Козлиные песни на осенних полях: Топ-7 фольклорных фильмов ужасов

Прямой стилистический предок «Солнцестояния», с которым его сравнили уже сто раз, — «Плетеный человек» 1973 года. В этом классическом хорроре сектантский кошмар тоже обрушивался на современного человека, попавшего на солнечный остров с улыбчивыми язычниками. Для фильма Ари Астера — это довольно лестная параллель. Наряду с «Великим инквизитором» (1968) и «Кровью на когтях Сатаны» (1971) «Плетеный человек» входит в условную трилогию Unholy Trinity, которой часто начинают отсчет всего западного фолк-хоррора. Поджанр возник на фоне успехов британского телевидения и контркультурных движений 1960-70-х. Но хотя «Солнцестояние» наследует классическим фолк-хоррорам, оно все же работает на современном поле экспериментов. Именно тут мы и собрали семь удачных примеров.

«Таинственный лес» / The Village

Реж. М. Найт Шьямалан, 2004

Мистический триллер про изолированное поселение, разыгранный кастом мечты: Хоакин Феникс (под которого специально писалась роль чувствительного интроверта Люция Ханта), Сигурни Уивер, Эдриен Броуди, Уильям Херт, Брендан Глисон, Майкл Питт, Джесси Айзенберг и дебютанка Брайс Дааллас Ховард.

Традиционная община живет в удаленной деревне, вокруг которой таинственный лес, а в нем — те, о ком нельзя говорить. Каждый день старейшины проводят совещания, молодежь спорит, кто дольше простоит спиной к лесу и не умрет от страха, все идет своим чередом. Но вот бед становится нестерпимо много — загадочные антропоморфные существа из леса сначала подбрасывают освежеванных животных, а затем наведываются сами. Когда же слепая дочь местного главы Айви и молчаливый, но такой же бесстрашный Люций признаются друг другу в любви, напасти удваиваются.

Фильм М. Найт Шьямалана написан, снят и сыгран в лучших традициях голливудского триллера — лишних деталей здесь нет ни в сюжете, ни в мизансценах, ни в движениях актеров. Главное же достоинство фильма в том, за что обычно и хвалят Шьямалана: совершенно традиционное повествование вмещает очень тонкие переливы сказки и были. Слепая Айви видит свет вокруг людей, Люций замечает второе дно целомудренной деревни, где у каждого свои тайны, а у старейшин — одна на всех. В финале на помощь напряженной атмосфере приходят два больших твиста: один переворачивает историю вверх дном, второй усиленно повторяет фокус. Любителей голливудского нарратива и мягкого костюмированного фолк-хоррора это кино точно заворожит.

«Поле в Англии» / A Field In England

Реж. Бен Уитли, 2013

Если ждать от фолк-хоррора не только ряженого культа и ритуальных жертв, то смело можно смотреть этот черно-белый фильм про ад войны и золотой лихорадки, ширящийся под психоделиками.

Набожный помощник алхимика Уайтхед, брутальный солдат, ветеран с букетом ЗППП и простофиля в чепчике дезертируют с поля боя под взрывающиеся снаряды. Они отправляются в таверну за элем и «какими-нибудь женщинами», но находят колдуна и вора О`Нила, которого Уайтхед должен был доставить королевским стражникам. Вояка оказался помощником колдуна, и, подсыпав в еду галлюциногенных грибов, заставил своих спутников на канате вытащить того из-под земли. Колдуну нужна способность Уайтхеда отыскивать клады и рабочие руки остальных, чтобы этот клад откопать. Все вместе они отправляется в брутальное, сумасшедшее, суеверное и кровавое путешествие, держащееся на том, что идти больше некуда, а колдун пообещал превратить всех в жаб.

В этом психологическом хорроре Бена Уитли открыточного фолка меньше, чем в его же «Списке смертников (2011). История постепенно сходит с ума вместе с персонажами, а черно-белая картинка перетекает в видеоарт. Уитли говорит об этом сразу: перед началом фильма зрителя встречает предупреждение о скорых «мигающих изображениях и стробоскопических эффектах». Примерно так же себя поведет и сценарий Эми Джамп (постоянная коллега и супруга Уитли) — живые и мертвые, страх и ярость, черное космическое тело и сухая трава смешаются на английском поле в беспощадное зелье.

