В юбилейный для Чехова год не будет большим преувеличением сказать, что 165-летие Антона Павловича празднует весь мир. И это прекрасное подтверждение того, что искусство на самом деле не имеет границ, а подлинное литературное сокровище способно соблазнить даже самых искушенных актеров. На самом деле увидеть Сиршу Ронан в роли Нины Заречной, а Киану Ривза в качестве Ермолая Лопахина не так сложно, как может показаться на первый взгляд. Правда, в последнем случае речь идет о фильме «Криминальная фишка от Генри», где Ривз играл актера-любителя, играющего в «Вишневом саде». В этом материале мы отойдем от любопытных рекурсий и сосредоточимся на относительно недавних театральных постановках, в которых заняты зарубежные звезды.
Один из самых театральных инфоповодов последних месяцев в зарубежном культурном сегменте – «Чайка» Томаса Остермайера, ведущего постановщика европейского театра. Спектакль в лондонском «Барбикане» неизменно собирает аншлаги: на сцену выходят звезды первой величины, а возможность увидеть их собственными глазами сильно ограничена по времени – прокат запланирован всего на шесть недель, и кончится в считанные дни.
Режиссер, адаптировавший чеховскую пьесу в соавторстве с драматургом Дунканом Макмилланом, не в первый раз обращается к тексту классика, хотя и говорит, что «Чайка» – не самое его любимое чеховское произведение. Но весомым аргументом «за» становится возможность собрать блистательный актерский состав. Например, с Кейт Бланшетт режиссер мечтал поработать больше десятилетия. И в итоге поручил сыграть «одну из величайших театральных ролей» – Ирину Аркадину.
На вопрос о том, как играть неприятных по сути своей персонажей, Кейт только отмахивается: «Мы все неприятны и все абсурдны. Текст Чехова наполнен недовольными, раздраженными людьми, которые делают по-настоящему странные вещи, но у него эти люди действительно скреплены любовью».
Если учесть, что много лет назад Бланшетт играла Нину в сиднейском театре Belvoir St, коллизия складывается прелюбопытнейшая. На этот раз Заречную играет Эмма Коррин, известная по сериалу «Корона». В Константина Треплева перевоплотился Коди Смит-Макфи («Власть пса») а в Бориса Тригорина – Том Берк, с которым Бланшетт только что снялась в шпионском триллере «Черный мешок». Кстати, играла Кейт и в другой чеховской пьесе – в «Дяде Ване», выпущенном Sydney Theatre Company. Там она и вовсе пила водку прямо из горла бутылки.
Кристин Скотт Томас также довелось сыграть Ирину Аркадину, причем за роль в постановке Иэна Риксона она была удостоена премии Лоренса Оливье за 2008 год. Постановку, которая изначально была поставлена в лондонском театре Royal Court Theatre, а затем переехала в бродвейский Walter Kerr, критики называли безупречной. А еще говорили, что «впервые почувствовали все комические аспекты этой трагедии».
Скотт Томас однозначно была гвоздем программы – вокруг ее эгоцентричной, высокомерной и властной героини вращались все остальные. Нину Заречную в версии Кристофера Хэмптона играла Кэри Маллиган, Сорина – Питер Райт, Треплева – Маккензи Крук. Роль аморального циника Тригорина в Лондоне разыгрывал Чиветель Эджиофор, а в Нью-Йорке – Питер Сарсгаард (это не последний раз, когда его имя упоминается в этом материале), дебютировавший таким образом на Бродвее.
Режиссер рассмотрел в актере необходимую мужественность и не угасшую еще энергичность, а сам Сарсгаард решил привнести в образ еще одну свою черту – презрение к условностям. А еще сменил свой американский акцент на британский, чтобы «меньше нравиться американской аудитории».
«Чайка» стала особенной пьесой и для звезды «Игры престолов» Эмилии Кларк. Актриса дебютировала в Вест-Энде, сыграв Нину Заречную в постановке Джейми Ллойда в театре Playhouse. Проект описывали как уникальную модернизацию – события разворачивались не в России, а на острове Мэн, расположенном в Ирландском море. К сожалению, в творческие планы вмешалась жизнь: пандемия сорвала большую часть театральных показов и спровоцировала неразбериху с расписанием всех участников.
