Дело в шляпе: 7 каноничных ролей Хамфри Богарта

25 декабря католики отмечали Рождество, а киноманы – 125 лет со дня рождения Хамфри Богарта. Артиста, умевшего изображать на экране нереальную крутость, не прилагая для этого особых усилий (по крайней мере, всегда так казалось). В честь юбилея легенды золотого века Голливуда собрали великолепную семерку его каноничных ролей в классике, которой до сих пор не устаем восхищаться.

«Мальтийский сокол» (1941)

В 1930-м гуру «крутого детектива» Дэшил Хэммет выстрелил этапным романом «Мальтийский сокол», который ввел в поп-культуру знаменитого частного сыщика Сэма Спейда. Однажды в его агентство заглядывает взволнованная дама, пытающаяся отыскать сестру. Та якобы обретается где-то в Сан-Франциско в обществе некоего кавалера, назначившего даме встречу позже вечером. Не успевает Спейд всерьез взяться за дело, как кавалера кто-то убивает. Также гибнет компаньон Сэма по детективному бюро. Дама оказывается не той, за кого себя выдавала. А еще тут замешана таинственная статуэтка в форме одной гордой птицы, которую все жаждут заполучить.

В 1930-х «Сокола» экранизировали дважды. Первую версию зарубила цензура. Вторую – критики. А к третьей адаптации подключился опытный сценарист Джон Хьюстон, так скрупулезно спланировавший каждый кадр, что и сам фильм, его режиссерский дебют, вышел монументальным и отточенным, будто та статуэтка. С «Сокола» принято вести отсчет классического нуара, а для Богарта, который до этого в основном играл криминальных элементов, роль Спейда стала визитной карточкой. Хладнокровный и остроумный сыщик, который за словом в карман не лезет, – воплощение олдскульной брутальности, шагнувшей в бессмертие с ремаркой про то, «из чего сотканы мечты».

«Касабланка» (1942)

1941 год. Город Касабланка в Марокко мается под гнетом коллаборежима Виши. Здесь можно столкнуться с нацистами, авантюристами, беженцами и жуликами на любой вкус. Всех их заносит в кабак Рика Блейна, хмурого циника, который разочаровался в прежних идеалах и теперь знай себе задумчиво переставляет фигуры на шахматной доске, пока вокруг кипит жизнь, обходящая его стороной. Но вскоре он ввяжется в темные делишки с транзитными письмами, дающими предъявителю право уплыть отсюда восвояси. А заодно в его грешные будни ворвется бывшая возлюбленная Ильза, чей муж возглавляет чешское Сопротивление.

Параллельно с «Мальтийским соколом» студия Warner Bros. ковала «Касабланку» по пьесе Мюррэя Барнетта и Джоан Элисон, которую отверг Бродвей и подхватила команда из семи сценаристов. Бывало, что они дописывали слова накануне очередного съемочного дня. А еще понятия не имели, чем завершится фильм: в результате родилось три финала, и фокус-группа предпочла «начало прекрасной дружбы». Ингрид Бергман, игравшая love interest Блейна с угрюмым лицом Богарта, тоже не совсем понимала, как ей относиться к Хамфри, а Ильзе – к Рику. Между делом она наведывалась на площадку «Сокола», чтобы присмотреться к Боги, а тот был одинаково неотразим в ролях детектива и героя-любовника с трагичным прошлым. Белоснежный смокинг, который в концовке сменяет плащ с поднятым воротником, – безупречная униформа страдальца, элегантно разбивающего сердце величайшими фразами в киноистории. Here’s looking at you, kid: Богарт в «Касабланке» – вечное торжество настоящего.

«Глубокий сон» (1946)

«Мне 38, окончил колледж, пока еще могу говорить по-английски». Так презентует себя богартовский Филип Марлоу, частный сыщик из романов Рэймонда Чандлера, который периодически заглядывал и на экраны (пару лет назад его шляпу примерил Лиам Нисон). Здесь к его услугам прибегает генерал-миллионер, чью младшую дочь шантажируют неизвестные злоумышленники. Пытаясь выйти на их след, Марлоу ввязывается в хитросплетенный заговор с убийствами и отравлениями, и мало-помалу это дело принимает для него личный характер: все из-за сияющих глазок старшей дочки генерала в исполнении Лорен Бэколл.

База нуаров от Ховарда Хоукса, даже в такой мрачный жанр ввинтившего фирменные ироничные гэги, за которые публика обожала «Воспитание Крошки» и «Его девушка Пятница». С одной стороны, Боги в привычной стихии: дымит, как паровоз, хлещет бренди, охмуряет роковых красавиц, не ведет и бровью, когда в него тычут револьвером. С другой – в прелестном комичном номере он в конспиративных целях забавно притворяется знатоком редких книг, а потом они с Бэколл разыгрывают хулиганский телефонный пранк. Как жаль, что Хамфри почти не снимался в комедиях: не грех было бы время от времени разбавлять парад триллеров чем-то несерьезным.

«Черная полоса» (1947)

Винсент Перри (Богарт) сбегает из кутузки, куда его упекли по обвинению в убийстве жены, которого он не совершал. Его пути пересекаются с миловидной художницей (вновь Лорен Бэколл), верящей в его невиновность и готовой помочь. Вторым внезапным заступником становится услужливый таксист, который сводит Винсента со своим приятелем – пластическим хирургом. «Ты будешь выглядеть старше, но хорошо. Словно жизнь тебя потрепала», – бросает хирург, после чего меняет внешность Перри до неузнаваемости. Получив новое лицо, тот намеревается выследить убийцу супруги, пока полиция не догадалась, что за свежей оболочкой прячется все тот же беглый зэк.