«Ведьма» / The VVitch: A New-England Folktale

Реж. Роберт Эггерс, 2015

Крадущаяся и хрустящая ветками история про семью (папа, мама, пятеро детей и коза с козлом), которую строгий пуританский суд изгнал из общины. Безлюдная глушь Новой Англии не радует изгоев ни одним солнечным днем, кукуруза гибнет, куры не несутся, а зайцы не подстреливаются. Будто этого мало, так еще ребенка-грудничка кто-то утаскивает в дремучий лес. Горе и без того изможденной матери (Кейт Дики, известная по роли Лизы Аррен в «Игре престолов») грозой обрушивается на старшую дочь Томасин (особенно прекрасная на фоне унылого пейзажа Аня Тейлор-Джой), из чьих рук и стащили ребенка. На пару с Черным Филиппом (позже козел-красавец сыграет в «Оно приходит ночью» (2017)) — она оказывается козлом отпущения, и все подворье погружается в могильный мрак невысказанной боли и тщетных молитв.

«Ведьма» — один из самых мощных дебютов последних лет. При ограниченном бюджете режиссер и сценарист Роберт Эггерс до мелочей продумал, как показать паранойю религиозных фанатиков, брошенных на произвол судьбы. Естественное освещение, заимствования из книг XVII века, стилизованный шрифт названия, конопляная ткань для рубашек, никельхарпа и вотерфон на саундтреке — историческая скрупулезность в деталях подпитывает сражающую актерскую игру и затягивает зрителя в трясину страшной сказки. Чем дальше, тем больше отчаявшиеся, не видящие бога персонажи убеждаются в происках дьявола, который в пуританском сознании всегда слит с сексуальностью. То, как в «Ведьме» материализуется воображаемое, напугало даже Стивена Кинга и лидера «Церкви Сатаны» Питера Гилмора.

«Ведьмы» / Hagazussa

Реж. Лукас Файгелфелд, 2017

Альпийская глушь XV века. Где-то на опушке вдали от людей живут старая мать и юная дочь, а вокруг снуют неизвестные с факелами и криками «Ведьмы!». В чумном припадке старуха домогается до девочки, зловеще гогочет и вскоре умирает. Через двадцать лет уже взрослая Альбрун живет в той же избушке, по-прежнему сторонится людей, разводит коз и всюду носит с собой младенца. Достался он героине, видимо, так же, как и она сама некогда появилась на свет: одинокую женщину изнасиловал какой-то особо богобоязненный деревенский житель.

Плотный, словно болотная трясина, визуальный ряд и монотонный саундтрек начинают поглощать зрителя уже на первых сценах. Альбрун живет в абсолютном единении с природой — горы, деревья, козы, молоко, ребенок подмышкой. Вот только эту гармонию подрывает взор добропорядочных местных, чей мирок становится менее комфортным из-за соседства с «ведьмой». Причиняя Альбрун физические и душевные муки, они подталкивают ее к совершенно невообразимой терапии. Режиссер Лукас Файгелфелд (до режиссуры изучавший фотографию) передает все это удивительно мрачными находками, отдельные из которых потенциально могут шокировать. Поедание психоделических грибов с опарышами, залитый кровью экран и совсем запрещенные приемы.

Сходство названия «Ведьм» с «Ведьмой» Эггерса возникло лишь в русской локализации, но здесь действительно много общего. Hagazussa — тоже режиссерский дебют (еще и снятый на средства с краундфандинга), к тому же фильмы явно близки в идейном ключе. В обоих ужас рождается из женской сексуальности, подавленной фанатично обожаемым крестом. Занятно, что и там и там как метафора потаенного желания использована сцена доения козы. Томасин, у которой недавно началась менструация, доит из козы кровь. Одинокая Альбрун возбуждается во время доения и мастурбирует, упершись лицом в мех животного. Файгельфелд, как и Эггерс, работал со старинной литературой, и сам нашел, что одним из оснований признания женщины ведьмой в XV веке был «секс с невидимым демоном» (то есть мастурбация). У страха мысли путаны, а зрачки расширены.

