Что происходит на «Кинотавре», остается на «Кинотавре»

Николай Лебедев («Легенда №17», «Экипаж»)

Дело было в 2002 году. Я участвовал в основном конкурсе «Кинотавра» со «Звездой». Картина вышла в прокат незадолго до этого, но лишь в Сочи ее фактически впервые увидела профессиональная аудитория. И вроде бы наша работа «прозвучала». То есть был сильный конкурс — «Война» Алексея Балабанова, «Любовник» Валерия Тодоровского, «Займемся любовью» Дениса Евстигнеева… И все ходили и гадали, кто же, кто же победит.

А нас как раз это не сильно волновало, мы просто радостно общались вместе — Леша, Валера, я, другие конкурсанты. Вскоре после показа прошел слух, что «Звезде» вручат важный приз — один из главных. А уже перед самой церемонией в кулуарах заговорили о том, что все переиграли, и наш фильм ничего не получит. Так что на закрытии я уже не ждал никаких наград.

Первым объявили спецприз губернатора Краснодарского края. На сцену вынесли огромную вазу из красного хрусталя. И тут я понял, что она-то и достанется фильму. Так и оказалось! Я вышел, забрал эту тяжеленную штуковину и уже собирался спускаться, как увидел, что две фигуры бегут по проходу и машут руками. Это были Вера Глаголева и Тигран Кеосаян. Они вылетели на сцену, схватили микрофон и заявили, что присуждают нашему фильму собственный приз. Вручили мне гигантский букет роз и большую морскую звезду. Я, конечно, был совершенно ошеломлен.

Возвращаюсь в зал на свое место, а Леша Балабанов возбужденно толкает меня в бок: «Как же ты все это в самолет потащишь?» А я только глазами хлопаю. Ваза и вправду неподъемная, в половину человеческого роста, и я с ней — как Винни-Пух с горшком из-под меда. Но самое смешное было то, что мне пришлось еще несколько раз неуклюже вставать в обнимку с этой грудой хрусталя и раскланиваться направо и налево, потому что аплодисменты не стихали. Мне они казались шквальными и нескончаемыми. Было очень приятно, хотя я думаю, что столь бурную реакцию зала вызвал, скорее, поступок Веры и Тиграна — такой пылкий и трогательный.

Морская звезда за «Звезду» по-прежнему хранится у меня дома, я ее берегу и очень ценю… И когда годы спустя мне выпала честь стать председателем жюри основного конкурса «Кинотавра», говорил со сцены, обращаясь к конкурсантам, что время все расставляет по своим местам, у них всех прекрасные фильмы, и все будет хорошо в любом случае, главное — не останавливаться, любить кино и продолжать работать, снимать. Мол, я не получил ни одного приза на «Кинотавре», но, тем не менее, стою сейчас тут… И вдруг понял, что нет, был приз! И рассказал эту историю. В зале как раз сидела улыбающаяся Вера, мы обменялись с ней воздушными поцелуями. И это был последний раз, когда мы с ней увиделись…

Оксана Карас («Хороший мальчик»)

На «Кинотавре» я была три раза. В 2006 году — как зритель и студентка первого курса ВГИКа. В 2016-м — уже как режиссер — с фильмом «Хороший мальчик» в конкурсной программе. И в 2017-м — как участник программы короткого метра — с «Как большие». Поэтому не стану лукавить: конечно, самое яркое впечатление от «Кинотавра» — это Гран-При. Тем более, что тогда у меня не было никаких фестивальных ожиданий — само попадание в конкурс и показ картины в Зимнем театре уже воспринимались мной как награда.

Если честно, в тот год мне даже не удалось погрузиться в знаменитую атмосферу фестиваля — море, кино, танцы, ночные гулянья и бесконечные разговоры с влюбленными в кино. Я побывала на открытии, представила на следующий день «Хорошего мальчика», который открывал конкурсную программу, и сразу улетела из Сочи в Кронштадт выбирать натуру для нового фильма.

Возможно, еще и от этого победа была для меня совершенно неожиданной. Я первый раз в жизни была на закрытии «Кинотавра». Вечернее платье, прическа и макияж, о которых позаботились устроители фестиваля, любимая съемочная группа рядом и полный зал невероятно талантливых людей — всего этого было более, чем достаточно, чтобы чувствовать себя абсолютно счастливой. И тут вдруг — Гран-При…

Помню ощущение, что все труды, муки, риски, жертвы, нездоровый фанатизм в профессии и борьба вдруг засчитались где-то там в небесной канцелярии. И гордость за моих артистов и команду. Сам приз, после того, как мне его вручил Александр Роднянский, я держала в руках всего пару часов — продюсеры «Хорошего мальчика» сразу же забрали его себе. Но мне кажется, что волшебный эффект «священного грааля» держится до сих пор.

«Кинотавр» открыл мне очень много возможностей в профессии. Эффект, как будто ты работал шахтером, а тут вышел на свет божий, и тебя заметили. Понятно, что я не стала в одночасье талантливей или профессиональней, но то, что появилось очень много предложений, и многие вещи в работе стали случаться легче и быстрее — это факт.