Рабочие процессы удалось вернуть в нужное русло только два года спустя, но у «Чайки» к тому моменту сменился и режиссер, и площадка – выпуском пьесы в театре Гарольда Пинтера занималась Ани Рейсс. Но время было упущено, и обозреватели отзывались об увиденным в лучшем случае нейтрально. В худшем – к месту и не к месту поминали мертвых чаек, на которых не стоило менять успешную кинокарьеру.
С другой стороны, в соседнем абзаце они хвалили Индиру Варма, одну из коллег Кларк по популярному сериалу, эффектно сыгравшую Аркадину. Возможно, именно это стало причиной, по которой Кларк потерялась на фоне партнерши по сцене – большую часть времени ей приходилось молчать и неловко улыбаться. Сама Кларк, впрочем, открыто призналась, что выход на сцену дался ей нелегко. Справляться пришлось и с собственными сомнениями («играть перед живой аудиторией в 10 раз страшнее, чем перед камерой!»), и с ожиданиями публики, привыкшей к ее образу Матери Драконов.
«Спойлер – в этой пьесе я ни разу не летаю на драконе, – смеялась актриса. – Но я надеюсь, что люди, которые придут посмотреть на меня, в качестве приятного дополнения смогут насладиться пьесой, которую в противном случае могли бы и не увидеть».
«Дядю Ваню» в Вест-Энде обожают больше тридцати лет и регулярно перевыпускают на самых разных площадках. Однако последняя версия, вышедшая в театре Герцога Йоркского в адаптации драматурга Саймона Стивенса, заметно отличается от остальных. Как минимум тем, что все роли – а их чуть меньше десятка! – в ней исполняет Эндрю Скотт, Мориарти из нашумевшего сериала «Шерлок».
«Обычно если ты забываешь реплику на сцене, у тебя есть партнер, который может тебя выручить. Но теперь нет никого, кто мог бы мне подсказать, – с улыбкой рассказывал актер. – Поэтому я решил для себя, что как будто присматриваю за всеми этими персонажами. Знаете, Чехов был врачом, и видел так много смертей, что действительно был способен понимать людей».
При этом идея сделать моноспектакль возникла случайно: на репетиции возник просчет с ролями, и Скотту пришлось перебрасываться репликами с самим собой. Сюжет тоже претерпел изменения: действие было перенесено из России XIX века в сельскую Ирландию XX века, профессии некоторых героев трансформировались под стать эпохе, а само название пьесы лишилось первого слова. Осталось только Vanya. А еще классические настроение и смыслы.
В прошлом году Vanya удостоился премии Лоренса Оливье за лучший возобновленный спектакль (кстати, сам Оливье не только ставил «Дядю Ваню» на сцене, но и играл в пьесе роль Астрова). Об успехе говорят постоянные невозможность достать билет – даже за кругленькую сумму, кинотеатральная версия постановки, которую прокатывает National Theatre Live, и гастрольный тур, запланированный на ближайшие месяцы.
Стив Карелл тоже успел сыграть заглавного героя в «Дяде Ване», применив в постановке весь диапазон своего таланта. Более того, эта роль стала для него бродвейским дебютом: на сцену Линкольн-центра он выходит с Элисон Пилл, Аникой Нони Роуз и Альфредом Молиной (кстати, успевшем несколько лет назад примерить на себя и роль Лопахина из «Вишневого сада»).
Любопытно, что знакомая история раскрывается через призму женского взгляда: за новый перевод пьесы отвечала Хайди Шрек, некоторое время жившая в Санкт-Петербурге, а режиссером постановки стала Лила Нойгебауэр. Они же, кажется, привлекли в проект и самую большую звезду.
«Участие Лилы и Хайди – это основная причина, по которой я согласился. Но меня также соблазнило чтение материала – эта версия современная, но не слишком разговорная – и ощущение себя в нем», – говорит Карелл.
В итоге получилась неуютная пасторальная драма, пропитанная почти физически осязаемой духотой – и столь же ощутимой иронией. За последнее отвечал именно Карелл, прославившийся благодаря комедийным ролям в кино и на телевидении.
