Дени Вильнев – о второй «Дюне», новом языке, маме и песчаных червях

Еще до премьеры второй части фильма «Дюна» режиссер Дени Вильнев настаивал, что это именно продолжение, а не сиквел. И предлагает для просмотра выбирать обязательно кинотеатр. 

О подготовке ко второму фильму

Мне было очень важно собрать на втором фильме как можно больше людей из той команды, с которой снимали первую часть. Мне нужны были люди, которые знали все о том мире, который мы создали. Например, наш художник Патрис Вермет начал работать над художественной составляющей второй «Дюны» уже во время съемок первого фильма. Он заранее начал придумывать то, что мы могли бы реализовать в будущем. Так что можно сказать, что вторая «Дюна» уже тогда была в разработке. И поскольку мы проделали огромную работу на первом фильме, что-то для второй части снимать было уже значительно легче. К примеру, мы уже знали, как именно должен выглядеть песчаный червь на ярком солнце и что для этого требуется. К тому же в нашем распоряжении был полный набор софта для создания компьютерных эффектов, что позволило нам работать над ними значительно быстрее.

Почему «Дюна» популярна среди молодой аудитории

Мне кажется, причина ее успеха в поэтизированной проблеме поиска самоидентификации. А тот факт, что мальчик наконец-то находит дом и обретает себя в чужой культуре, сам по себе прекрасен и очень трогателен. Вообще, и фильм, и роман дарят надежду на духовность человечества. К тому же очень интересна тема воздействия экосистемы на человека и то, насколько священны наши связи с природой. Следует жить с ней в гармонии, уважая ее, как это делают Фримены. Мне кажется, эта идея апеллирует к молодой аудитории. 

О главном

На самом деле снимать эпические экшены не так уж и сложно, значительно сложнее не потерять фокус на личных взаимоотношениях героев. В частности, это касается истории Пола и Чани, поскольку именно их взаимоотношения раскрывают драматургию всего фильма. Я создавал кино с прицелом на напряжении между ними и все время повторял на съемочной площадке: «Если мы не верим в их отношения, у нас нет фильма». 

О работе с актерами

Моя задача – создать правильную атмосферу на площадке, которая позволит актерам раскрыться полностью и почувствовать себя в зоне комфорта. Стараюсь, чтобы у них было необходимое пространство для эмоций, которые я хочу запечатлеть на камеру. 

Как Тимоти Шаламе справился с песчаным червем

Эта сцена одна из моих самых любимых! Я именно так и мечтал ее снять. На самом деле она и самая сложная. Нам пришлось изрядно потрудиться, чтобы достичь нужной реалистичности. Мне хотелось, чтобы даже моя мама поверила в то, что песчаного червя реально объездить. (Смеется.) Эта сцена должна была быть одновременно очень опасной, элегантной и захватывающей. 

О создании нового языка

Когда мы снимали первый фильм, у нас звучал язык Фрименов, на нем в основном разговаривал Стилгар, герой Хавьера Бардема. Мы пригласили на съемки лингвиста Дэвида Питерсона, который до этого работал на «Играх престолов», чтобы он разработал для нас язык, вдохновившись тем, что придумал для своих книг Фрэнк Герберт. Поразительно, что в итоге Дэвид создал полноценный язык со своим словарным запасом, синтаксисом, грамматическими структурами и логикой. И именно он занимался с актерами, работая над их произношением и объясняя им логику и значение каждого слова, чтобы актеры действительно понимали, что они говорят. У нас также был на площадке тренер по диалектам, который контролировал актеров — чтобы все они говорили с единым акцентом, сохраняя единую мелодику этого языка.

Об операторской работе

Мы знали, что вторая часть будет куда более амбициозной. Первый фильм был медитативным, в нем прослеживалась история мальчика, который только изучал культуру новой планеты. Во втором – этот мальчик начинает действовать, становится мужчиной и бойцом, соответственно, и ритм картины меняется, становится мощнее. Вся пустыня должна была обрасти мускулами, если можно так сказать, и именно эту энергию мы старались воссоздать на экране. Но я не приемлю компромиссов, поэтому мы использовали в работе исключительно натуральный свет. Из-за чего наш график превратился в настоящую головоломку – сцены в пустыне снимались в разных локациях в соответствии с положением солнца. И этот съемочный пазл чуть было не свел с ума моего ассистента. (Смеется.) Но я так люблю эти игры с реальностью, да и когда в монтажной комнате видишь результат, понимаешь, что все эти усилия были не напрасны.

О любимой локации

Честно говоря, у нас было много умопомрачительных локаций, при виде которых захватывало дух от их масштаба или от уровня проработки деталей. К примеру, пляж получился грандиозным и был больше похож на храм. Но в то же время, когда камера приближается к стенам, на них видны пророчества Фрименов, которые были написаны на реальном языке, придуманном Патрисом и Дэвидом Питерсонами. Все эти письмена реально что-то означают. Наши художники проделали действительно феноменальную работу. Но любимой локацией все же стала пещера с птицами, которую воссоздали в пригороде Будапешта. Казалось, что находишься внутри скелета какого-то гигантского животного. Пожалуй, это самое поэтичное место, в котором мне довелось оказаться. 

О режиссуре

Мне всегда безумно интересно открывать что-то новое в своей профессии. На съемках второй «Дюны» было несколько моментов, когда я думал, что именно так буду снимать свой следующий проект. Для меня работа режиссера сродни мастерству скульптора. Лепишь и внезапно видишь новые возможности, которые позволяют тебе перейти на следующий уровень мастерства. 

О большом кино

Именно большое кино вдохновило меня стать режиссером, когда фильмы впитывают в себя силу белого экрана и увлекают зрителя в свой мир. Я бесконечно люблю смотреть кино в кинотеатре и стараюсь снимать картины, получить удовольствие от которых можно именно в кинотеатре. И конечно, кинотеатральные звуковые системы имеют огромное значение для восприятия фильма. Возможно, что в обозримом будущем телевидение и стриминги добьются превосходного качества картинки и масштаба с помощью VR, но я уверен, что такого звучания, как в кинотеатре, они не достигнут. Для того чтобы услышать фильм так, как это возможно в кинотеатре, нужно пространство вокруг зрителя, чтобы он мог буквально физически ощутить происходящее. Все мои фильмы написаны, придуманы, сняты и смонтированы с прицелом на большой белый экран.