«Дочери танца» / Córki dancingu

Реж. Агнешка Смочиньска, 2015

Еще один прекрасный полнометражный дебют, в котором «Нимфоманка» (2013) встречает «Неонового демона» (2016) и тот съедает ее сердце. Каннибальский мюзикл с элементами комедии Агнешка Смочиньска сняла на мотив «Русалочки» Ганса Христиана Андерсена. По словам создательницы, фабула этой сказки помогла ей передать опыт взросления, который Смочиньска получила в варшавских клубах 1980-х, где работала ее мать.

Две русалки Злата и Сребра попадают в группу клубных музыкантов и становятся гвоздями их программ. Публика в восторге от реалистичных бутафорских (как все думают) хвостов, прекрасных юных тел и эротичного пения сирен. А поскольку частоту их реальных голосов не слышит никто, девушки игриво обсуждают, не съесть ли бас-гитариста, пока тот стоит рядом и улыбается розовым ртом. Его, конечно, сожрут — но при очень грустных для сирен обстоятельствах.

В «Дочерях танца» искрится все: чешуя, пайетки, голоса, секс и сырое мясо. Это очень стильное кино, где разная музыка (от шансона до рейва) сливается воедино. Для удобства зрителя песни и танцы сшиты простеньким сюжетом, который при этом не утомляет своей простотой — слишком звонко и красиво поют сирены, слишком органично сходятся персонажи. Дополнительный бонус — «Дочери танца» открывается рисунками дарк-фолк художницы Александры Валишевски, она же рисовала постер, и ее волшебные картинки можно разглядеть по ходу фильма.

«Ритуал» / The Ritual

Реж. Дэвид Брукнер, 2017

За выпивкой в баре пятеро британцев обсуждают, где отдохнуть летом, и выбирают пеший туризм в горах Швеции. Недовольный Люк хочет зайти в магазин за водкой и предложивший шведский хайкинг Роб идет с ним. Друзья нарываются на грабителей, и те убивают Роба, пока Люк не решается вступиться. Теперь он согласен на путешествие из-за чувства вины и желания исполнить волю друга.

Фильм американского инди-режиссера Дэвида Брукнера полон реалистичных диалогов, выкрашен естественным цветокором, и тем страшнее здесь прорастает сверхъестественное. После ритуала на живописной горе — поминальные камни, фото Роба, глоток виски — четверо друзей решают идти коротким маршрутом через лес, не зная, что там их ждет другой, совсем незапланированный ритуал. По лесу бродит гигантское нечто (не то дерево, не то лось), которое оказывается внебрачным сыном бога Локи. Он водит персонажей по классическим дорожкам: выпотрошенные туши, знаки на деревьях, жуткая хижина. Чем дальше в лес, тем больше ужаса — восемь «ведьм из Блэр» из десяти.

«Апостол» / Apostle

Реж. Гарет Эванс, 2018

Классический для поджанра удаленный остров принимает людей, которые по каким-то причинам не нашли место в большом мире. Основатели местного культа обещают свободу, равенство, отсутствие налогов и любовь богини плодородия, но на деле все обстоит плачевно. Заточенная богиня, которую кормят кровью, отравляет урожай и увечит скот, а поскольку деньги в общине запрещены, сплавать на материк и купить продовольствие никто не может. Ради денег лидеры общины тайно похищают богатую девушку, и на остров приплывает ее брат — мучимый фантомными болями Томас.

Во второй половине фильма тема с культом, приносящим в жертву кровь, начинает подпитываться выразительной расчлененкой, которую и следовало ожидать от режиссера «Рейдов». Подобно тому, как корни деревьев пронизывает тело богини, копья и ножи пронизывают человеческие головы и грудные клетки. Похожим образом мифология фильма испещрена разнообразными месседжами — экологическими, антиклерикальными, гуманистическими. Смотреть на эту игру смыслов также интересно, как за сюжетом, хорошо поставленной резней и гуляющими глазищами актера Дэна Стивенса.