А вот Ричарду Армитиджу в постановке английского театра Гарольда Пинтера (у нее, кстати, тоже есть кинотеатральная версия) досталась роль Михаила Астрова. Выпуск спектакля Иэна Риксона (того самого, что ставил «Чайку» с Кристин Скотт Томас) совпал с локдауном, и актер попытался найти в этом свои плюсы:
«Столкновение с пандемией, которая делает все таким зыбким, поместило нас в ситуацию, в которой мы прежде не оказывались. Как ни странно, это придало «Дяде Ване» новое звучание. К тому же большая часть реплик моего героя – врача – об окружающей среде и болезнях».
А еще он на самом деле высаживал деревья – где-то неподалеку от Дартмута – чтобы как следует вжиться в роль и создать для своего персонажа настоящие воспоминания. Тоби Джонс, сыгравший самого Войницкого, к вопросу подошел более традиционно:
«Я действительно мечтал сыграть дядю Ваню. Это был первый Чехов, которого я прочитал, первый Чехов, которого я увидел на сцене. У его героев всегда есть потребность быть услышанным, замеченным. В этом есть элемент классического кризиса среднего возраста, но есть и что-то действительно глубокое. Но я не решаюсь сказать, что это партия всей моей жизни, потому что это отрезает мне запас будущих ролей».
Также: Ивана Войницкого в последние годы играли Руперт Эверетт (заодно он дебютировал в театральной режиссуре, лично поставив спектакль в Королевском театре города Бат; роль Елены досталась Клеманс Поэзи) и Хью Бонневиль. И его в знаковой роли до сих пор можно увидеть вживую – проект, созданный в содружестве репертуарного театра Беркли и Шекспировского театра в Вашингтоне, только что отправился на гастроли.
Реальные муж и жена Питер Сарсгаард и Мэгги Джилленхол сыграли главные роли в сценической адаптации «Трех сестер», выпущенной в на сцене нью-йоркского театра Classic Stage Company в 2009 году. До этого супруги с успехом играли в «Дяде Ване» все того же режиссера Остина Пендлтона (она – Елену, он – Астрова), поэтому можно сказать, что во вселенную русского драматурга именитые актеры вливались плавно.
В «Трех сестрах» Джилленхол досталась роль Маши Прозоровой, а Сарсгаард довольствовался Александром Вершининым. Между героями возникает запретный роман, и их органическая химия пришлась как нельзя кстати.
«Мой друг шутил, что мы как сумасшедшие супруги, которые вместе уже 10 лет, но все равно идут в бар и притворяются незнакомцами, чтобы добавить остроты в отношения, – смеется актриса. – Это уже второй раз, когда мы так делаем: «Дядя Ваня» был по сути тем же самым. Но с пьесами Чехова так заведено – у людей случаются романы. В «Трех сестрах» я чуть меньше думала об этом, больше внимания уделяя тому, что значит по-настоящему любить кого-то. И надо сказать, что это очень интересная тема для исследования с собственным мужем».
Ольгу сыграла Джессика Хект, Наташу – Марин Айрленд, Ирину – Джульет Райлэнс, а Андрея – Джош Гамильтон. В ансамблевой истории никто не тянул одеяло на себя, а зрителей сажали по трем сторонам сцены, что минимизировала пространство между публикой и актерами и создавало эффект даже не камерности, а интимности. И, разумеется, в этом пространстве должны были говорить на одном языке: Пол Шмидт, адаптировавший текст пьесы, настаивал на том, что он пытался «сделать «американский перевод, а не очередной английский». Впрочем, трудности понимания в случае с Антоном Павловичем все равно остаются. На вопрос о том, почему Чехова так трудно ставить, Мэгги Джилленхол ответила так:
«Вы можете просто прочитать «Меру за меру» вслух и это произведет нужный эффект. Но если вы начнете читать вслух «Трех сестер», многие вещи покажутся бессмысленными. Словно вы смотрите на карту, где ни одна страна не подписана. Затем вы начинаете погружаться в эти смыслы и внезапно картина проясняется. Чтобы хорошо сыграть Чехова, нужно пустить его в свой собственный ум и сердце».
Задолго до того, как взяться за похождения Джеймса Бонда, Сэм Мендес сделал имя как выдающий театральный режиссер. И, разумеется, не оставил без внимания всемирно признанную классику: так, в сезоне 2009-2010 годов он ставил «Вишневый сад» Чехова и «Зимнюю сказку» Шекспира. Обе постановки родились в результате сотрудничества с Бруклинской музыкальной академией и лондонским театром Old Vic: по замыслу авторов, театральный репертуар делился поровну между американскими и британскими актерами. Сам проект назывался The Bridge – своеобразный мост между континентами.
