В «Мастерской «12» Никиты Михалкова» представили премьеру про испанского идальго, который и сам рад обманываться.
В бывшем Центре театра и кино под руководством Никиты Михалкова, ныне сменившем название на более лаконичное «Мастерская «12», состоялась премьера «Дон Кихота». Это новый спектакль Алексея Чернышева, полтора года назад отметившегося «Рыжей волшебницей». И если его предыдущую работу можно назвать сказкой для всей семьи, то авторская интерпретация романа Сервантеса – это определенно сказка для взрослых.
Сказка грандиозная, завораживающая, искусно рассказанная и показанная. Вот Дон Кихот (неузнаваемый в гриме Георгий Перадзе) взмывает в воздух, чтобы сразиться с ветряными мельницами. Вот он же восседает на верном жеребце – Росинант напоминает кукольную лошадку, и по залу проносится вздох счастливого удивления, когда это хрупкое существо взмахивает хвостом. А вот оруженосца Санчо Пансу (Александр Кижаев), словно тряпичную куклу, подбрасывают на одеяле разгневанные обитатели постоялого двора.
Вернее, куклу и подбрасывают – у главных героев этой истории есть несколько тряпичных копий, которые время от времени появляются под софитами в сопровождении кукольников. В этом есть сюжетная содержательность, и красота – отвести взгляд от всадников, поднимающихся вверх по ущелью, просто невозможно. Как в самом начале, когда благородного и безрассудного идальго извлекают из старого сундука, словно давно забытое воспоминание.
Туда же он и вернется, ибо чудес не бывает, и никто не живет вечно. Но те три часа, в которые безжизненный манекен вновь обретет дух и плоть, будут поистине волшебными. И разбавленными куда менее классическими поворотами, чем можно ожидать: помимо великанов и чародеев, Дон Кихот встретится с воинственными бенедиктинцами, перебьет барашков, пока их несчастные пастухи будут петь а капелла и танцевать лезгинку, и даже вкусит атмосферу чарующего Востока. А еще спустится в зрительный зал, где мгновенно перейдет на современный сленг и попросит дропнуть фото, для которого будет старательно позировать.
На что именно смотреть во всем этом многообразии, иногда решительно непонятно – от количества форм, цветов и героев разбегаются глаза, из-за чего происходящее воспринимается урывками. Вот идальго тихо сползает по стеночке, пока рядом пляшет его «заколдованная» Дульсинея, вот растерянного оруженосца осыпают блестками, а вот напомаженные герцог и герцогиня вступают в жаркий, совсем не благородный танец.
Ощущение калейдоскопа подкрепляет сложная сценография (на подмостках – вращающийся дом, на занавесе – хлесткие видеоинсталляции) и атмосфера бурного веселья. В ход идут звукоподражание и очевидная буффонада, музыкальные номера и карикатурные замашки героев.
Рыцарь Печального Образа, свято поверивший в придуманный им мир, специально гремит тяжелыми латами, чем напоминает еще одного книжного героя – Кентервильское привидение, вынужденное терпеть мирскую скуку и острое одиночество. Любовь, пусть и вымышленная, подстегивает его внутреннюю готовность к подвигам, дает причину жить, но затем приводит к осознанию еще одной старой истины о том, что благими намерениями вымощена дорога в ад. И не всегда в твой собственный.
Впрочем, особой экзистенциальности в «Дон Кихоте» нет. Даже баттл по стенаниям здесь выполнен в юмористическом ключе, а важным напоминанием остается необходимость мечтать. Главное – не уходить в излишнюю романтизацию и не подменять миром фантазий действительность. В конце концов, в ней тоже много прекрасного.
Комментарии