Этот нуар стартует со стильной POV-экспозиции: поначалу мы наблюдаем за происходящим глазами Винсента, который продолжает оставаться в тени, даже когда субъективная камера через двадцать минут отключается. Спустя еще двадцать минут появляется Хамфри в бинтах, смахивающий на героя «Человека-невидимки» 1933 года. Личико же он открывает только через час – наконец на виду не только выразительные глаза оказываются, но и прочие знакомые черты. В которых отражается растерянность бедолаги, чья жизнь по воле злого рока (и неизвестного недоброжелателя) свернула не туда. Зато в итоге Винсент, в отличие от Рика из «Касабланки», все-таки воссоединяется с любимой там, где нет темноты. У них всегда будет Перу.

«Сокровища Сьерра Мадре» (1947)

Богарт редко заскакивал в вестерны и снялся всего в четырех представителях этого славного жанра. Главный из них – «Сокровища Сьерра Мадре» Джона Хьюстона, кореша-собутыльника Боги, получившего за этот фильм свои первые и единственные «Оскары» (лучшая режиссура, лучший адаптированный сценарий). Хамфри, в кадре обычно одетый с иголочки, заделался небритым бродягой, который с грехом пополам выживает в мексиканском захолустье и клянчит милостыню у соотечественников. Однажды они с товарищем по несчастью сталкиваются с энергичным дедом (отец Джона Уолтер), и тот предлагает отправиться на поиски золотишка. Вскоре эту авантюру начинает подтачивать яд жадности и взаимных подозрений: нелегкой окажется охота за драгоценным песком.

Герои Богарта часто балансировали между светом и тьмой, в зоне размытой морали, где порок борется с добродетелью. Большинство их ухитрялось остаться на стороне хороших парней. А вот Фред Си Доббс из «Сокровищ» идет по кривой дорожке алчности и паранойи, превращаясь в одержимого подлеца, каким публика явно не привыкла видеть старину Хамфри. «Я играю худшее дерьмо, которое ты когда-либо встречал», – заявил он одному критику, подогревая ожидания от релиза. Интригующее утверждение, согласитесь. Как после такого не пойти и не посмотреть этот фильм. Вдохновивший впоследствии массу великих – от Сэма Пекинпа до Стивена Спилберга с Джорджем Лукасом. Пол Томас Андерсон вообще пересматривал его десятки раз, чтобы задать нужный тон «Нефти».

«Африканская королева» (1951)

Когда немецкие войска разоряют деревушку в Восточной Африке 1914-го, благочестивая сестра Роуз (Кэтрин Хепберн) ретируется из христианской миссии в компании проспиртованного моряка Чарли (Богарт). Они сплавляются по реке на хлипком суденышке, «Африканской королеве», постоянно переругиваясь и надеясь реализовать амбициозный план хрупкой мадам: пустить на воздух вражеский военный корабль.

Этот фильм окутан таким количеством съемочных баек, что Вернеру Херцогу и не снилось. Джон Хьюстон – да, опять он – повез команду в Бельгийское Конго, где все подхватили неприятные болячки. Все, кроме Хьюстона с Боги, которые воду (тем более испорченную) в принципе не употребляли, литрами поглощая виски. Трюк выполнялся мастерами, в домашних условиях не повторять. Хьюстон регулярно сваливал на охоту, собираясь подстрелить слона, палящее солнце сменяли проливные дожди, а Богарт, ненавидевший Африку, все время ворчал из-за жары и ползучих гадов. И в итоге завоевал единственного в карьере «Оскара», обойдя Марлона Брандо, разрывавшего в «Трамвае «Желание». Балагур, пропойца, смельчак, а где-то под слоем напускного цинизма еще и романтическая натура – чисто наш слон (которого, кстати, Хьюстон так и не подстрелил).

«Сабрина» (1954)

Хамфри Богарт в ироничной мелодраме с хеппи-эндом? Да, и такое случалось. На следующий год он вообще снимется в рождественской комедии «Мы не ангелы», которая на закате 1980-х обзаведется ремейком с Робертом Де Ниро и Шоном Пенном. Ну а в «Сабрине», эдакой «Золушке» на новый лад, дочурка шофера с очаровательным личиком Одри Хепберн сохнет по богатому лоботрясу Дэвиду (Уильям Холден), по сравнению с которым его братец Лайнус (Боги) кажется чересчур нудным и правильным. Но именно он спасает девушку от суицида, а позже сближается с нею, когда она расцветает после профессионально-оздоровительного вояжа в Париж.

Рядом со сверкающей 25-летней Одри 55-летний Хамфри выглядит усталым прагматиком, в котором трудно пробудить искру жизни и нежных чувств. Но ничто человеческое ему, как говорится, не чуждо. И вот они уже потягивают шампанское на пустом теннисном корте, плывут куда-то под парусом, и мало-помалу хитрые замыслы Лайнуса (возвращение Сабрины угрожает важной сделке) вытесняются глубокой привязанностью, что любые бизнес-планы развеет. Тонкая и целомудренная лавстори умницы Билли Уайлдера, от которой в перепевке 1995-го с Харрисоном Фордом осталась лишь тень в галстуке-бабочке.