Мне как-то неловко даже, что у нас с «Кинотавром» такие пусть и бурные, но очень короткие отношения, и верю, что все еще будет! И кино, и море, и любовь)

Алексей Попогребский («Как я провел этим летом», «Простые вещи»)

В 2007 году я снял свой первый сольный фильм «Простые вещи», который отклонил целый ряд международных фестивалей. Для меня это было морально тяжело — я выложился по полной, а моя работа оказалась не востребованной. И вдруг картину берут на «Кинотавр»! Я как боксер перед боем настраивал себя не думать о наградах, не мандражировать, просто ходил и смотрел другие фильмы…

И вот дошел черед до «Простых вещей». После просмотра ко мне и исполнителю одной из двух главных ролей Сергею Пускепалису стали подходить люди, делать комплименты… С одной стороны было приятно, с другой — включило волнение и тревогу. Я начал переживать, не мог спать, включился механизм неприятного фестивального страха и волнения.

Нам с Пускепалисом надо было уезжать примерно за день до закрытия. Мы гуляли с ним по Кинотавру, думали, вдруг организаторы попросят остаться, намекнут на приз… Но ничего такого не произошло, и мы разъехались по домам. В вечер закрытия я старался не смотреть телевизор, не заходить в интернет, гулял по городу и не думал о «Кинотавре». И вдруг раздается звонок.

Сначала сообщили, что у Леонида Броневого спецприз. Затем, что Пускепалису дали «Лучшую мужскую роль». Я подумал: «Ну круто». Спустя время еще один звонок: мне вручают награду за режиссуру. И наконец позвонил мой продюсер Роман Борисевич и сказал, что только что в четвертый раз выходил на сцену со словами «Извините, это снова я», — наш фильм получил Гран-при.

У меня был тогда перехлест эмоций! Но, правда, у этой призовой лавины была и изнанка. После фестиваля возникла острая дискуссия в прессе, почему столько наград одной картине и как могли обойти «Груз 200»? Не могу сказать, что журналисты втаптывали «Простые вещи» в грязь в пользу балабановского фильма, но проскакивали неприятные высказывания. И, тем не менее, все, что тогда случилось на «Кинотавре», дало фильму и мне как режиссеру путевку в жизнь. А также прививку от мандража и переживаний по поводу каких-либо наград в дальнейшем.

Виктория Толстоганова («Движение вверх», «Шпион»)

Наверное, одним из самых памятных был для меня «Кинотавр» 2013 года. Меня пригласили в жюри основного конкурса. Председательствовал Александр Митта. С нами были еще Анатолий Белый, Сергей Мелькумов, Юрий Потеенко, Любовь Аркус и Антон Долин. Каждый вечер между показами нам накрывали ужин в дальнем углу Зимнего театра. И конечно, мы не только ели и пили, но и обсуждали увиденное. Помню, была приятно удивлена, каким невероятно тонким, тактичным и прислушивающимся к чужому мнению председателем был Александр Наумович. А главное, все эти ужины в в колоннаде — это было как-то очень по-чеховски…

Еще не забуду «Кинотавр-2017». На показе «Аритмии» держалась до последнего. Весь зал уже рыдал, а я думала: не плачется вроде… Но на финальной сцене с Сашей Яценко все-таки тоже не выдержала! На том же «Кинотавре» посмотрела «Нелюбовь» Андрея Звягинцева, а потом до 5-ти утра не могла заснуть, пока не написала пост в Фейсбуке, который Антон Долин и Леша Медведев одарили «любовными сердцами».

Так и остался у меня в памяти тот «Кинотавр», как фестиваль, на котором были эти две картины. Причем я их никогда не сравнивала — просто два любимых фильма.

Алексей Чупов и Наталья Меркулова («Интимные места»)

А.Ч. Для нас самым незабываемым стал, конечно, «Кинотавр» 2013 года. Я перед Сочи был в Каннах, и там в один из дней увидел из окна, как на пляже, во время какого-то мероприятия, парень сделал предложение своей девушке. Со стороны выглядело крайне романтично. И это событие послужило побудительным мотивом сделать нечто подобное — в конце концов, мы с Наташей к тому моменту уже шесть лет были вместе. Через неделю, оказавшись на Черноморском побережье, я вместе с нашим режиссером монтажа Руфатом Гасановым долго искал по городу кольцо для предложения…

Н.М. Это при том, что я ему недвусмысленно давала понять, что к официальному браку не сильно расположена. Свадьба с белым платьем в моей жизни уже была, и желания повторять ее не возникало. Сидело в голове некое предубеждение, что оформление отношений может все испортить. Так что церемония награждения «Кинотавра» обернулась для меня натуральным кошмаром. С одной стороны радость от врученного приза за нашу картину «Интимные места», а с другой Леша вдруг на одном колене и с кольцом — прямо на сцене на глазах у всего Зимнего театра. Я была ошарашена, но выручила привычка топ-менеджера принимать мгновенные решения — я сказала «да» — деваться было некуда. Но все равно по отношению ко мне это был варварский трюк. В моем варианте это должно было бы быть тихо, возле ночного моря, например, чтобы никто не видел…

А.Ч. Собственно, я так и планировал изначально, но когда нас наградили за картину, мне показалось, что это самый лучший момент. Такая двойная радость. И вообще красиво.

Н.М. В итоге, через месяц мы сходили в загс — в самой обычной одежде — и поставили свои подписи в документах. Три тысячи свидетелей не давали мне покоя.