И, конечно, не обошлось без России. Пьесу Антона Павловича на английский язык перевел известный драматург Том Стоппард, приправив классический текст современным сленгом и придав знакомым героям оригинальную трактовку. К этой же свободе стремился и сам постановщик.
Роли в «Вишневом саде» исполнили Саймон Рассел Бил, Шинед Кьюсак, Ричард Истона, а также Ребекка Холл и Итан Хоук. Подготовительный период занял почти год, что заметно повлияло на рабочий график артистов. Например, Хоук, сыгравший вечного студента Петра Трофимова, также был занят в «Зимней сказке», и буквально прописался в театре.
Впрочем, американского актера и русского драматурга связывает долгая история: Хоук дебютировал на Бродвее в 1992-м, сыграв Константина Треплева в театре «Лицеум», расположенном на Манхэттене. А спустя несколько лет после «Вишневого сада», в 2011-м, исполнил заглавную роль в «Иванове» – еще одной пьесе Чехова о загадочной русской душе, которую особенно любят ставить на Западе.
Чуть раньше версии с Хоуком, в 2008-м, на свет родилась другая звездная адаптация «Иванова». Которая впоследствии косвенно привела к появлению блокбастера «Тор» – потому что на одной сцене сошлись Кеннет Брана и Том Хиддлстон. Первый сыграл меланхоличного чиновника Николая Иванова, которого раздирают внешние и внутренние конфликты. Второй – заносчивого врача Евгения Львова, взявшего на себя роль обличителя чужих пороков.
За постановку в лондонском театре Уиндема отвечали режиссер Майкл Грандадж и все тот же Том Стоппард, сделавший перевод. Драматург признается, что обошелся с текстом чуть вольнее, чем следовало бы, однако на успех спектакля это не повлияло. Критики особенно хвалили Брану, который играл «комического русского Гамлета» с непривычной глубиной, честностью и при этом четко выверенным градусом абсурда.
Юная дочь его соседей Саша (Андреа Райзборо) бередила душевные раны героя с той же силой, с которой компрометировала его на публике. А вот Том Хиддлстон демонстрировал собранность и педантизм, среди которых все же оставалось пространство для комедийной искры. Которую сам 27-летний Антон Чехов высекал с заметным удовольствием.
«Автор явно симпатизирует человеку, который олицетворяет собой неуверенность. Иванов в этой пьесе – вопросительный знак. Львов – жирная точка. И это очень интересный контрапункт», – говорил Хиддлстон о взаимодействии с партнером по сцене.
Напоследок отметим, что далеко не всем везет сыграть в чеховской пьесе. Например, свет так и не увидела версия «Трех сестер», в которой были заняты Оскар Айзек и Грета Гервиг. Постановку New York Theatre Workshop должен был поставить Сэм Голд. Ее анонсировали еще до начала пандемии, однако в сезоне 2019–2020 годов производство не состоялась. В течение трех лет велись переговоры о том, чтобы возобновить репетиции, однако процессу помешал конфликт расписаний: Айзек активно снимался в кино, а Гервиг занималась «Барби», кассовый успех которой придал ее режиссерской карьере новый импульс. Ситуация, может, и не самая плохая, но для работ Антона Павловича явно не подходящая.
На 70-м году жизни умер сценарист, лауреат премии «Золотой орел» Юрий Коротков. О его смерти сообщила журналистка Арина Бородина. Юрий Коротков…
В «Сатириконе» громкая премьера – «Сирано де Бержерак» в постановке худрука. Много лет назад Константин Райкин и сам выходил на…
Организаторы Открытого фестиваля студенческих и дебютных фильмов «Святая Анна» опубликовали конкурсную программу этого года. К участию в смотре было рассмотрено…
Сегодня мир отмечает Международный день интернета, великого и ужасного, полезного и все еще не по-детски затягивающего. В сети, как известно,…
«После плена, восстав из пепла, я подтвердил миф о фениксе, как никто прежде, в человеческой истории». Эти слова Тони Старка…
Семья была и остается одной из центральных тем российского кинематографа, помогая посмотреть со стороны на отношения со своими близкими. А…