Филипп были брошены родителями и выросли в приемной семье. Затем мы узнаем, что Филипп покончил с собой, а Йонас, бегун-марафонец, не знает, как ему с этим справиться. От разговоров с приемной матерью или визитов к психологу он отказывается. Ответ приходит сам собой на ночной прогулке, когда внутренний голос подсказывает ему вырвать из рук незнакомки сумочку и пуститься наутек. На первый взгляд, Йонас живет нормальной жизнью — работает в ресторане, живет с подружкой Симоной. Тренер уверяет, что его ждут Олимпийские игры. Но с Йонасом что-то не так, и кошмары про брата, чередующиеся с бессонницей — лишь верхушка айсберга, семафор, указывающая на то, что с ним происходит нечто нехорошее. Симона находит дома украденную сумочку и подозревает его в измене, но Йонас, помявшись, все же рассказывает ей правду: «Так получилось, не знаю, что на меня нашло». При этом он снова и снова выходит ночью из дома, чтобы совершить ограбление, а потом отправить жертве письмо с извинениями. А потом решает совершить убийство. Баумгартнер многое оставляет за кадром — мы так ничего и не узнаем про мать братьев, тщетно ищущую с Йонасом встречи, и про причину самоубийства Филиппа или поведения главного героя. За счет этой недосказанности картина кажется невнятной и смазанной. Впрочем, в этом есть своеобразный вызов зрителю, избалованному простейшими, «одноклеточными» сюжетами — проявить немножко воображения и самому заполнить сюжетные лакуны. Ясно одно — Йонас не хороший парень, странным образом переживающий смерть брата, а психопат, долго и удачно это скрывавший, и тут, конечно, следует отметить отменную актерскую работу Хубахера.

Совсем иначе обстоят дела с исполнителем главной роли в криминальной мелодраме про тюрягу и ислам марокканца Азиза Тази «Ночной перенос», угодившей в программу «Вокруг света». Шон Стоун, снявшийся аж в 13 фильмах своего отца Оливера, здесь выдает перформанс, достойный Брюса Кэмпбелла в «Армии тьмы» и Томми Вайсо в «Комнате». Делает он это на полном серьезе, вовсю хлопоча лицом, и от этого становится особенно забавно. По сюжету Стоун — безутешный американский журналист, попавший в тюрьму по обвинению в убийстве своей арабской невесты Сары (Сара Алами) и подружившийся там с сокамерником-мусульманином. При этом остальной каст — настоящая команда мечты. Тут и Микки Рурк с вытатуированной свастикой на шее, произносящий от силы два полных угроз монолога, и Ричард Тайсон в роли охранника, признающийся, что ненавидит свою работу, и непременный Эрик Робертс в образе коррумпированного судьи, а уж про бенефис Патрика Килпатрика, вновь вернувшийся в тюрьму спустя 19 лет после «Ордера на смерть», стоит сказать отдельно. Он с таким явным удовольствием вжился в шкуру подонка-охранника, ненавидящего мусульман, что, любуясь на него, забываешь о сюжете, не настолько уж и важном. Конечно, это дешевое кино категории «цэ» (кстати, один из продюсеров — наша соотечественница Татьяна Булгакова), и в нем больше затянутых романтических флэшбеков, чем смачных драк в блоке 99. Однако на фоне фестивальных, социально значимых драм «Ночной перенос» воспринимается как глоток свежего воздуха.

В сюжете криминальной драме «Пираньи Неаполя» («Эйфория наваждений») свежего мало — режиссер и сценарист Клаудио Джованнези (сериал «Гоморра») вновь погрузился в мир криминала, взяв за основу роман писателя и журналиста Роберто Савиано. История неаполитанского подростка Николы (Франческо Ди Наполи), ставшего с помощью своих друзей криминальным боссом и влюбившегося в девушку из чужого района, полна всех возможных жанровых тропов, что не мешает ей быть вполне увлекательной. Основное отличие «Пираний Неаполя» от массы фильмов на схожую тему — в кадре не прожженные бандиты, а прыщавые юнцы, любящие братья и сыновья, вкусившие сомнительную сладость жизни гангстера и гоняющие по узким улочкам на скутерах с автоматами в руках. Кстати, фильм, отмеченный «Серебряным медведем» за лучший сценарий, вышел сегодня в России в широкий прокат.

А комедийный хоррор про дьявольскую одежду «Маленькое красное платье» из программы Пётра Шепотинника «8 1/2 фильмов» выйдет в прокат лишь в августе. Показав картинами «Студия звукозаписи «Берберян» и «Герцог Бургундии», что он хороший стилист, в своей четвертой картине режиссер Питер Стриклэнд ударился в несколько приглуповатый юмор. Предмет гардероба успевает сменить за два часа всего двух владелиц, то есть намного меньше, чем в фильме «Платье» Алекса ван Вармердама, но успеет принести всем много вреда. Первая — чернокожая мать-одиночка Шейла (Мариан Жан-Батист, игравшая в «Тайнах и лжи» Майка Ли), отчаянно пытающаяся устроить личную жизнь и ненавидящая стервозную (и белую) подружку своего сына. Вторая — молодая Бабс (Хейли Сквайрс, знакомая по драме Кена Лоуча «Я, Дэниел Блейк»), готовящаяся к счастливому браку с доходягой-лузером Реджем. Обеих ждут неприятности. Размеренное течение картины разбавляется обилием абсурдных и часто не очень смешных шуток. Неизвестно, виноват ли в этом сам Стрикленд или Бен Уитли, выступивший здесь одним из продюсеров, но энигматичность двух предыдущих картин лучше подходит его стилю, чем юмор а-ля «Байки из склепа». Впрочем, на одну мысль пустоватый фильм все же наводит — красиво поставленные сцены, где ведьмы из магазина одежды развлекаются с манекенами, подсказывают, что не тому режиссеру доверили делать ремейк «Суспирии».